Искупление Путника - Сара Дуглас

Борнхелд казался довольным, хотя ему и претило, что Фарадей отправится в Арсен под охраной топороносцев. Но отказаться от их услуг значило поставить себя в глупое положение. Кроме того, он нашел себе утешение: Аксис, глядя на Фарадей, станет ему завидовать. Богатая невеста не для него!

— Так ты согласна? — спросил Айсенд у дочери.

Противоречивые эмоции терзали и Фарадей. Она была довольна, что хотя бы на время избавится от общества Борнхелда, тяготилась необходимостью жить у чужих людей и вместе с тем испытывала смешанное чувство радости и смущения от мысли, что отправится в путешествие вместе с Аксисом.

— Разумное решение, — кротко ответила Фарадей с вымученной улыбкой, нисколько не сомневаясь, что к ней обратились из простого приличия. Граф Айсенд все решал сам.

Глава девятая

Прощание на рассвете

Аксис нетерпеливо расхаживал по двору, раздраженный медлительностью, с которой топороносцы занимали место в строю, и крайне недовольный неслыханным распоряжением Брата-Наставника взять в поход женщин, обеспечив им полную безопасность. Его не утешало даже, казалось бы, приятное обстоятельство: среди навязанных ему женщин была и леди Тэар.

— Велиар! — крикнул Аксис, стараясь разглядеть в предрассветных сумерках среди скопления топороносцев и лошадей своего лейтенанта.

— Я здесь, сэр, — откликнулся Велиар, выросший рядом с Аксисом словно из-под земли.

Это был высокий широкоплечий мужчина с загорелым лицом, копной рыжих волос и карими глубоко посаженными глазами. На нем была обычная форма топороносцев: серая шерстяная туника, из-под которой выглядывал воротничок белой рубашки, кожаные брюки и высокие сапоги. Велиар был на семь-восемь лет старше Аксиса. Он имел больший боевой опыт, но никогда не стремился стать командиром воинов Сенешаля. Его устраивало, что тяжкое бремя ответственности за успех на поле сражения лежит не на нем.

— Почему до сих пор не все заняли строй? — спросил недовольно Аксис. — Пора выступать.

На лице Велиара не дрогнул ни один мускул. Раздражительность Аксиса была ему не в диковину.

— Строится последняя когорта, — невозмутимо произнес Велиар. — Остальные шесть в походном строю ожидают на улице.

— А где эти чертовы женщины?

— Эти чертовы женщины ждут, когда им приведут лошадей, — раздался за спиной Аксиса женский голос.

Боевой Топор повернулся. Боже праведный! Леди Тэар, а за ней целая группа женщин. Да откуда их столько взялось?

— Никак вы берете с собой горничных, прачек и швей? — спросил Аксис, сверкнув глазами. — Вы что, собираетесь у походных костров учить солдат рукоделию?

— Леди Мерлион, Фарадей и я не можем обойтись без служанок, — сухо ответила леди Тэар.

— Надеюсь, ваши служанки умеют ездить верхом, ну, а если они сверзятся с лошади у первой канавы, вам придется продолжить путь без прислужниц, — сердито произнес Аксис и, круто развернувшись, пошел к солдатам.

— На него иногда находит, — извиняющимся тоном пояснил Велиар и, разведя руками, добавил: — Пойду распоряжусь, чтобы привели лошадей.

— Мне говорили, что у Аксиса улучшается настроение с первыми солнечными лучами, — улыбнувшись сказала Эмбет. — Уже светает. Ждать осталось недолго.

Леди Мерлион шутки не оценила.

— Ничего удивительного, что Приам не жалует этого грубияна, — в сердцах сказала она, выругав в душе мужа, который, не вняв ее просьбе, даже не попытался найти более обходительных провожатых.

Фарадей нахмурила брови, но затем неожиданно прыснула, представив себе, как служанки одна за другой плюхаются в канаву, а Аксис проезжает мимо с гордо поднятой головой.

Мерлион одернула дочь укоризненным восклицанием. Фарадей смутилась, зато рассмеялась Эмбет, посчитав ситуацию не в меру комичной. Но тут привели лошадей, и она, уняв смех, игриво скомандовала: «Леди, по коням!» — после чего подала пример, первой вскочив в седло.

Села на лошадь и Фарадей. Оправляя юбку, увидела перед собой Борнхелда.

— Я пришел проводить тебя, дорогая, — сказал он, положив руку ей на колено.

Фарадей съежилась от смущения и стыда. Ей казалось, все глаза обращены на нее, да и Аксис вот-вот появится.

— Я стану считать дни до встречи с тобой, — поспешно произнесла Фарадей, понадеявшись, что Борнхелд оставит ее. Но нет, он вцепился ей в ногу, словно паук.

Сердце Фарадей болезненно сжалось: она увидела Аксиса. Он приближался, на этот раз верхом на коне. Это был Белагез, мощный, серый в яблоках жеребец, умный и быстрый, с нравом настоящего бойца.

— А, Борнхелд, — протянул, приблизившись, Аксис, не преминув обратить внимание на вольность своего единоутробного брата и быстро сообразив, что рука Борнхелда покоится на колене дочери графа Айсенда, Фарадей, помолвка которой с престолонаследником взбудоражила весь королевский двор. Однако, к своему немалому удивлению, он узнал в дочери графа Айсенда ту самую девушку, которая бросала на него взгляды на именинах Приама. Глядя на Фарадей, Аксис заметил, что она словно окаменела, и в душе пожалел ее.

Увидев Аксиса, Борнхелд насмешливо произнес:

— Надеюсь, Боевой Топор, мои топороносцы не понесут больших потерь при переходе до Горкентауна.

Лицо Аксиса стало мрачнее грозовой тучи, но он сдержался и ответил не менее ядовито:

— Если ты и дальше станешь держаться за женскую юбку, то мои топороносцы тебе не понадобятся. Боюсь, у тебя даже не останется времени, чтобы напоить лошадь.

— Зря тревожишься, я за ней присмотрю, ведь теперь у меня кобыла из конюшни наместника Скарабоста. Такая чистокровная лошадь тебе и не снилась, — Борнхелд похлопал Фарадей по бедру и громко расхохотался, довольный собственным остроумием.

Фарадей побелела от гнева. Плохо соображая, что делает, она ударила лошадь ногой. От неожиданности лошадь заржала и шарахнулась в сторону, отшвырнув Борнхелда. Окинув герцога победоносно-мстительным взглядом, Фарадей, постаравшись вложить в свой голос сочувствие и тревогу, громко воскликнула:

— Борнхелд!

Однако герцог не пострадал, хотя и грохнулся на булыжники. Поднявшись на ноги и заметив, что Фарадей недоуменно разводит руками, он покровительственно сказал:

— Ничего страшного, дорогая. Когда мы поженимся, я научу тебя управлять конем, даже самым норовистым, — герцог решил, что виной всему лошадь.

Боевой Топор усмехнулся. Он один заметил реакцию униженной Фарадей и в душе похвалил строптивую девушку. Взглянув на извалявшегося в пыли Борнхелда, он насмешливо произнес:

— Когда вернешься из Горкентауна, попроси Фарадей научить тебя крепко стоять на ногах. Упавший на ровном месте солдат — жалкое зрелище.