Трагическая связь - Джей Бри
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Нити вырываются наружу и обвиваются вокруг моего тела, покрывая почти каждый дюйм меня, пока я не оказываюсь крепко связанной, позволяя лишь моей груди равномерно подниматься и опускаться. Именно тогда я понимаю, что действительно доверяю ему. Я должна, потому что не волнуюсь. Я спокойна, устремив свой взгляд на него.
Он устанавливает четкую границу, и когда приподнимает брови, глядя на меня, я киваю, слегка подергивая головой. Это все, что позволяют пучки теней, мои губы плотно сжаты в явный знак моего согласия. Его зрачки расширяются, поглощая остатки синевы. Когда он придвигается, чтобы прижаться ко мне, из моей груди вырывается хныканье.
Его узы мурлычат от этого звука.
Я смотрю на него, распростертая под ним, как жертва, именно так, как он хочет — а может, и нет, потому что на мне все еще гораздо больше одежды, чем нам обоим хотелось бы.
В тот момент, когда я думаю об этом, тени начинают двигаться. Они совсем не похожи на те, которыми управляет Норт. Его тени были подобны ласке, твердой, но любящей, когда доставляли мне удовольствие. Эти же — о контроле, они держат меня и двигают в ту или иную сторону по велению своего бога.
Я чувствую себя так, словно я всего лишь объект, который принадлежит ему, что-то, чем он владеет, чтобы удовлетворять свои желания, но мысль о том, что его удовольствия, наконец, станут моими, чтобы насытить, более чем захватывающая. Это ощущение правильное, как будто так всегда и должно было быть.
Тени начинают тянуть и рвать мою одежду, сдирая ее с моего тела, пока я не оказываюсь обнаженной, с раздвинутыми для него ногами. Когда он отходит от кровати, его глаза опускаются вниз, вспыхивая при виде моей киски, раскрытой для него.
— Смотри на меня, Олеандр. Смотри, что ты делаешь со мной, и что я собираюсь сделать с тобой.
Его голос низкий и грубый, уже пропитанный сексом, и мое тело реагирует на него прежде, чем я успеваю подчиниться его требованиям. Моя спина выгибается, напрягаясь против теней, даже когда они удерживают меня на месте.
Я так сильно хочу его.
Я хочу сказать ему это, высказать все, что у меня на уме, пока не начну умолять о его прикосновении. Мне приходится прикусить губу, чтобы слова не вырвались наружу и не нарушили его правила.
Нокс понятия не имеет о внутренней войне, которую я веду прямо сейчас, пока он раздевается, медленно обнажая свое идеально подтянутое тело, гладкие плоскости его мышц, словно видение для моих глаз, впитывающих его плавные движения. Он похож на бога, которым он и является, не говоря уже о том, кто живет внутри него.
Когда мужчина поворачивается обратно к кровати, я вижу, что его член твердый и тяжелый там, где он изгибается к животу, и не могу ошибиться в том, что он готов трахнуть меня.
Мой рот наполняется влагой при виде этого зрелища.
Мои узы давят на мой разум, отчаянно пытаясь взять все под контроль и потребовать от него чего-то, но я отталкиваю их, и это более трудная задача, чем держать рот на замке. Нокс видит все это, видит битву, которую я веду с ними. Когда я одерживаю верх, он ухмыляется мне, в его глазах лишь намек на гордость за то, что я играю по его правилам.
Он не борется со своими узами таким же образом.
Мои щеки вспыхивают от его явного одобрения, и ухмылка не сходит с его лица, когда он забирается обратно на кровать и опускается на локти между моих ног, его тени уходят с дороги, не нуждаясь в его командах, беспрекословно подчиняясь каждой его прихоти. Они больше, чем просто тени, которыми он управляет, они — часть его самого, такая же, как и любая из его конечностей.
Его губы горячи на моем бедре, а зубы остры, когда он покусывает мягкую кожу, и мне повезло, что извиваться в его тенях не запрещено, потому что я буквально корчусь от своей потребности в нем. Мне нужно… больше. Мне нужно, чтобы он съел меня, или трахнул, или отшлепал по заднице, пока я не смогу сидеть неделю.
Боль или удовольствие, мне нужно что-то, что только он может дать мне прямо сейчас.
Я чувствую его дыхание, касающееся моего пульсирующего клитора, и чуть не срываюсь. Я почти рыдаю, умоляя его дать мне что-нибудь, прикоснуться ко мне, что угодно, но его зубы впиваются в мое бедро в предупреждении, остром напоминании держать себя в руках, если я хочу получить свою награду, и я стискиваю зубы до боли в челюсти, прорываясь сквозь хныканье.
Его губы касаются моей киски одновременно с тем, как его пальцы скользят внутрь меня, наполняя, но недостаточно, разжигая огонь внутри, но не доводя меня до предела. Я ловлю себя на том, что жажду этого, жажду кончить, потому что я так долго этого ждала.
Тени тянутся к моему телу, двигая меня и внося коррективы, пока я не чувствую, как что-то гладит мои бедра, и это не Нокс… по крайней мере, не его руки. Поглаживание продвигается выше, пока не опускается вниз, чтобы прижаться к моей заднице.
Мои глаза распахиваются, я опускаю взгляд на него, его собственные глаза превращаются в пустоты, безошибочно, что на меня смотрят узы Нокса. В его глазах одержимость, темный и извращенный вид любви, когда они оба берут от меня то, что хотят.
Они оба хотят трахнуть меня.
Я напряжена, немного не уверена в том, как, черт возьми, это сработает, но полностью доверяю им обоим. Когда мои глаза закрываются, узы Нокса рычат на меня, издавая глубокий горловой звук, и моя собственные узы напрягаются внутри меня, чтобы ответить.
Он трахает мою киску своим языком до тех пор, пока я не забываю собственное имя, тень его уз легко проскальзывает внутрь меня, и меня захлестывает мой первый оргазм. Он интенсивный, особенно когда мое тело сжимается, и я вся нагреваюсь, как будто горю внутри.
Я не делала этого раньше, не так, но темные пустоты его глаз, когда они оба доставляют мне удовольствие, то, как я идеально открываюсь им обоим, — все это усиливает растущий во мне экстаз. Как будто они оба отмечают меня как свою, проверяют меня и пределы того, что я могу им дать, но я
