Т.1. Избранная лирика. Груди Тиресия. Гниющий чародей - Гийом Аполлинер

ПРОЩАНИЕ

Я сломил эту ветку верескаВидишь осень мертва опятьНам уже никогда не встретитьсяЗапах времени ветка верескаТолько помни что буду ждать

БРОДЯЧИЕ АКРОБАТЫ{49}

Луи Дюмюру{50}

Вдоль по равнинам мимо садовМинуя кров постоялых дворовПо нищим селеньям с зари до закатаИдут бродячие акробаты

К ним детвора пристает на ходуЗа ними она бредет как в бредуИ каждая ветка подносит плод имЗа их работу политую потом

Обручи вертят гири несутБьют в барабан зазывая людИх мудрые звери мартышка с медведемОбходят круг собирая медь им

ОСЕНЬ

Плетется сквозь туман крестьянин колченогийИ вол медлительный бредет за ним воследВ туман где ежится и стынет кров убогий

Крестьянин затянул вполголоса куплетВсе про любовь поет измены да наветыПро бедный перстенек про боль сердечных ран

Ах осень осень вот и ты убила летоДве тени серые плетутся сквозь туман

РОЗАМУНДА

Андре Дерену{51}

Я долго ждал у двери заКоторой скрылась эта дамаИ шел за нею два часаПо набережным АмстердамаИ поцелуи слал вослед

Но был безлюден белый светИ пуст канал и не видалНикто как эти поцелуиЛетели к той за кем с тоскойЯ шел их тщетно посылая

Я Розамундой называлТу что цвела голландской розой{52}Запоминал как был он алЦвет губ ее и шел за грезойИ Розу Мира я искал

РЕЙНСКИЕ СТИХИ

РЕЙНСКАЯ НОЧЬ

В стакане у меня вино горит хмельноеА лодочник в ночи выводит свой напевПоет как видел он семь женщин под луноюДлинноволосых фей зеленокудрых дев

Так что ж молчите вы вставайте в круг и пойтеЧтоб хором заглушить тревожащий напевИ светлокосых див передо мной постройтеПусть пляшут юные и смотрят обомлев

Рейн пьян в дымину пьян и виноградник спитКак золото в воде мерцая до рассветаА лодочник поет а песня все томитЗеленокудрых фей зачаровавших лето

И мой стакан как смех на сотни брызг разбит

МАЙ

Май несравненный май по Рейну в лодке плылИ дамы на него смотрели с косогораВы были так милы а он исчез так скороВ тени плакучих ив Кто боль им причинил

Он плыл среди садов где все в цвету навекиГде вишни вешние роняют лепесткиИ эти лепестки прозрачны и легкиКак ваши ноготки нежны как ваши веки

Цыгане вдоль реки в лохмотьях и в пылиНа привязи вели медведя с обезьянойА ослик впереди дорогою песчанойКибитку волочил покуда флейтой рьянойМотивчик полковой истаивал вдали

Май несравненный май кустами дикой розыОплел развалины плющом их испещривА ветер над водой терзает ветви ивИ шепчущий камыш и зябнущие лозы

СИНАГОГА

Оттомар Шолем и Авраам ЛеверейнНадев зеленые шляпы в субботний день поутруТоропятся в синагогу минуя холмистый РейнПо склонам которого рыжие лозы качаются на ветруОни по дороге ругаются так что перевести их                                                                            не выйдетМать твою обрюхатили в месячные Чтобы черти                                         отцу твоему раздробили костиСтарый Рейн ухмыляясь отвел водянистый свой                                            взгляд будто он их не видитОттомар Шолем и Авраам Леверейн лопаются                                                                               от злости

Потому что в субботу курить им нельзя никакА кругом христиане курят вонючий табакПотому что они в одночасье влюбились вдвоемВ Лию с овечьим взглядом и выпуклым животом.

Однако войдя в синагогу они друг за другомПрикоснутся губами к Торе завидные шляпы свои                                                                                            приподнявЗапоют и сквозь ветви зеленые Праздника кущей {53}Оттомар улыбнется и ответит ему АвраамИ на громкое их на нестройное пенье откликнется                                                                   Рейн из туманаГулом осени стоном и оханьем Левиафана{54}И лулавы качнутся над каждою шляпою лесом                                                                          живым{55}

Ханотейн нэ Камот багоим толахот балэумим{56}

ШИНДЕРХАННЕС

Мариюсу-Ари Леблону{57}

Лесной разбойник Шиндерханнес{58}В тени спасительных ветвейРжет от восторга женихаясьКутит с разбойницей своей

Корпит над Библией упорноГрабитель Бенцель целый деньА шляпа другу служит БорнуТот превратил ее в мишень

Жюльетта Блезиус щебечетИкает и рыгает вразА Шиндерханнес кукаречитИ Шульц вино несет тотчас

Слезу притворную роняяКричит разбойник Да пускайПридут жандармы дорогаяКовша из рук не выпускай

Пей дорогуша сердце проситКовш до краев наполнен пейЧто лучше мозельского ПрозитА ну бандиты в пляс живей

Пьяна лесная одалискаИ валит Ханнеса в травуА тот Еще не время кискаНеси-ка лучше нам жратву

Смолите факелы ребятаНам спать сегодня недосугЖидовская мошна богатаНабит флоринами сундук

Все пьют и жрут гогочут зычноПоди веселье удержиИ по-немецки педантичноГотовят ружья и ножи

ЛУННЫЙ СВЕТ{59}

Луна с безумных губ всю ночь роняет медИ пригород его как лакомка сосетА звезды роем пчел слетаются на этоСадам приевшееся медоточье светаНа эту патоку что капает с луныЕе лучи густы и в мед превращеныГляжу с опаскою на приторную сценуБоюсь пчела Арктур{60} тебе я знаю ценуНе с розы ли ветров он собран этот медЧто тянется как луч и мне ладони жжет

1909

У нее было синее платьеПлатье из тонкого шелкаА хитон с золотою нитьюБыл двумя отрезами тканиСкрепленными на плече

Она смеялась смеяласьИ глаза ее танцевали подобно ангелам в небеИ лицо ее напоминало три цвета французского флагаГолубые глаза белые зубы и очень красные губыДа лицо ее напоминало три цвета французского флага

У нее было круглое декольтеПрическа а-ля Рекамье{61}И прелестные голые руки

Засидишься ли ты в этом доме чтобы полночь                                                                 пробили часы

Та у которой было платье из синего шелкаИ хитон с золотою нитьюИ круглое декольтеВыставляла на обозреньеЛоконы под золотой повязкойИ медленно переступала туфельками на пряжкахОна была так прекраснаЧто ты никогда не дерзнул бы ее полюбитьЯ любил этих грубых женщин в огромных кварталахГде что ни день выводили на свет существ небывалыхИх кровью было железо а мозгом пламяЯ любил я любил это бойкое племя рожденное векомГде всего лишь накипью были красивость и роскошьОна же была так прекраснаЧто меня охватывал страх.

ОХОТНИЧЬИ РОЖКИ