Семь печатей тайны (главы из романа) - Константин Мзареулов

Покончив с чтением, кавторанг снял трубку и попросил телефонную барышню соединить с Рябиковым. Услышав приветствие Антона Петровича, генерал-квартирмейстер дрожащим голосом потребовал: - Немедленно приезжайте ко мне! У парадного подъезда Генерального штаба Садкова ждал заиндевевший адъютант, без задержек препроводивший визитера в кабинет шефа российской разведки и контрразведки. - Что удалось выяснить? - хмуро осведомился Рябиков. - В общих чертах, ваше превосходительство... - Оставьте звания! - генерал раздраженно отмахнулся.- Я читал краткий отчет, который вы прислали утром. Скажите прямо: мог он сотворить заклинание, чтобы поразить два корабля с похожими именами? - Наверное, он в самом деле умеет делать нечно подобное,- неохотно признал Садков.- Не знаю, заклинания ли двух "Марий" подорвали, или там что другое было, однако Эрхакан славился подобными проделками. Помните закон алгебры? Ежели перед скобкой стоит множитель, то на это число следует умножать все члены внутри скобки. Генерал-квартирмейстер оторвал взгляд от бумаг, снял пенсне и недоуменно посмотрел на подчиненного. Он явно не понял смысл аналогии. Подозрительно сдвинув брови, Рябиков осведомился: - При чем тут математика? В IX Отделении давно смирились, что колдовство является таинством не менее строгим, нежели математические выкладки, но объяснять этот факт непосвященному не имело смысла - все равно не поверит. Антон Петрович решил подойти с другой стороны: - Я нашел данные о его способностях, собранные нашими агентами в четырнадцатом году. Эти донесения подтверждаются сведениями английской разведки, которые нам переслал князь... - Пореже упоминайте это имя,- прервал его генерал.- Ваш бывший начальник сейчас в опале... Но продолжайте. - Видимо, он научился использовать Безликую Силу, чтобы воздействовать на родственные явления,- резюмировал Садков. - Например, на корабли с одинаковыми названиями? - Или на один корабль, но через одинаковые промежутки времени. Или на людей, пошивших платье у одного портного. И так далее. Кроме того, большую роль в его чарах играло число тринадцать. Возможно, поэтому взрывы дредноутов разделены сроком, кратным чертовой дюжине дней. Выслушав объяснения нового делопроизводителя, генерал чертыхнулся и добавил невнятно насчет глупых бабкиных сказок. Затем после долгого раздумья поинтересовался, сохранилась ли связь с агентом, который следил за графом Иеронимом, имамом Тугрулом и всей этой гоп-компанией. Садков отрицательно покачал головой: после начала войны завербованный Барбашиным венский художник Адольф был призван в армию, на чем все контакты с агентом прекратились. - Собственно говоря, этот придурок и не знал, что передает сведения нашей разведке,- уточнил Антон Петрович.- Как говорится, болтун - находка для жандарма. - Зря шутите,- строго сказал Рябиков и протянул Садкову два листа гербовой бумаги.- Почитайте, сударь. Может быть, избавитесь от игривого настроения. Настроение у капитана второго ранга было отнюдь не игривым, но жизнь и служба научили Антона Петровича сардоническому отношению к любым неприятностям. Он пробежал взглядом по первому документу. Жандармское управление Крыма доносило, что некоторые офицеры опознали Эрхакана на предъявленных фотографиях. Этот человек был известен посетителям севастопольских ресторанов, поскольку выступал в этих заведениях под видом французского иллюзиониста. Мсье Жан-Факир, как он себя называл, покинул Крым за два дня до взрыва на "Императрице". Вторая бумага показалась невероятной, хотя ветеран Девятого отделения должен был, как будто, привыкнуть к подобным проделкам фатума. Недоверчиво покривившись, Садков процедил: - Может быть он еще Атлантиду на дне озера Ван разглядел? Или совокупление Змия с Богородицей? Генерал-квартирмейстер, махнув обеими руками, жалобно сказал: - Чудеса - это по вашей части, а я совсем с толку сбился. Государь из Ставки телеграмму прислал: дескать, встревожен и требует разобраться...Рябиков спросил с надеждой в голосе: - Помнится, у вас в штате собственный колдун имеется. Может, он сумеет остановить басурмана? - Скорей уж ведун, а не колдун, если вы про доктора Морозова,- Садков развел руками.- На него надежды мало. Дар у Морозова слабенький. К тому же у бедняги жар. Врачи говорят, встанет с койки не раньше февраля. Генерал сокрушенно прокомментировал: дескать, против сильнейшего вражеского чародея мы не можем выставить даже слабенького знахаря. За этим последовал очевидный вывод, что поражение неизбежно. Честно говоря, Антон Петрович понимал ситуацию точно так же, однако он постоянно держал в памяти другие текущие дела своего отделения. Разумеется, сразу пришел на ум подпоручик, который должен был со дня на день предстать перед кавказским трибуналом. Генерал принял идею Садкова без энтузиазма, но в таком положении полагалось хвататься даже за самую ненадежную соломинку. - Отправляйтесь немедленно,- приказал Рябиков. - Только обеспечьте мне паровоз с вагоном и открытый семафор до самого Тифлиса,- попросил кавторанг.- А не то я буду добираться неделю. - Никаких паровозов,- сказал генерал.- Полетите аэропланом.

Абхазия. 10 января 1917 года.

Два дня шторм швырял их по волнам, то унося в открытое море, то возвращая ближе к берегу. Лишь в самые тяжелые минуты Тугрул обращался за помощью к магическому камню, стараясь направить шхуну на нужный курс. Даже преданные нукеры Масуд и Намуг начали роптать, умоляя хозяина использовать всю силу заклинаний, чтобы усмирить непогоду. Гёруджу не снизошел до объяснений эти тупоголовые все равно не способны были понять, что Камень всего лишь собирает энергию стихии. Растратив накопленный за много месяцев запас, он провалил бы величайшее предприятие тысячелетия. Ведь амулеты безумно медленно, крупицу за крупицей, впитывают мощь Мирового Духа. Наконец наступила последняя ночь путешествия, когда ярость шторма начала ослабевать. В отсутствие капитана судно плохо слушалось руля, но полуграмотный матрос-штурвальный сумел довести шхуну до кавказских берегов. Четверо спутников спустились в шлюпку, а Тугрул собрал на палубе оставшихся в живых моряков, подчинил своей воле их примитивные мозги и негромко заговорил, плавно водя ладонями: - Сейчас вы поднимете паруса и возьмете курс к дому. Вы не должны попасть в плен к урусам. Если же враг все-таки схватит вас, то вы никогда не видели ни меня, ни моих слуг. Матросы тупо смотрели на него остекленевшими взглядами. Под гнетом внушения рыбаки напоминали Эрхакану заводных кукол, которыми пытались удивить его венские приятели. Эти глупцы не знали, что мастера Востока создавали такую механику много столетий назад. Достигнув суши, они бросили лодку и поспешили удалиться от линии прибоя. Дорога привела на закругленную вершину горы, где Тугрул разрешил сделать привал. В первую очередь следовало узнать, куда забросил их ураган, но чародей не мог отказать себе в удовольствии. - Следите за морем,- сказал он, вынимая из футляра бинокль фирмы "Цейсс".- Магия сказала мне, что шхуна будет потоплена русским миноносцем. Паруса суденышка белели в лучах рассвета уже довольно далеко от берега, а с юга к шхуне приближался трехтрубный военный корабль. Разобрать детали с такого расстояния было невозможно, однако в трансе позапрошлой ночи он видел, что команда откроет огонь по миноносцу, и обозленные русские потопят рыбаков. Так и есть, носовая пушка окрашенного в серый цвет корабля выбросила облачко дыма, после чего выпустили снаряды другие орудия. Вокруг шхуны поднялись столбы воды, потом было точное попадание, и взрыв разворотил борт суденышка по центру корпуса. Шхуна повалилась на бок и быстро затонула. - О, эффенди,- простонал Кемал.- Сколь велика ваша мудрость. У остальных не было сил что-либо сказать, и они только кланялись повелителю. Почувствовав твердую землю под ногами и лишний раз убедившись в могуществе чародея, нукеры заметно приободрились. - Быстрее кончайте с едой, и пойдем искать "языка",- распорядился Эрхакан. Через час, спустившись по склону, они встретили в лесу дровосека. Загипнотизированный крестьянин поведал, что это место называется Гудаута и находится в двадцати верстах севернее Сухума. - Умри,- приказал Тугрул. Упав на снег, абхазец забился в конвульсиях, но скоро затих. Пятеро посмеялись над жалким дикарем и направились к городу.