По сценарию любви - Мишель Селмер

— Ирония судьбы. Ты провела годы, готовясь к жизни, от которой мне, наоборот, хотелось бы сбежать подальше.

— Да, это так, но меня никто не заставлял насильно. Я сама выбрала свой путь, — сказала Ханна. Хотя она и выросла в Соединенных Штатах, ее отец был родом с острова Морган — дальний родственник королевской семьи. По-видимому, это и послужило причиной того, что именно ее выбрали в жены Филиппу — что-то насчет сохранения чистоты крови… — Есть только одна вещь, которой меня никогда не учили, — призналась она принцессе, — готовить.

— Ты совсем не умеешь?

— Пожалуй, самое сложное блюдо, которое мне приходилось делать, — это макароны с сыром.

София сделала кислое лицо.

— Звучит печально.

— Но я всегда хотела научиться.

— Я могу тебе помочь, — обрадовала гостью Софи.

— Спасибо, — отозвалась Ханна, внезапно ощутив себя по-настоящему счастливой. Вскоре у нее не только появится законная сестра, о которой она так долго мечтала в детстве, но еще, похоже, и хорошая подруга.

— А сейчас как насчет обещанной экскурсии? — спросила принцесса.

Может быть, здешняя жизнь Ханны началась несколько неспокойно, но теперь, кажется, она все-таки стала поворачиваться к лучшему.

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ

Когда Филипп и Ханна вернулись во дворец, было уже одиннадцать. По дороге девушка поинтересовалась, как же прошло совещание с Итаном, но Филипп в ответ лишь пожал плечами. Однако девушка догадалась, что к чему-то они все-таки пришли и Филипп согласился на предложение.

Более того, уже в воскресенье утром ему предстояло улетать по этому вопросу на несколько дней, а возвратится он только в четверг вечером, меньше чем за сутки до их свадьбы.

— Ты не обижаешься? — спросил ее Филипп.

Девушка лишь покачала головой. Это был бизнес, причем серьезный. К тому же видеть друг друга до свадьбы — плохая примета, а это могло помешать любому искушению.

— Зато это сделает день свадьбы для нас еще более особенным, — сказала она, и Филипп не замедлил улыбнуться.

Подойдя к своим покоям, Ханна обернулась, чтобы пожелать ему спокойной ночи, но мужчина придержал дверь.

— Не хочешь ли пригласить меня зайти?

Наверное, было бы лучше отказаться, но сегодня они провели вместе такой прекрасный вечер, и девушке совсем не хотелось, чтобы он закончился прямо сейчас.

— Обещаешь хорошо себя вести?

Филипп ухмыльнулся:

— А ты?

Боже, как же она любила, когда он ее подначивал!

Девушка распахнула дверь.

— Филипп, не желаешь ли зайти? — церемонно произнесла она.

— С удовольствием, — сказал он и проследовал за ней.

И вот снова они одни. Еще пять дней назад Ханна бы жутко разнервничалась, а теперь… Теперь же она только и мечтала о таких вот минутах наедине.

В комнате царил полумрак, единственный слабый огонек исходил от стоявшей в углу лампы. Ханна протянула руку, чтобы включить свет, но Филипп мягко отстранил ее.

— Мне больше нравится темнота, если не возражаешь. — В ответ на ее удивленный взгляд он лишь опять ухмыльнулся. — А я разве не говорил, что являюсь наполовину вампиром?

Что ж, раз так, то он может укусить ее в любое время…

Филипп подошел к бару с напитками.

— Бренди?

— Было бы неплохо.

Затем они сели на диван, и Филипп приобнял Ханну свободной рукой. Несколько минут они просто сидели вместе, потягивая бренди и думая о своем. С ним было так хорошо, так спокойно… Ханна прикрыла глаза и опустила голову ему на грудь, пытаясь запечатлеть все это в памяти: его объятия, запах, биение пульса под ее щекой и ни с чем не сравнимое ощущение покоя и защищенности.

Через какое-то время Филипп мягко тронул девушку за руку.

— Ты не спишь?

— Просто думаю.

— О чем?

— О том, сколько раз уже я представляла нас вот так. О том, как это будет.

— И как же тебе это?

Ханна обняла его обеими руками.

— Замечательно… — сквозь сонную дрему пролепетала она.

Филипп поставил свой стакан рядом с почти нетронутым ее.

— Это все, что ты себе представляла?

Девушка улыбнулась ему в ответ, прекрасно понимая, что тот имел в виду.

— Ну, обычно мы целовались.

Он взял Ханну за подбородок и нежно коснулся губами ее гy6.

— Вот так?

— Да, именно так…

Следующий его поцелуй был глубже. И дольше. Ханна уже начинала чувствовать, что тает в его объятиях. Но сегодня что-то изменилось. Несмотря на то, что Ханна все равно хотела близости, она больше не ощущала того сильного желания, от которого едва не потеряла голову в прошлый раз.

Филипп, должно быть, чувствовал себя точно так же, потому что продолжал действовать обстоятельно и медленно: ласкал ее, целовал. И девушка не могла отделаться от ощущения, что это было именно то, что нужно, что это было правильно.

Ханна не знала, сколько времени уже успело пройти, когда Филипп наконец отстранился.

— Уже поздно. Мне надо идти, — тихо прошептал он.

Девушка прижалась щекой к его груди.

— Мне бы хотелось, чтобы ты не уходил.

— Осталось ждать совсем недолго.

С неохотой она разомкнула свои объятия и соскользнула с его колен. Филипп поднялся и предложил ей руку. Возле двери он поцеловал ее снова, но то, что должно было продлиться какую-то долю секунды, заняло еще десять минут.

— Мне действительно нужно идти, — промолвил наконец Филипп. — У меня был тяжелый день, да и у тебя тоже, я уверен.

Он был прав. Ханна убрала непослушные руки с его шеи и заставила себя отойти в сторону.

— Можешь ли ты уделить мне завтра несколько минут? Придет декоратор, и я покажу тебе наброски апартаментов. Хочу узнать, что ты думаешь.

— Ты можешь делать все, что пожелаешь.

Ханна ценила доверие Филиппа, но еще больше оценила бы его вклад в планирование их жилья.

— Мне хотелось бы удостовериться, что это понравится и тебе.

Он пожал плечами.

— Если для тебя это важно.

— Да.

— Хорошо. Если дизайнер покажется мне адекватным, то, может быть, я найду время, чтобы обновить и свои комнаты.

Сначала она даже не поняла смысл этих слов, но вот потом их значение прояснилось. Теперь-то Ханна знала, почему он не проявлял никакого интереса к ремонту апартаментов, и это не имело ничего общего с тем, что он полагается на ее вкус.

Его это совершенно не касалось, ведь жить с ней он и не собирался.

Чутье еще никогда не подводило Филиппа, да и у Ханны все было, как всегда, написано на лице. Но он не видел ни одной причины, по которой у нее могло бы так внезапно измениться настроение.