Эфирный эликсир - Владислав Викторович Порошин

— Человек тридцать, а может, и больше они собирают, — ответил Генка. — И побазарить с ними можно, но сначала нужно силу показать. Со слабыми переговоров не ведут.

— Тогда гоните десятку, я её трудовику отдам, чтоб он мне нунчаки сделал, — скрепя сердце, протянул я руку.

— Это как у Брюса Ли что ли? Ха-ха, — хохтнул Генка Третьяков и вытащил из кармана десять рублей. — Смотри, чтоб трудовик на неделю не забухал, ха-ха. Нунчаки, мужики, дело хорошее, только ими можно себе же и по башке настучать. Надеюсь, ты, футболист, не такой криворукий.

— Сам видишь, хожу без гипса, — съязвил я, показав свои ещё пока целые кулаки.

Когда же десятиклассники оставили меня в покое, ко мне тут же подбежала взволнованная наша комсомольская активистка Томка Полякова:

— Что они от тебя хотели? Опять Генка задирается? Пора вопрос об его безобразном поведении ставить на совете дружины школы!

— Точно. — Заулыбался я. — Нужно его из комсомола исключить и принять обратно в пионеры, чтобы ему стало стыдно.

— А ещё лучше в октябрята, — ляпнул Рысцов.

— Дураки, — обиделась Томка.

«Просто какой-то разрыв мозга, — подумал я, усевшись за парту вместе с отважной одноклассницей, после прозвеневшего звонка. — С одной стороны стремительно нарождается дикий капитализм, с его волчьими законами. Расцветает бандитизм, который скоро захлестнёт всю страну. А с другой у людей пока ещё осталась уверенность, что многие вопросы можно решить на совете дружины, что органы правопорядка вмешаются, когда следует, и государством управляют дальновидные и компетентные деятели. Очнитесь люди — мы давно уже на Титанике».

* * *

После последнего шестого урока у школы кроме Дины и Наташи меня с Андрюхой Рысцовым поджидало ещё несколько девчонок, которые, наверное, решили, раз мы их провожали вчера вечером после «аэробики», то теперь это наша ежедневная почётная обязанность. Я тяжело вздохнул и повёл всю группу из шести старшеклассниц за собой.

— Итак, даю полный отчёт о посещении милиции, — сказал я. — Следователь пообещал Наине, что придёт в школу в понедельник, когда будет День учителя и расскажет всем старшим классам о ходе расследования. Далее, выводы, которые сделал я: преступник нападает на светловолосых и голубоглазых девушек. — Все как по команде мгновенно посмотрели на Дину Гордееву, а я продолжил. — Как маньяк действует сложно сказать, но я думаю, он предлагает девушке покататься на машине, где её чем-нибудь усыпляет. Затем он держит несчастную в подвале, месяц или два, измывается над ней, потом душит и вывозит труп в лес. И я думаю, он снова начинает выслеживать следующую жертву.

— Жуть, — первой призналась Наташа Исакова.

— И что теперь всех мужчин подозревать? — Недовольно спросила Дина. — Если мне надо куда-то срочно, то я всегда ловлю машину.

— В самом деле, таксистов в городе раз, два и обчёлся, — неожиданно поддержал девушку Рысцов, — а разные посёлки раскиданы на десятки километров.

— Пока убийца не пойман, нужно подозревать всех, — упрямо пробубнил я. — Лучше перестраховаться, если не хотите оказаться в наручниках в подвале, где с вами будут вытворять всё, что маньяку заблагорассудится. Есть такие желающие? — Спросил я, остановившись и посмотрев на всех притихших старшеклассниц. — Кстати, девчонки, может быть из вас, кто-нибудь слышал про «Колесо сансары», или про Бога Кришну, Вишну или многорукого Шиву? Есть у нас в городе знатоки этого дела?

— Вроде бы лекции про Рериха, кто-то читает в нашем городском Дворце культуры, — ответила Наташа. — Мне мама говорила, что это полезно для расширения общего кругозора.

— Что за Рерих? — Почесал затылок Рысец. — Фашист что ли? Рерих Гиммлер?

— Гиммлера звали Генрих, балда! — Усмехнулся я. — Хотя нацисты тоже, как и Николай Рерих, искали мифическую Шамбалу на Тибете. Ладно, спасибо за информацию.

* * *

Поход в городской ДК, я совершил в тот же день, не сказав об этом ни Дине, ни Наташе, ни корешу Андрюхе Рысцову. Мне просто хотелось понаблюдать за необычным лектором, без отвлекающих внимания разговоров, которые бы неизбежно возникли, будь я не один. Только Дина обиделась, когда я заявил, что сегодня гулять не пойдём, ибо мне надо подтянуть «химию». Ничего подумал я, пусть дуется, во-первых, как сказал классик: «Чем меньше женщину мы любим, тем легче нравимся мы ей». А во-вторых, время было дорого, ведь каждый день в этом прошлом мог для меня оказаться последним. Именно поэтому я теперь каждый раз перед сном вёл дневник, записывая туда, что сделано, что нового узнал и некоторые намётки из будущего. Чтоб тот я из юности, был, как минимум предупреждён.

Заседание же «Клуба любознательных», назовём его так, проходило на втором этаже ДК в помещении более чем просторной библиотеки. Лектор Сергей Петрович Дроздов, полненький среднего роста мужчина, одетый в простенький деловой костюм, расставил четыре картины Николая Рериха, с изображением Гималайских гор, на раскладные деревянные подставки и словно фельдмаршал перед битвой оглядел всех собравшихся сегодня на встречу с неизведанным. Контингент необычной лекции примерно на девяносто процентов состоял из женщин разного возраста.

Женщины вообще все, что связано с мистикой и духовными практиками воспринимают раньше и быстрее мужчин. Мне почему-то сразу пришёл на ум Григорий Распутин и его так называемый «гарем». Лектор Дроздов внешне скорее был противоположностью «Отца Григория», жидкие светлые волосы на голове, маленькие глазки, нос картошкой, но когда он начал читать стихи Николая Рериха, сразу несколько барышень вперилось в него влюблёнными глазами.

Волшебником буду сегодня

и неудачу в удачу я превращу.

Заговорили молчавшие.

Обернулись назад уходившие.

Закивали все грозные.

Поникли все угрожавшие.

Мысли пришедшие как голубь

залегли для управления миром…

«Что ж, — подумал я, наблюдая за театром одного актёра со стороны, — первый подозреваемый есть. Этот Дроздов запросто может запудрить голову юной девушке необычными историями и рассказами. Так как все погибшие девчонки были одного типажа, внешне привлекательные, то, скорее всего, преступник их выслеживал, я бы даже сказал, охотился. И лектор вполне мог, сначала подвезти ничего не подозревающую жертву, затем где-нибудь «случайно» с ней пересечься, выпить кофе и поговорить по душам и, наконец, третий акт — прощальный, поездка в один конец. Кстати, неплохо бы узнать, есть ли у этого гражданина автомобиль».

— Итак, сегодня мы с вами поговорим о «Колесе сансары».