Две сестры - Виктория Лайт

Это вам не кабачок «Брейзен-холидей», некстати вспомнил Морис вчерашний вечер и все, что с ним было связано. Знает ли Фрэнсис, куда сегодня идет Флер? На этот вопрос я вряд ли получу ответ…

В половину восьмого Морис снова стоял у «Трех цветков». Букет на этот раз он покупать не стал, зато гораздо тщательнее отнесся к внешнему виду. Целый час он ломал голову над тем, какой форме одежды ему следует отдать предпочтение, и надеялся, что не ошибся. Если бы Флер выбрала ресторан Бостона, то, конечно, Морис раздобыл бы смокинг, вставил бы в петлицу красную гвоздику, зачесал бы волосы назад и захватил с собой парочку сигар. Но для «Трех цветков» он выбрал неброский костюм, светлую рубашку и галстук. В таком виде можно появиться и на светском приеме и на ленче в соседской забегаловке.

Второй раз за день Морис толкнул тяжелую дверь.

– Осторожно, здесь ступеньки, – певуче произнес приятный женский голос.

Морис повернул голову направо и увидел, что в небольшой нише в стене стоит девушка в длинном темном платье. Она приветливо улыбнулась ему.

– «Три цветка» рады видеть вас, мистер Шеннон.

Морис только рот открыл.

– Миссис Уолтергейм уже ждет вас, – продолжала девушка. – Спускайтесь вниз.

Морис молча повиновался, думая о том, какие еще сюрпризы его ожидают.

Лестница наконец закончилась. Морис очутился в небольшой комнатке с темно-красным ковром на полу. Девушка в таком же платье, как и та у входа, молча показала рукой на округлую арку. Морис чуть наклонил голову и прошел в соседнее помещение.

Оно тоже было невелико. В дальнем конце виднелась импровизированная сцена. Справа и слева от нее шли ряды столиков, которые были разделены перегородками. В воздухе витал сладкий аромат, и Морис не сразу понял, что он исходит от живых цветов, которыми были увиты перегородки. Освещение было неярким, но достаточным, чтобы увидеть, что занята только половина столиков. На стенах висели изящные металлические светильники, и лица посетителей были хорошо видны. Это удивило Мориса, так как он был уверен, что Флер выберет для встречи место, где будет обеспечено полное уединение. Хотя, возможно, она ожидает его в какой-нибудь отдельной комнате или находится здесь же, отгороженная от всех непроницаемой шторой, и наблюдает за ним. Это было бы вполне в ее духе.

Морис огляделся. Очередной девушки в темном платье, которая могла бы подвести его к Флер Конде, видно не было, и он принялся оценивать посетителей в надежде угадать, нет ли среди них таинственной Флер.

За первым столиком сидела пара. Мужчину Морис не мог разглядеть, его частично скрывала увитая зеленью перегородка, зато женщина была как на ладони. Крупная дебелая блондинка с обожанием смотрела на своего спутника. Нет, это определенно не Флер Конде, усмехнулся Морис.

Второй и третий столики пустовали. Морис повернулся к четвертому. За ним сидела молодая элегантная женщина в светлом и потягивала какой-то напиток из высокого прозрачного бокала. Ее взгляд рассеянно блуждал по залу. Даже в этом скудном освещении было заметно, что женщина весьма хороша собой.

Она? Не она? Морис был полон сомнений. Но стоило ему взглянуть на следующий столик, как от них не осталось и следа. Женщина за пятым столиком с таким откровенным любопытством смотрела на Мориса, что никаких колебаний быть не могло.

Морис решительно направился к ней, с удивлением отмечая, что ноги немеют с каждым шагом. Это уже совсем никуда не годилось. Эта женщина напустила на себя столько таинственности, что он начинает волноваться как мальчишка на первом свидании. Не бывать этому!

– Миссис Уолтергейм? – спросил он, подойдя к женщине поближе.

Ее глаза озорно блеснули.

– А вы проницательнее, чем я думала, – неспеша произнесла она. – Или я чем-то себя выдала? Присаживайтесь, пожалуйста…

Это была Флер. Ее медленный, вальяжный голос, чувственно-ленивый и безгранично опасный. Таким голосом в древности сирены увлекали беспечных моряков на дно морское.

– Благодарю, – широко улыбнулся Морис и сел напротив нее. – Если хотите знать, вы выдали себя взглядом. Но я бы догадался и без этого.

Флер усмехнулась. Морис жадно разглядывал женщину, доставившую ему за последние два дня столько неприятных моментов, благо хрупкий светильник на стене хорошо освещал ее лицо. Он видел, что Фрэнсис ни капли не преувеличивала, называя сестру красавицей. Лицо правильной овальной формы, гладкий лоб, черные как смоль завитки волос, маленькие ушки, выставленные напоказ короткой стрижкой. Но в первую очередь ее глаза привлекали внимание. Огромные, темные, с длинными ресницами, они магнитом притягивали к себе взгляды. Раз увидев, забыть такие глаза было невозможно.

– Что вы предпочитаете, мистер Шеннон? – спросила Флер, видя, что Морис слишком занят разглядыванием, чтобы продолжить беседу. – Я заказала виски. Может быть, вы хотите что-нибудь другое?

Она подняла низкий бокал из толстого стекла и небрежно отпила глоток.

– Виски? – иронично спросил Морис. – Французские актрисы пьют виски?

– Я пью, – последовал лаконичный ответ.

– Тогда я тоже не откажусь.

Но не успел он поднять руку, чтобы позвать официанта, как тот уже появился перед ним и поставил на стол бутылку и второй бокал.

– Вы читаете мои мысли, миссис Уолтергейм, – заметил он, наливая себе виски.

– Зовите меня Флер, пожалуйста.

– Хорошо.

Разговор явно не клеился. Морис уже не помнил о том, что пришел сюда, чтобы взять интервью у этой женщины. Слова казались бессмысленными. Молчание затягивало их в омут, перекрывало все выходы и пути к спасению. У Мориса хватало сил только на то, чтобы смотреть на Флер и удивляться тому, какая у нее гладкая бархатистая кожа, и как блестят ее прекрасные черные глаза…

8

– Вы были гораздо более разговорчивы с Фрэнсис вчера, мистер Шеннон, – наконец произнесла Флер и лукаво улыбнулась.

– Зовите меня Морис, – машинально произнес он, прежде чем смысл ее слов дошел до него.

Фрэнсис? Сладкий туман моментально развеялся, голова прояснилась. Значит, Флер все знает?

И, словно отвечая на его немой вопрос, она произнесла:

– Неужели вы думаете, что она смогла что-то скрыть от меня? Фрэнсис никуда не выходит одна, и когда я обнаружила ту смешную записку, я сразу поняла, что дело нечисто. Сама она ни за что бы не решилась на такой шаг. Зная о вашем визите, было нетрудно сложить два и два вместе…

Флер неожиданно наклонилась к нему и процедила сквозь зубы:

– Скажите, эта глупышка многое успела выболтать, мистер журналист?

В глазах Флер больше не было призывного блеска. Наоборот, она смотрела мрачно, почти враждебно. Жемчужные зубки впились в нижнюю губу, и Морису тут же пришла на ум пантера на охоте.