Предатель. На осколках лжи - Наталия Анатольевна Доманчук

он вдруг резко замолчал и с тревогой в голосе спросил: – Что-то случилось?

Знал, что Давид просто так трезвонить не станет.

– Да, – ответил Давид. – Сможешь вернуться?

– Десять минут. Тебе плохо?

– У меня был Коган. Жду, – и отключил телефон.

Максим действительно добрался за десять минут, забежал в комнату с выпученными глазами и попросил все рассказать.

После того, как узнал требования Когана, сник, опустил плечи и голову и минут пять молчал.

Давид никуда не спешил, тоже искал выход.

Наконец, Виткин хлопнул ладонями по коленям и сказал:

– Надо тебя хорошенько спрятать!

Давид бы и рассмеялся, вот только это не было смешно.

– А себя ты куда спрячешь? – хмыкнул Гуревич.

– В смысле? Может, он собирается перебить всех моих адвокатов?

– Зачем всех? С тебя начнет, и все разбегутся.

Максим удивленно уставился на друга:

– Думаешь, посмеет?

– Легко! – Давид ни грамма не сомневался.

– И что делать?

– Сначала вставать на ноги, потом все забирать, – уверенно произнес Гуревич.

Было заметно, что Максим сомневается:

– Не посмеет он меня тронуть. У меня батя крутой, он это знает. Пусть у нас не самые замечательные отношения, но я с ним поговорю, – друг вздохнул и махнул рукой: – Хотя это бесполезно! Он и десять лет назад, и сейчас скажет мне одну и ту же фразу: научись решать свои проблемы сам.

– Ты прав, – кивнул Давид, – мой то же самое мне с самого детства только и говорил!

Глава 19

Пять лет назад

Дарья устало поплелась в прихожую. Кто-то настырно продолжал звонить в дверь. Это могла быть или мама, или Аглая.

Девушки познакомились, когда Морозова открыла новый филиал своей химчистки на Бауманской, где в соседнем подъезде находилась небольшая частная клиника. Там и работала Аглая два раза в неделю.

В тот день рабочие устанавливали вывеску “Чистая Дарья”, и Аглая заглянула и, шутя, спросила:

– А Дарья-то точно чистая?

Морозова хихикнула и ответила:

– Дарья с утра почистила зубы и приняла душ. Это считается за чистоту?

– Не знаю, – продолжала улыбаться Аглая, – как откроетесь, принесу вам юбку с пятном, которое не могу вывести, и потом посмотрим.

– Приносите, обязательно выведем! – пообещала Морозова. – Мы большие умельцы, особенно по части трудных пятен. Кстати, есть тут где-то кофейни? Спать хочу – не могу, может, хоть кофе поможет?

– Пошли, – поманила рукой Аглая, – я тоже еле хожу, там еще и булочки с изюмом шикарные!

Девушки очень быстро подружились и стали не разлей вода.

Даша сама удивилась тому, что так быстро и сильно сблизилась с Аглаей, ведь ни в школе, ни в университете у нее не завелось подруг. Правда, у нее был Давид, и этот любимый мужчина ей был и за подруг, и за родителей.

С мамой у Даши не сложилось гармоничных отношений. Женщина, которая ее родила, с самого начала была к своей дочери равнодушна. Возможно, ее просто не посетила та любовь, которая должна была появиться или на стадии беременности, или когда она впервые взяла ее на руки.

Дарья не ходила по психологам, но психологическую литературу почитывала. Именно из этих книг она поняла, что не в ней проблема, ей просто досталась холодная мама.

Да, для ребенка такое тяжело, иногда даже страшно. Особенно для девочки. Даша постоянно искала проблемы в себе, пыталась обратить на себя внимание, но Валентина, так звали ее мать, была холодна и равнодушна. В последних классах в школе Дарья поняла, что мама всю жизнь стремилась реализовать не материнскую энергию, а секусуальную. И дочка, к сожалению, всегда выступала помехой. Однажды Валентина все же высказывала дочери претензию, что если бы она не родила, то у нее сложилось бы все хорошо.

– Как именно хорошо? – не сдержалась Даша и спросила у матери.

– Я бы замуж вышла! – бросила Валентина.

– Ну так выходи!

– А тебя куда деть? – мама поставила руки в боки и хмуро посмотрела на дочь.

– Мне уже шестнадцать! – грубо ответила Даша. – Сама проживу!

И в самом деле, у девушки уже давно был Давид, который помогал и материально и духовно. Наверное, если бы не он, у девушки были бы колоссальные психические проблемы. Ее холодная мать не способна была дать ей тепло, и у Даши с самого детства возникало чувство брошенности и отрешенности. Для других детей их мама была целым миром! А у Даши до знакомства с Давидом этого мира будто и вовсе не было. Зато когда Гуревич появился в ее жизни – он и стал для нее всем!

Вот почему после того, как они расстались, Даша чувствовала, что весь мир рушится. И тогда, как ни странно, помогла мама.

Это вышло случайно, и заслуги самой Валентины в этом не было. Она просто помогла вывести одно пятно, потом второе, и у Даши родилась идея.

Как ни странно, но мама-партнер оказалась намного лучше и надежней, чем просто мама. Валентина вела себя по-деловому, брала ответственность, легко согласилась взять кредит в банке под залог единственной недвижимости. Да, маленькой, но ведь единственной! Да и потом поддерживала дочь и очень помогала, и в первый год, когда им было особенно тяжело, совсем не жаловалась.

С тех пор они и стали всё-таки близки. Нет, не как мама и дочка, а как хорошие добрые партнеры. Валентина купила себе квартиру в районе третьего кольца и наконец-то вышла замуж.

Работали они все так же вместе и никогда не ссорились по рабочим вопросам. Впрочем, и не по рабочим тоже.

Единственный комплекс, который появился у Даши из-за не мамы – это боязнь иметь детей. Именно этой проблемой Морозова и поделилась с новой подругой чуть ли не в первую неделю знакомства.

– Погоди, – выставила руку вперед Аглая, – получается, что ты боишься иметь ребенка, потому что думаешь, что будешь плохой мамой?

Даша вздохнула:

– Потому что боюсь, что я его не полюблю. Как моя мама не смогла полюбить меня.

– Ну а вообще ребенка ты хочешь? Или просто боишься, что не полюбишь его? – уточнила Аглая.

Дарья кивнула:

– Очень хочу.

– Мне кажется, что тебе нужно сходить к психологу, – предложила подруга.

– Нет, не хочу, – замотала головой Морозова, – сама разберусь.

– А парень у тебя есть?

– Нет. И никто мне не нужен, – призналась Даша.

– И никогда не было? – удивилась Аглая.

Дарья вздохнула и рассказала новой подруге всю историю их с Давидом отношений.

Глава 20

Давид чуть откинулся на подушку и громко выдохнул:

– Давай отбой своим адвокатам.

– Скажи честно, ты лично его боишься?

Давид помотал головой:

– Мне вообще похер! Мне за тебя страшно!

– Тогда никаких отбоев! – Максим скривился: – Я найду, как себя защитить, да и тебя тоже. Не собираюсь я под дудку Когана плясать! Аж противно. Сейчас позвоню своему хорошему знакомому безопаснику, и мы вместе с ним решим, как защититься от Когана. Ну и со своей адвокатшей посоветуюсь. У нее крутые связи везде, я тебе говорил! Может, прессу, телевидение подключим.

– Ты уже все уши мне прожужжал про нее. Как зовут хоть?

Максим помолчал, как будто обдумывая, делиться с другом