Бука - Сергей Калашников

— Ты мне об этом хотела сообщить?

— Нет, совсем не собиралась говорить. Но мне срочно нужна помощь. Пришли в чебуречную кого-нибудь из мужиков, которые видели городского дядьку по дороге до города от своротки к точке.

— И об этом ты знаешь. Так что, нашли его?

— Не уверена. Пусть опознает. Ну, и документы проверит, что ли. У всех подряд. Только не грозно — предупреди, чтобы ни в коем случае не напугали. Никого. Вежливая такая проверочка, как бы чисто для проформы.

Разговор дома был не слишком приятным. Благо, мать ушла навестить своих родителей — наверное, отец её нарочно отослал.

— Разрешение на брак с Семёном, мы вам, конечно, дадим. Но тебе же ещё выучиться нужно. Как ты собираешься совмещать институт и уход за ребёнком? Мы оба работаем, да и у супруга твоего малолетнего родителям до пенсии ещё далеко. Ты чем думала? Этим самым местом?

— Я думала раньше родить, уже в этом классе. А потом сразу второго, чтобы Сёму в армию не забрили. Но, уже не успеваю, — Оля озорно улыбнулась. — Однако буду поторапливаться — тогда, может, ставшего отцом двоих детей Семёна вернут домой пораньше.

— А он как к этому относится?

— Что беременна — знает. Замуж зовёт. А про мой план я ему не говорила.

— Насколько я знаю твоего суженого, он и не помышляет откосить. Не так воспитан. Он что, тоже умеет вторгаться в чужие головы?

— А как бы он иначе Аньку Золотарёву вытащил! Помнишь, когда её похитили? Его, кстати, тогда подстрелили — прострелили титьку. Анька до сих пор про это вспоминает и бурчит, хотя, даже шрама не осталось. Так что насчёт мужика?

— А всё, как ты предположила. Он это. Пашка, то есть сержант Сизов, его узнал. Паспорта при нём не оказалось, а названные имя и домашний адрес — выдуманные. Мы уже потом пробили, задним числом. Задерживать-то его для выяснения не стали, как я и просил. Нам ведь лишние протоколы и непонятки ни к чему. Эгри?

— Эгри, — кивнула Оля.

— От бывшего начальника милиции квартира осталась приватизированная. Он её пока не продал, но для меня сдаст квартирантам. Так что будут вам апартаменты, даже с кое-какой мебелью.

— Спасибо, пап, — Оля чмокнула отца в щёчку и, заодно, залечила порез, оставшийся от бритья. Как-то у неё сразу всё хорошо пошло, видимо, под настроение.

Сразу заснуть не получилось. Колебалась, не заглянуть ли в сознание к Сёмушке, не поговорить ли с ним мысленно. Но не стала. И вообще решила пока открывшиеся в ней способности держать в секрете. Папа не в счёт — он никогда не сболтнёт лишнего. Этот момент как-то не тревожит.

А вот незнакомец тревожит. Что же ему здесь нужно? И хватит уже тупить! Она ведь может всё, что нужно, выведать прямо отсюда, не отрывая головы от подушки!

Сконцентрировалась, и проникла в сознание этого… папа же говорил, что назвался он Петром Ивановичем.

Стоит человек на ночной улице в неосвещённом месте и смотрит на двери дискотеки. Парни и девушки то заходят туда, то выходят. Слышна музыка. А что, если он подкараулит кого-то из друзей. Из пришельцев. По какому признаку он их опознает? И что предпримет? Возможно, у него при себе оружие — его ведь не обыскивали в чебуречной, она это видела.

Хорошо бы, если бы никого из здешних инопланетян там не было!

И она может в этом убедиться.

Заглянула в сознание Натки, и тут же оттуда сбежала. Такими делами на танцах не занимаются.

Потом проверила Арсения — перед глазами учебник — к экзаменам готовится.

А вот сестрица его танцует. Кругом выплясывающий народ, мельтешение света, громкая музыка. Только непонятно, та это дискотека, или другая — не разглядеть.

Снова проникла в сознание незнакомца — тот так и не тронулся с места. Терпеливый какой! А что если заговорить с ним? Ведь понять, кто она, он не сможет — Оля же не инопланетянка, значит, не несет на себе никакого опознавательного признака. По голосу? Так у возникающих в голове сообщений как бы и нет никакого голоса. Так что, даже если запомнил её в чебуречной — не сможет узнать.

— Пётр Иванович! Вы меня слышите? — сформулировала она запрос и чётко его подумала, направляя чужаку.

— Да, Ваше Высочество! — прозвучала в ответ отчётливая мысль.

Ох, так ничего себе, заявочка! И за кого, интересно, он её принял?

— Почему вы так меня назвали? — вопрос возник почти автоматически.

— Так полагается обращаться к особам Императорского Дома, — прозвучал ответ.

Оля подержала паузу, не зная, что ещё сказать — уж очень ошарашила её эта новость. Но потом возникла шкодливая мыслишка — тот, кто называет собеседника столь высокопарно, обязан ему подчиниться. А ей сейчас требуется время, чтобы подумать и, при этом, устранить риск обнаружения Аньки.

— Отправляйтесь к месту отдыха, — она ведь не знает, где этот человек ночует. — Я разыщу вас.

По передаваемому через глаза изображению было видно, что человек кивнул… или это был поклон, и пошел куда-то в сторону. Понаблюдав немного, Оля «отключилась».

Нет, уснуть она так и не смогла, но и к дальнейшему общению была не готова. С одной стороны, судя по тому, что выяснилось, этот человек не враг её друзьям. Но, если они «Высочества» — запросто может увезти их, чтобы усадить на какой-нибудь нафиг никому не нужный трон. То есть Сёма может уехать. Уехать навсегда. В далёкую-далёкую галактику. Это было бы просто ужасно!

С другой стороны, если она скроет столь важное обстоятельство от своего избранника, то он может рассердиться на неё. Ну… наверное не насовсем рассердиться — простит, конечно. Но сердитый Сёма — это нехорошо. Это очень серьёзно — уж она-то знает, как он дрался со всеми подряд. Класса до шестого. Сейчас, конечно, стал более сдержанным, но она отлично помнит — он, не задумываясь, лишил жизни нескольких человек, как только посчитал, что это необходимо. То есть спокойствие и взвешенность не делают его… безопасным.

Но, всё равно, сначала нужно разобраться самой, а уж потом она сообразит, как со всем этим быть. И всё равно сон не идёт. Опять «заглянула» в голову человека, идущего по освещённым фонарями улицам ночного города.

— Почему вы причислили меня к числу членов Императорского Дома? — спросила она. Мысленно, конечно.

— Продемонстрированная Вашим Высочеством техника ментального контакта доступна только наследникам трона Хорды.

— А как она передаётся эта техника. Наследуется? Воспитывается? Осваивается в результате обучения? Прививается? Даруется указом, или способность к ней появляется в результате какой-то особой диеты? — Оле нужно знать наверняка, потому что она-то ну никак не потомок любого из императоров этой самой неведомой Хорды.

— Мне это неизвестно, — честно сознался чужак. Что честно, это она непонятным образом уловила.

— Давно вы прибыли на Землю?

— Завешаются пятые местные сутки.

— Зачем приехали?

— Мы беглецы. Или беженцы. Я ещё не вполне тверд в русском, поэтому могу допустить неточность.

— Кого разыскиваете в нашем городе?

— По моим данным в этом районе около семнадцати местных лет тому назад были оставлены четыре ребёнка, имеющих право на престол Хорды. Хотелось бы связаться с ними, заручиться их помощью и освоиться в местных условиях. Конечно, если они живы.

Вот тут у Ольги и полегчало на душе — пришельцы никого никуда не собираются увозить. А всё остальное — ерунда. Как-нибудь выправят им документы — папа поможет… наверное. Если посчитает нужным. Сразу резко расхотелось расспрашивать дальше, навалилась усталость:

— Я найду вас, когда для этого наступит время, — только и передала она, завершая контакт. Успела увидеть, что человек кивает (или кланяется), и выскочила из его сознания.

Очень трудно было Ольге рассказать обо всём Семёну. Что-то с ней происходило, причём, началось это буквально на днях.

Или после того, как узнала, что непраздна?

Или, начав вытворять инопланетные «волшебства»?

Не поняла. Но всплески вдохновения и озарений стали чередоваться с острыми приступами сомнений, колебаний, терзаний. То вдруг, словно по наитию, угадывала верный ход и мгновенно его исполняла, то не могла решиться на очевидное и естественное действие. Но правильный вариант нашла.

В самом конце контрольной, когда и она, и её парень, он же сосед по парте, закончили решение задач, и до конца урока оставалось ещё сколько-то минут, залезла к нему в голову и сообщила: — Сёма! Это я, Оля.

Потом увидела его взором свои остекленевшие глаза и оценила правильно выбранную позу — спинка стула придвинута так, что буквально притискивает её к столешнице. Ноги расставлены, чтобы обеспечить корпусу устойчивость, руки лежат с раздвинутыми локтями, создавая опору верхней части туловища. Да, «заходя» в голову к другому человеку, сознание покидает собственное тело, оставляя его на произвол судьбы.