Верность джиннии - Шахразада

А теперь она и вовсе была не в силах отделаться от Мехмета. Стоило ему подойти и стать рядом, как она ощущала всю силу его могучего притяжения. Его близость волновала ее, будила чувства, заставляла кровь кипеть в жилах, наполняла безумным желанием, которое она до этого познала всего один раз…

Марджана изо всех сил сопротивлялась непрошеной волне чувств, нахлынувшей на нее. Быть может, поэтому его небрежное замечание застало девушку врасплох.

— Трудно поверить, что ни один мужчина не добивался тебя. Не хотел стать твоим любовником. Неужели все мужчины на Эгрипосе слепы?

Марджана с трудом понимала, как ей удается казаться спокойной.

— О нет, они не слепы. Просто они считают меня излишне властной и независимой. Кроме того, большинство обывателей предпочитают совсем иную красоту. Я не соответствую их идеалу. Не бледна, не хрупка, не беспомощна, не величественна и не могу похвастаться пышной фигурой.

— Ты изумительно хороша — кожа, которую поцеловало солнце… опаловые глаза полны жизни. К тому же, насколько я помню, у тебя изумительное тело.

Марджана чуть свысока взглянула на него:

— Не старайтесь осыпать меня пустыми похвалами, почтенный шейх.

— О нет, это не пустые похвалы. Ни одну женщину я не считал столь обольстительной, столь невероятно желанной.

Она усмехнулась. Мехмет не находил слов от изумления. Подумать только, Марджана не подозревает о собственной красоте!

Да, она не соответствует принятым канонам красоты. Ее прямота и откровенность заметно отличают ее от тех несносных девушек и вдовушек, которые сейчас заполонили гостиные столицы. Она не старалась подчеркнуть свои достоинства, носила темные простые платья, укладывала роскошные кудри в строгий узел, пряча к тому же их под не менее строгую шаль. Руки, хоть и мягкие, были сильными и умелыми, а не изящными и изнеженными.

Чем больше Мехмет размышлял об этом, тем чаще мысленно называл Марджану красавицей. И необыкновенной личностью. Под внешней сдержанностью таилось нечто неожиданное: неистовое, страстное и непередаваемо чувственное. Волшебница, которую он познал в ту ночь на Эгрипосе, была наделена чувственностью, которой он до этого не видел ни у одной женщины. Ее невинный, пылкий ответ на его ласки заставил Мехмета потерять голову. Даже сейчас при одном воспоминании его охватывал жар.

К тому же она была храброй, отважной и несгибаемой — качества, которые он ранее считал присущими исключительно мужчинам. С самого начала он был поражен ее острым умом. И, что удивительнее всего, она придавала значение только по-настоящему важным вещам. Она всегда знала, что для нее важно: важно спасти жизнь умирающего, важно выручить из плена подругу. Он подозревал, что Марджана ничего не делает наполовину. Кром был прав, считая ее уникальной, особенной, по-своему неповторимой.

Мысль о Кроме, однако, вновь зажгла огонь ревности.

— А Кром? — неожиданно спросил он. — Он твой любовник?

Она растерянно моргнула от столь неожиданной смены предмета беседы, но, опомнившись, тихо рассмеялась:

— Аллах великий, конечно нет! Думаю, он считает меня своей сестрой…

— Значит, в твоей жизни нет другого мужчины?

Марджана озадаченно нахмурилась:

— Почему вы спрашиваете?

— Потому что хочу быть твоим единственным возлюбленным, — проговорил Мехмет, наплевав на все приличия.

И услышал, как она охнула, ошеломленно взглянув на него. Но довольно быстро пришла в себя, потому что надменно вскинула подбородок.

— Мне кажется, вы придумали хорошее лекарство от скуки… Но я-то думаю иначе!..

Мехмет покачал головой:

— О нет, я не умею скучать. Во время войны я привык к долгим часам ожидания и научился такой добродетели, как терпение.

— Тогда что вы задумали? — прошипела она, зловеще прищурившись. — Пытаетесь отвлечь меня? Заставить забыть о судьбе подруги?

— Вовсе нет — об этом я даже не думал. Но хочу, нет, мечтаю вновь стать твоим возлюбленным!

— Почему? — вызывающе бросила она.

— Потому что после одной лунной ночи, — честно ответил Мехмет, — я одержим ангелом милосердия.

Марджана долго недоверчиво молчала, но потом все же решилась ответить:

— В ту ночь вас просто преследовали кровавые псы войны.

— Должно быть, так. Но разум почему-то не верит в это. Как и тело. — Его взгляд ожег ее. — А твое?

«Да, конечно да!..» Она едва смиряла это самое тело. Едва могла отвлечься от навязчивых мыслей о нем. Мехмет, подняв глаза, удовлетворенно улыбнулся. Похоже, он просто прочитал ее мысли!

Но девушка решительно покачала головой:

— Все не так, достойный шейх. Та ночь была всего лишь фантазией. На вас подействовали чары Эгрипоса. Потому вы нашли меня желанной… тогда… и потому ваше воображение сейчас сыграло с вами злую шутку.

Мехмет оперся о поручень.

— Ты утверждаешь, что только твой остров полон волшебства?

«Ты даже не можешь себе представить, насколько! Воистину, лишь не ведающий истины может быть столь проницателен!»

— Да. Он оживляет подлинные чувства: желание… страсть… любовь… Поэтому вы воображаете, что снова хотите стать моим любовником. Вы просто мечтаете вернуться в прошлое… В тишину и спокойствие тех дней.

Мехмет взял Марджану за локоть и повернул лицом к себе.

— Но в ту ночь и ты, мой ангел, подпала под чары своего острова?

Девушка молча кивнула. Мехмет пристально смотрел в ее глаза, ожидая ответа.

— Думаю, то, что мы испытали в ту ночь, не имеет ничего общего с какими-то чарами, — покачал он головой, подвигаясь ближе. — Я не верю, что ты так хладнокровна, как притворяешься.

Он неожиданно погладил ее по щеке, опалив Марджану своим прикосновением. Она резко отпрянула.

— Мои ласки жгут, верно? — пробормотал он.

«Сжигают…»

— Ты помнишь? Помнишь мое тело? Помнишь, как я стал с тобой единым целым? — едва слышно спросил он.

У девушки голова пошла кругом. Она задохнулась от одного этого воспоминания. Но, отказываясь признать свою слабость, беспечно бросила:

— Я прекрасно помню ту ночь и вовсе не горю желанием ее повторить. Мне не нравится терять разум из-за минутной слабости.

От его теплой понимающей улыбки ее сердце застучало сильнее.

— Думаю, ты себя обманываешь.

— А я думаю, вы переоцениваете себя и свою неотразимость.

Глаза Мехмета потемнели:

— Обещаю, что не дам тебе забыть той ночи, тех чувств!

Их взгляды скрестились. В воздухе словно молния промелькнула, и Марджане стало трудно дышать. Жаркое притяжение росло с каждой секундой. Мехмет снова поднял руку и осторожно провел большим пальцем по нижней губе девушки. Ее снова обожгло. По телу разлилось тепло. Она хочет, хочет его, и в этом нет сомнения!