Измени (мне) меня (СИ) - Мануэлла
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Накинув мне на плечи лёгкую шубку, Протасов подал мне руку:
— Ну, что, красавица, поехали? — улыбнулся он, открывая передо мной дверь.
Я взволнованно замерла, страшась первого выхода в мир, в котором жила прежде. Да ещё было очень неудобно, что теперь крестный стал почти все свободное время посвящать мне. У него ведь и дела, и личная жизнь. А не крестница- переросток, за которой нужно бегать как за ребенком, решая ее проблемы одну за другой.
— Ммм. Арсений Михайлович, вам точно…удобно? — нервно запахнув шубку, глянула я на крёстного — Я у вас все свободное время отнимаю.
Он только отмахнулся:
— Поверь, Милана, мне это только нравится. Зато не скучаю вечерами.
Ну вот, опять вежливо уклонился от ответа. Я решила пойти напролом, чувствуя за собой вину.
— Ну, у вас ведь и личная жизнь, наконец. Вы…могли бы какую-нибудь женщину пригласить, которая вам нравится… — замялась я под конец, так бойко начав.
Он пристально на меня взглянул, а потом похлопал ладонью по моей руке, мягко улыбнувшись:
— Ну, меня и так сопровождает женщина, которая мне нравится.
И снова ушёл от ответа! Я нахмурилась, но промолчала, решив, что остальные дни просто займу свое время так, чтобы быть крайне занятой по вечерам, да и в остальное время. А то садиться на шею безотказному крестному- слишком нагло.
Почти на середине пути, в машине, я поинтересовалась, как обстоят дела с документами, разводом и остальным. Протасов лишь пожурил в ответ:
— Сейчас тебе нужно дать всем понять, что ты — здорова, успешна и адекватна. Вопреки слухам, что распространял твой муж. Вряд ли, — он ухмыльнулся- Этому способствует сейчас копание во всем этом….- он не продолжил- Давай доверимся юристам. Работа уже начата, всё будет хорошо.
Я согласилась, хоть и очень хотелось спросить — отчего нельзя сразу подать на раздел имущества? Теперь, когда я в безопасности? Это ведь не будет длиться год или два, в течение которых я не смогу получить развод. Можно подать на развод без претензий, а уж потом подать на раздел имущества. Я искала информацию в интернете. Впрочем, Протасов прав- сейчас действительно не время.
Уже подъезжая на прием в огромный особняк мэра, я натянула фальшивую дежурную улыбку.
— Умница! — довольно подмигнул мне Протасов — Покажи им всем.
В течение всего приема я довольно мило общалась с гостями. Некоторые из них, уже знакомые с моей историей, пытались, не выходя за рамки вежливости, разузнать подробности нашего с Владом развода, другие просто скользили по мне взглядами. Особенно удивили мужчины — красная помада или тонкая сетка на груди, закрывавшая глубокий вырез тому виной, но я была сегодня очень популярна у мужского пола. Я и не помню, сколько мужчин пытались познакомиться, вовлечь меня в разговор. А уж сколько лишней информации я впитала в себя за вечер — кто-то с упоением рассказывал мне о том, что будущее за искусственным интеллектом, расписывал в красках, как верно нужно сочинять промт для нейросети, попутно высмеивая тех, кто считает достаточным простого описания картинки. Кто-то хвастался своими достижениями в политике, напирая на выгоду моего дальнейшего общения с ним. Кто-то играл мускулами, нудно и долго расписывая, как и что нужно есть на правильном питании. Ведь ему точно известно — он начинал путь с простого фитнес-тренера, а сейчас у него своя сеть спортивных клубов. Один мужчина, представившись художником, волочился за мной по всему дому, то и дело выпрашивая разрешения написать мой портрет. Он даже сунул мне визитку, которую я из вежливости положила в маленький черный клатч, решив выбросить после.
Если честно, то я была в шоке. Вот как, оказывается, чувствуют себя красивые женщины? Вот такое постоянное пристальное и порой излишне назойливое внимание? Вот уж действительно, бойся своих желаний. Почти всю жизнь я мечтала быть яркой, красивой, уверенной в себе. А когда, всего лишь на один вечер, стала такой, то пришла в ужас от лавины мужского внимания. Захотелось точно Золушке сбежать домой, теряя туфли. Смыть макияж, распустить из высокого модного хвоста волосы, надеть мягкие тапки и пижаму.
— Милана, — спас меня от очередного захода с выпрашиванием разрешения написать мой портрет Протасов. Художник, что направился уже было ко мне, замер, увидев, как Протасов в сопровождении высокого мускулистого мужчины подошёл ко мне. Мне даже стало его немного жаль- такое потерянное выражение было на его лице.
— Милана, позволь тебе представить моего тёзку. — отрекомендовал он мне мужчину, что стоял к нам вполоборота, буравя горе-художника взглядом. Тот, все верно восприняв, тут же повернулся, зашагал к одной из групп гостей неподалеку- Арсений Семёнов, владелец сети охранных агенств.
Мужчина повернулся к нам, и лишь годы, что я носила маску идеальной хозяйки и жены, позволили мне не ахнуть в удивлении. Это был тот мужчина, что с сыном подходил ко мне в торговом центре. Судя по тому, что на его губах заиграла лёгкая улыбка, он тоже меня вспомнил.
— А это моя прекрасная спутница, Милана Юрьева. Милана, Арсений только начинает свой путь в сфере благотворительности, а ты уже давно ею занимаешься. Помоги человеку, посоветуй, с чего начать. А я пойду с Артуром Вячеславовичем, предамся воспоминаниям о нашей молодости. — подмигнул мне по-отечески Протасов. Я растерялась- и фамилией девичьей назвал, и под совсем смешным предлогом оставил нас. Похоже на…. сводничество? Да нет, бред. К тому же, у этого Семёнова и жена есть, раз есть ребёнок.
Протасов оставил нас, а я впервые не знала, с чего и начать. Вся уверенность разом покинула меня, как, впрочем, и в прошлый раз в присутствии этого мужчины.
— Как киска поживает? — вдруг раздался его бархатистый низкий голос. Я подняла взгляд — лицо мужчины было непроницаемо. Он снова специально использует это слово? " Киска"? Не найдя подтверждения этому (усмешки или издевательского огонька в глазах), я кивнула:
— Благодарю, ей уже лучше.
— Но не хорошо? — опять поставил он меня в тупик странным вопросом. Вот как на это ответить? Как двоечнику, что пытается вывести вас на эмоции пошлостью или плохим словом? Да, именно так.
— Ну, о полном выздоровлении пока речи не идёт, но спасибо, что поинтересовались. — холодно ответила я, скользя глазами по залу. Где же все мужчины, что окружали
