Ленточки для Стихии - Елена Кароль

— Арина…

Оглянувшись, ничего не увидела в густом тумане.

— Арина…

Кто? Кто меня зовет?

— Ариша…

Туман неожиданно стал совсем редким, а затем и вовсе рассеялся. Мама…

— Мама???

Я видела её фотографию. Одну единственную. Она стояла у папы на рабочем столе в красивой деревянной рамке. Папа, мама и новорожденная я у папы на руках.

— Аришка… — подойдя так медленно, словно пробиралась сквозь поток воды, мама взяла мои ладошки в свои руки. — Какая ты стала красавица… всё-таки это случилось, да?

— Да.

Я знала, о чем она. О том, что печать сломана и её защита повреждена. О том, что я больше не человек, но всё ещё не кхаа-шарг. О том, что совсем недавно меня чуть не убили.

— Мне так жаль… Но раз это произошло, то нет смысла скрывать всё остальное. — отпустив мои руки, мама неожиданно взяла моё лицо в свои ладони и приблизилась настолько близко, что её лицо расплылось у меня перед глазами.

Последнее, что она сказала, перед тем, как поцеловать меня в лоб, было:

— Я очень люблю тебя, доченька, прости нас с папой…

А затем мой мозг взорвался.

— У-у-у… — подвывая от дикой головной боли, выла в подушку.

Матвей снова ворвался в спальню и нависал надо мной, пытаясь понять, почему я кричала на этот раз, но сейчас мне на него было наплевать. Наплевать на этого эгоистичного идиота. На этого придурка, из-за которого сорвало ключевой узел. Тот самый узел, который сдерживал генную память по линии мамы.

Она не была человеком.

Она была шин-су.

Дебильные названия…

Шин-су — демон стихий.

Папочка всегда выбирал всё самое лучшее…

— Уйди, это просто кошмар. — не собираясь говорить даже долю правды, глянула на него покрасневшими от слёз глазами.

— Уверена? — почему-то не торопясь верить, Матвей уселся на кровати и потянулся к одеялу.

— Не трогай! — взвизгнув, оскалилась, не замечая, как растут клыки, до крови царапая губы.

— Совсем крышу сорвало? — прищурившись, зачем-то настойчиво дернул край, отчего я самым натуральным образом зарычала. — О-о-о… да тебе пора охладиться, детка.

Сопротивление не помогло. Я кричала, визжала, брыкалась, царапалась и даже умудрилась его укусить, но уже через минуту меня бросили в…

Бульк.

Уйдя с головой под воду, тут же затрепыхалась. Я умела плавать, но так… Откуда тут бассейн??? С трудом определившись, где небо, рванула вверх, едва не запутавшись в собственных черно-розовых бэлтах, окутавших меня буквально всю. Да сгиньте вы, не до вас!

В три гребка достигнув бортика, нащупала ногами дно и встала. Воды оказалось чуть больше, чем по пояс. С волос текло, с майки текло, из носа текло… тонкие метровые бэлты болтались из ногтей и спины, как сопливые веревки и даже не собирались уходить внутрь.

Господи, да когда ж это закончится?!!

А он стоял на балконе третьего этажа и смотрел на меня, как на нечто ужасно забавное, но при этом крайне непослушное. Удавлю. Научусь и удавлю.

— Ну? Остыла?

— Р-р-рш… — тихо рыкнув, глянула так, что если бы взглядом можно было убить — он бы скончался самым мучительным способом.

— Я ведь могу и повторить.

— Себя притопи, тупица. — прошипев себе под нос, наконец вышла из воды, косо глянув на троицу отдыхающих у бассейна девиц. Всё те же лица. Две остроухие эльфийки и нэко. Интересно, это правда эльфийки или кто-то другой?

Впрочем, нет. Не интересно.

Плюнув на приличия, даже не подумала подняться наверх. Раз уж меня выбросили (с третьего этажа!!!), то пожалуй, позагораю. Взгляд налево, взгляд направо… чудесно! Кроме нас четверых — никого. С омерзением стянула мокрую майку, кое-как стянула мокрые шорты и уже собралась снять и мокрый бюстик, чьи поролоновые чашечки противно липли к груди, как сзади раздались отчетливые шаги светло-синего изверга.

Как я определила? Очень просто, по ужасу, мелькнувшему в глазах ближайшей остроухой.

— Стриптиз?

— Я должна ходить в мокром? — решив, что бюстик — это всё-таки перебор, развернулась к нему лицом, попутно сев на шезлонг.

— А подняться и переодеться?

— Чтобы ты выкинул меня снова? — краем глаза отмечая, как заинтересованно водят ушками три свидетельницы наших разборок, развернулась к ним и широко улыбнулась. — Девочки, здравствуйте. Отдыхаете? Ой, как здорово! А меня Арина зовут. Да, кстати, вот этого больного зовут Матвей и к сожалению папа сделал его моим женихом. Но мне не жалко и совсем не нужно, так что могу поделиться. Кому-нибудь надо? Он буйный, поверьте, его на всех хватит! Ай!

А это меня снова спеленали. И потащили. Имбецил… что взять с убогого? Куда идём-то? Было уже не страшно, было истерично смешно. Спасибо, мама, за своевременную посылку памяти, теперь я знаю, что я умею и что мне никто не страшен.

Относительно, конечно. Но вот допустим мой телохранитель, которого нанял мой папочка, имеет право лишь на блеф, но никак не на реальную угрозу моему физическому и психическому здоровью. Потому что посмей он чуть больше, чем блеф — и папочка просто открутит ему голову, потому что никто не смеет причинять вред дочери лорда. А ещё, судя по его сегодняшнему поведению, он нанят папочкой именно для того, чтобы устроить мне точечный террор для окончательного срыва печатей. Спасибо, папочка, век не забуду твою заботу! Чтоб тебе икалось!!!

Что ж, печати сорваны. Что дальше?

Хм… нет, правда. Куда идем?

Отмечая, как мимо проплывает основное здание, поняла, что мы движемся к лечебному комплексу. А-а-а… процедуры опять, да? Что он там утром говорил? Нет, не помню…

Глава 5

— Э… простите, но… — узнав в лепетании голос Амалии, вывернулась, чтобы увидеть её напуганное лицо. Мда. Так он не только меня до кондрашки доведет, так он всех отдыхающих с администрацией заставит успокоительные пить.

— Что-то не так?

Хрюкнув на ледяной голос Матвея, нашла это до ужаса забавным. Сноб и позер.

Клоун.

— Нет, но… у нас так не принято… — уже совсем жалобно закончив, демоница всё ещё заламывала руки, а Матвейка уже уверено топал на очередную процедуру, перекинув меня на плечо, чтобы я не задевала стены.

— Да? Странно. — снова грубо отрезав, наконец поставил моё укачанное тельце на пол и немного ослабил бэлты. — Успокоилась?

— Да я вообще спокойна, как дохлый зомби. Разве не заметно? — наклонив голову набок, когда он нахмурился на мой язвительный тон, ухмыльнулась. О тоне разговора он ничего не говорил, так что пусть выкусит.

— Не очень. — наконец убрав бэлты окончательно, махнул рукой на дверь, но Амалия успела первой.