Последняя загадка Эдипа - Нинель Сирык

вновь осмотрел свою правую ступню, затем, не торопясь, осмотрел левую. И на второй тоже был шрам, но едва заметный, почти неразличимый. Он-то считал, что у него остался след от укуса змеи на правой ноге. Ан вот он и второй шрам есть — на левой. Шрам, который подтверждает слова Креонта, Ферсита, оракула, Тиресия.

— Значит, я был усыновлён Полибом и Меропой? — голос Эдипа звучал глухо. На вид он был спокоен, безучастен, только лицо его стало белым-белым.

— Значит, я убил отца, женился на матери и она мне родила четверых детей. О, Зевс! За что ты так несправедлив ко мне, к Иокасте… — последнее было сказано тихо, с каким-то смиренным отчаянием.

Ферсит закрыл лицо руками и стоял лицом к колонне, не оборачиваясь, его плечи вздрагивали. Креонт, будто сразу похудел, черты его лица заострились, глаза воспалённо горели, в них отражалось сразу всё: и боль, и страх, и горечь, и бессилие что-либо поправить или помочь. Коринфский посланник, явно, чувствовал разочарование, смешанное с любопытством и сожалением. Он стоял, опустив голову, ни на кого не глядя.

— Я — преступник, — вынес себе приговор Эдип.

Услышав это, Креонт вздрогнул, как от удара розги. Ферсит заплакал вголос. Эдип медленно вышел из зала. Он никого и ничего не видел. Креонт хотел броситься за ним, но его тело не повиновалось ему, как будто окаменело.

А спустя некоторое время, из сада прибежала рабыня, вся в слезах и причитая так, что её наверное слышал весь город. Она рвала на себе волосы, одежды, била себя руками по голове и повторяла не переставая: «О, несчастная! О, горе великое! Что же это происходит? Царица висит. О, она висит там, на ветке. Висит и язык — вот так. О, боги! Она там. Она висит…

Все ещё оставались в растерянности какое-то время. Каждый не знал что делать. Внезапно раздался нечеловеческий крик Антигоны и почти сразу — глухой рык обезумевшего зверя потряс воздух.

Антигона прошла из гинекея к жаровням и, едва оказалось под сводами летней кухни, закричала от ужаса. Раскаленное до бела лезвие в руках Эдипа, стремительно метнулось к лицу его — раз и ещё раз. Отец взревел от боли, бросил лезвие и, схватившись руками за лицо, упал и принялся кататься по земле.

Э П И Л О Г

Прошло несколько дней. Фивы облетела страшная весть: царица повесилась, царь — болен.

По городу ползут всевозможные слухи о случившемся и распространяются самые невероятные подробности. Что-то — правда, что-то вымысел, но суть одна — величайшее горе постигло семивратные Фивы. Разгневаны боги на царство и его народ. И неизвестно, что ждёт многострадальный город.

И вот Эдип вновь стоит на вершине той самой лестницы, где много лет назад он впервые, победителем сфинкса, приветствовал Иокасту. Площадь заполнена народом, однако, мёртвая тишина никем не нарушается. Все смотрят на своего царя, они его не узнают. Теперь это, сильно ссутулившийся, старый человек с чёрными впадинами вместо глаз и следами ожёгов вокруг глазниц.

Рядом с ним — его дочь, Антигона. По правую руку, чуть впереди стоят Креонт и слепой прорицатель Тиресий.

Люди ждут.

— Фиванцы! Я ваш царь — Эдип. И перед вами мне держать ответ.

Едва горожане услышали голос своего царя, лёгкий шумок одобрения прошёл волнами по толпе. Они видят, не смотря на то, что Эдип за последние дни сильно постарел и лицо его изуродовано, это их царь — мудрый, сильный и справедливый

— Я обещал вам избавить страну от несчастий и я сдержу своё обещание Я нашёл убийцу Лая, преступника, осквернившего благословенные Фивы. И я обещаю, он будет изгнан из города и проклят. А ежели народ того пожелает и решит, что он будет казнён — так тому и быть. И пусть род его будет проклят вами, как он уже проклят богами!

Фиванцы! Преступник этот — Я.

Воцарилась ужасная тишина. Потом послышались, сначала отдельные выкрики, затем рокот, в котором повторялось одно и то же:

— Кто подтвердит? Не верим! Не верим!

Ропот неверия нарастал и вскоре перешёл в неистовый рёв.

— Не робщите, фиванцы! — Эдипу пришлось напрячь голос изо всех сил, только крик смог перекрыть вой толпы, — Это правда. И сам я эту правду узнал недавно. Я всю жизнь разгадывал загадки, а самой главной мне не дано было разгадать. Я получил подсказку. Я всю свою жизнь был слеп, хотя и видел мир вокруг себя.

Теперь я мир не вижу, но я зряч. Я увидел то, чего не мог видеть прежде. Эта встреча с вами — последняя. Я избавлю город от своего присутствия либо уйдя скитаться, либо отдав себя на казнь по вашему решению и, тем самым, освобожу царство от скверны, свершенных мною преступлений. Вы все знаете божественный закон: свершивший — терпит.

Я же покидаю вас, и пусть Тиресий подтвердит то, что вы сейчас слышали.

Фиванцы позволили Эдипу покинуть свой город.

1985