Inferente. История одного письма (СИ) - Фадеева Варвара

— Прошу прощения, — аккуратно обратилась я.

Часовщик оторвался от своего занятия и поднял глаза на меня.

— Сколько стоят эти крылья?

Подняв брови, он отложил карманные часы и, сняв дополнительные линзы, немного поморгал. Сразу после этого достал парные кулоны со стеклянной витрины.

— Вот эти? — уточнил он.

— Да, именно, — закивала я, оглянувшись на Флейм с Лиумом. Последний посмотрел в мою сторону, и я сделала знак, чтобы он отвлёк подругу. Парень кивнул.

— Триста верников за два.

— Беру! — решительно кивнула я, радуясь, что не успела истратить запасы местной валюты раньше.

Пока я отсчитывала монеты по 50 верников, часовщик укладывал крылья в коробочку и попутно говорил:

— Отличный выбор. У этих кулонов есть небольшая история — они сделаны из старинных часов, которые работали настолько долго, что их оболочка совсем истрепалась. Потом они выпали из кармана и окончательно сломались. Хозяин принёс их мне, но починке они не подлежали, и тогда он выбрал новые, а эти оставил здесь. По–хорошему, их выбросить надо было, но я не смог. Уж слишком много заботы и тепла в них было вложено. И решил сделать парные кулоны — для двоих, над связью которых время не будет властно. И я полагаю, что нашёл таковых, — ухмыльнулся старик.

— Это для нас с лучшей подругой, — пояснила я, забирая коричневую коробочку.

— Тогда пожелаю, чтобы дружба всегда окрыляла вас, — улыбнулся он.

— Спасибо.

— У вас очень хорошие часы, — вдруг заметил мужчина, взглянув на моё запястье.

— Да… У них тоже есть своя история, — с теплом ответила я, погладив пучками пальцев по ключу.

Часовщик вдруг по–доброму усмехнулся в усы:

— Кажется, вас окрыляет не только дружба.

— А? — подняла брови я, и тут же услышала голос Флейм.

— Бри! Ты где там?

Глянув на друзей, я второпях спрятала коробочку в карман и попрощалась со старым часовщиком.

Подруга в это время уже рассчиталась с парнем за прилавком в отделе инструментов, и теперь они ждали меня. Подойдя к Лиуму, я шепотом поблагодарила его, и парень молча кивнул.

Вернувшись на солнечную улицу, мы отправились к почтовому отделению, расположившемуся в аккуратном двухэтажном строении. Сзади виднелась стоянка аэростатов, на которой сейчас грел потрёпанные бока старенький аппарат.

Прошло уже несколько дней с нашего визита в столицу. К сожалению, мы не имели ни малейшего понятия, как узнать, всё ли в порядке у профессора Фраксиса.

Ещё на дирижабле мы составили письмо в Тарлин, где попытались объяснить свои действия, но при этом не указывали сам маршрут путешествия. Написали только, что взяли задание от профессора Фраксиса и теперь собираемся его исполнить, найдя адресата.

Зайдя внутрь, мы увидели очередь из разномастных жителей — как всегда, недовольную. Несколько старушек ворчали, что им задерживают выплаты, а пышная женщина средних лет в ажурном платье обмахивалась веером и то и дело спрашивала, нельзя ли побыстрее. На лице невольно появилась улыбка — хоть масштабы и поменьше, а недовольства столько же, как и в родном отделении. Прям домом повеяло!

Заняв очередь за рабочим, развлекавшим себя подбрасыванием монетки, мы неторопливо прошлись мимо стенда с марками и открытками. До него едва не доходили прямые солнечные лучи из окна напротив, нагревавшие доски пола и кнопки пары печатных машинок у прилавка. Их здесь сдавали в аренду для набора писем, а рядом отведено место для написания от руки. Ветхие деревянные лавочки под стенами скрипели под весом нескольких посетителей, и становилось душно — скорее уж, от царившей атмосферы, чем от реалий микроклимата.

Дойдя до стенда со свежей прессой, мы заметили интригующий заголовок: «Преступная псевдонаука», и, достав газету, узнали на изображении профессора Фраксиса.

Переглянувшись, мы стали читать.

«Профессор Фраксис, заслуженный академик Декламионского университета природоведения и биоресурсов, обвинён корпорацией «Терра» в воровстве и использовании материалов их секретного проекта. Как сообщают источники, он вёл переписку подозрительного содержания со своим коллегой, Йонатаном Палеасом. Вероятно, там были приведены украденные расчёты и схемы. На требование предоставить полную переписку полиции был получен отказ, что только усиливает подозрения о незаконности действий Фраксиса. Когда полиция пришла к нему в дом, профессора там не оказалось и в данный момент его местонахождение неизвестно. По нашим данным, последнее письмо было передано его пособниками, до этого работавшими в почтовом ведомстве, а теперь обвиняемых в превышении служебных полномочий — Эллой Виндфлауэр, Флейм Скайвеил и Лиумом Кроу. Их местонахождение на данный момент также не установлено. Обладая любой информацией об этом, вы должны немедленно сообщить в ближайшее отделение полиции. Ниже приведены фотографии.»

Под статьёй и впрямь были наши чёрно–белые фотографии не лучшего качества — очевидно, взятые из личных дел в центральном Почтовом Управлении. Переглянувшись, мы тут же подняли воротники и пулей вылетели из отделения.

— И что дальше? — озвучил Лиум вопрос, крутившийся в голове у каждого.

— В нашем письме теперь нет никакого смысла, — твёрдо сказала я, стараясь по сусекам собрать остатки здравого мышления. — Они уже знают, что мы отправились по поручению Фраксиса. И, очевидно, как раз из–за этого нас и обвиняют. Так что мотаем отсюда, пока нас не заметили.

Друзья не стали спорить, а я отметила у себя дежавю и грустно усмехнулась. Снова скрываться от кого–то просто потому, что оказался не в том месте и не в то время…

Что ж, об этом позже. Сейчас мне, по крайней мере, не надо расставаться с друзьями и драпать с «Рассветного Путника». Хотя перспектива не получить лицензию пилота в дополнение к диплому после стольких лет учёбы как–то не очень радовала. Впрочем, многие летали и без этой бумажки. А если что, можно переждать время и попробовать сдать экзамен отдельно. В конце концов, для пилота главное — практика, и если я найду себе место работы, особо волноваться не стоит. Быть может, попрошу у Корсака в долг на свой небольшой аэростат и займусь доставкой, взяв в команду Флейм и Лиума.

Мда, хотя план я и продумала, но никуда не могла подевать одолевающее чувство досады — пара месяцев! Всего пара несчастных месяцев практики отделяла меня от звания старшего специалиста по полётам! Как ни рисуйся, а от этого прямо выть хотелось.

Я разминала пальцы и поправляла часы под рукавом. Всё это так неправильно! Так странно… Будто моя жизнь просто обречена раз за разом лететь в топку. Интересно, наступит ли момент, когда я смогу ни от кого не прятаться?..

Маленький городок, что минуту назад казался нам приветливым и уютным, теперь будто бы наблюдал за каждым шагом изо всех щелей. «Это паранойя,» — говорила себе я, пытаясь успокоить. Но обвинения в психическом отклонении оказалось не лучшим успокоительным. Хм, с чего бы это?

Я знала, что, в основном, людям нет до нас дела, и в порту видела несколько кораблей, так что мы не сильно выделялись среди прочих приезжих. Так что, мы шли по улице спешным шагом. Молча, не оглядываясь — в конце концов, затравленное поведение привлекает внимание.

Обратная дорога на станцию казалась минимум раза в два длиннее, чем путь туда. Поднявшись по лестнице на деревянную платформу, мы забрались обратно на «Рассветный Путник», понимая, что теперь надо сидеть здесь и не высовываться. Кажется, это уже начинает входить в привычку.

Мы собрались в нашей с Флейм каюте, чтобы обсудить произошедшее. Я села на своей кровати, опираясь спиной о стену, а подруга пристроилась на своей, давая Сеньорите ползать между пальцами — это её немного успокаивало. Лиум маячил туда–сюда в проходе, рискуя протоптать траншею. Он явно нервничал, и больше всех нас. В конце концов, не каждый же день вас объявляют в розыск!