Сволочи - Владимир Кунин

Смертельно раненный в живот Шкетяра, профессиональный «форточник», из последних сил палил по сверкающей земле! И тоже — умер еще в воздухе...

В ослепительном свечении был растерзан налетчик Заяц...

Почти у самой земли погиб рыночный карманник Окунь...

На землю опускались изувеченные трупы мальчишек.

Неожиданно вдребезги разлетелся один из немецких прожекторов! Это ослепленный Бабай умудрился попасть в него из автомата... Но в ответ с земли прогрохотала очередь счетверенной пулеметной установки, и Бабая разнесло в клочья!..

А потом Котька и Тяпа увидели самое страшное!..

Под гибельным огнем Кучер — в прошлом наглый малолетний грабитель — так ловко управлял стропами своего парашюта, что чуть было не выскользнул из смертоносного прожекторного луча...

Но наверное, крупнокалиберная пуля немецкой зенитной установки попала в брезентовый пояс Кучера, где одна шашка тола уже была снаряжена взрывателем, способным сдетонировать всю оставшуюся взрывчатку Кучера...

...и на высоте двадцати метров от земли КУЧЕР ВЗОРВАЛСЯ!!!

Взрыв был такой невероятной силы, что и зенитная счетверенная пулеметная установка немцев, и ее расчет, да и еще несколько человек из охраны базы «Гефлюгельхоф» просто перестали существовать на этом свете!..

— Кучер... — прошептал Костя дрогнувшим голосом...

...а Тяпа просто по-детски заплакал...

АВСТРИЙСКИЕ АЛЬПЫ. ОКОЛО БАЗЫ «ГЕФЛЮГЕЛЬХОФ». НОЧЬ

...Прожектора были погашены, и в обычном дежурном свете у самого входа в базу «Гефлюгельхоф» лежали пять изувеченных мальчишечьих трупов.

Отдельно были свалены в кучу залитые кровью их оружие, шлемофоны, альпийское снаряжение...

Пожилой немец в расшитой баварской меховой жилетке поверх форменного кителя, в сопровождении нескольких офицеров, разглядывал мертвые, искаженные предсмертной мукой лица мальчишек и горестно повторял:

— Боже мой... Боже мой!.. Это же дети... Дети!.. Что же они делают?.. Что же мы все делаем?! Зачем?.. За что? Почему?..

Идущий за ним офицер строго спросил у охраны в камуфляжной горной экипировке:

— А где же шестой? Вы докладывали, что их было шестеро...

— Шестой оставил по себе неплохую память, — ответил старший охраны и показал в сторону, где лежало несколько трупов немцев и валялась искореженная зенитная пулеметная установка.

— Их было шестеро?! — с сомнением спросил Главный.

— Так точно!

— Всего шестеро? Не верю! — жестко произнес Главный.

АВСТРИЙСКИЕ АЛЬПЫ. КОНЕЦ НОЧИ

Неподалеку от гигантских, медленно вращающихся антенн локаторов, на вершине огромного скального козырька, нависающего над секретной базой «Гефлюгельхоф»...

...почти под самым козырьком висят Котька-художник и Тяпа на альпийских веревках и закладывают толовые шашки в скальные расщелины...

— Давай под антенны тоже засадим, — шепчет Тяпа.

— Даже приближаться не вздумай!.. — шипит на него Костя, не прекращая работы. — Они там наверняка с такими сюрпризами!.. В эту расщелину не засовывай... Продумывай направление взрыва, а то только шуму наделаем, а толку — с гулькин хер... Смотри, куда вот эта идет? Под каким углом? Тебе видно?..

— Прямо под нас уходит...

— А-а-атлично... Давай туда три двухсотграммовки! Не забудь взрыватели вставить...

— Что ж я — пальцем деланный, что ли?! — шепотом огрызается Тяпа, продолжая работу.

Ловко и споро «работают» Тяпа и Котька — взрыватели в шашки, бикфордов шнур во взрыватели, снаряженную взрывчатку — осторожно в скальные трещины...

При выборе места закладки брикета тола Котька отодвигается от расщелины, прищуривается, смотрит на проем в скале, на горизонт, вниз — прикидывает, куда может пойти взрыв...

— Ты как настоящий художник, — шмыгает носом Тяпа. — Я в кино видел. То так посмотрит, то так... И один глаз щурит, будто прицеливается...

— Я и прицеливаюсь — куда она рвануть должна. Если мы этот козырек обрушим — считай, что за всех отработали!..

— Как пацанов жалко... — У Тяпы снова полились слезы, но работать он не прекратил. — И кто же нас так вломил?! Сдали ни за хер собачий...

— Да... Заложили капитально! Засадили по самые яйца... — Костя осторожно закладывает брикет тола в узкую скальную щель. — Я перед отправкой спросил Антона — если в кино показывают, как наши у них там гужуются, то в жизни, наверное, и ихние у нас шустрят...

Собирая концы бикфордовых шнуров в один пучок, Тяпа спросил:

— А Антон чего?..

Котька обматывает пучок изоляционной лентой:

— А ничего... Наверное, расстраивать не хотел. Тяпа, ты закрепись понадежней, я сейчас наверх выберусь и тебя вытяну. А то тебе со мной не справиться будет...

— Ты и вправду меня вытянешь? — испугался Тяпа.

— Дур-р-рак!.. — злобно прошипел Костя и стал ловко поднимать себя способом «стремени с узлом Пруссика».

— Не лайся, — тихо сказал ему вослед Тяпа. — Мне знаешь, как страшно!..

Уже светало. Из-за вершин гор серело небо...

С пучком бикфордова шнура в зубах Костя добрался до края карниза. Оставалось только вылезти наверх...

Но тут он увидел двух немецких охранников с сильными фонарями, обшаривающих каждый выступ, каждый скальный проем.

Костя замер под краем карниза. Он видел, с какой надеждой снизу смотрит на него Тяпа. Костя уперся ногами в скалу, отклонился от стены, чтобы и Тяпа мог его увидеть, и приложил палец к губам.

Не заметив ничего подозрительного, охранники продолжили обход и скоро исчезли в предутреннем тумане, опускавшемся на вершину и огромные локационные антенны...

Костя неслышно вылез на гребень и стал втягивать наверх Тяпу. Вытащил и спросил:

— Как думаешь, сколько метров до закладки?

— Метров двадцать... — Тяпа прикинул на глаз веревку.

— Один сантиметр в секунду... Один сантиметр...

— Ты чего? — тихо поинтересовался Тяпа.

— Считаю — если горение шнура один сантиметр в секунду, сколько у нас времени в запасе...

— Три минуты двадцать, жлобяра! — презрительно сказал Тяпа.

— Ну ты даешь! — удивился Котька.

— Я по арифметике в классе вообще «паханом» был!

— Тогда зажигай, «пахан»! — И Костя протянул Тяпе пучок.

Тяпа вынул из-за пазухи большой альпинистский сгшчечный коробок, достал оттуда спичку в пятнадцать сантиметров, чиркнул и поджег весь пучок бикфордовых шнуров...

Костя быстро перехватил горящий пучок тонким шпагатом и стал осторожно опускать его вниз...

— Бросай так, ни хрена с ним не сделается! — нервничал Тяпа.

— Он под своей тяжестью выскочит из взрывателей — вся работа коту под хвост...

— Время!..

— Не боись... Успеем дрыснуть!

Костя опустил вниз на шнурке весь пучок горящих бикфордовых шнуров, как в это время...

...из-за локационных антенн снова вышли два охранника, совершавших очередной круг обхода.

Котька мгновенно повалил Тяпу на землю, оттащил за невысокий скальный выступ...

...но один охранник вдруг почувствовал в свежем предутреннем горном воздухе запах гари! Тем более что из-за края карниза вился предательский дымок и было слышно потрескивание горящих пороховых шнуров...

Охранники сдернули с плеч автоматы, бросились к карнизу...

Всего десять метров разделяли их с Тяпой и Котькой. Один охранник уже что-то докладывал по рации...

— Эх, нам бы такие телефончики... — позавидовал Тяпа. — Бери, Кот, левого, правый — мой...

Котька сдернул с пояса притороченную «закидуху», а Тяпа достал из брючных ножен свой тяжелый нож...

— Время... — прошептал Тяпа и встал в полный рост. Котькина «закидуха» и Тяпин нож вылетели из их рук одновременно! «Закидуха» обвилась вокруг ног одного немца, а в шею другого, чуть ли не по рукоятку, вошел Тяпин нож...

Костя поддернул конец «закидухи», и «его» немец рухнул вниз с пятидесятиметровой высоты.

Тяпа, пригибаясь, побежал к «своему» уже мертвому немцу...

— Тяпа!.. Время!!! — в полный голос закричал Костя.

— Мой ножик!.. — успел крикнуть Тяпа, и...

...в эту секунду снизу раздался первый взрыв!..

Этим взрывом Тяпу отбросило на несколько метров прямо к Косте. Тот подхватил Тяпу под мышки, поволок его в сторону от карниза....

...нависающего над неуязвимой базой «Гефлюгельхоф», где один за другим гремели взрывы!

Кто-то успел выскочить из здания, кто-то не успевал...

...потому что гигантский скальный карниз, так замечательно укрывавший сурово-секретную базу воздушного наведения, оповещения и связи...

...рухнул вниз, стирая тысячами тонн жуткого и беспощадного камнепада с лица Австрийских Альп все живое на своем пути!

И грохот рушащихся скал был намного страшнее любого взрыва. Как это, впрочем, и бывает обычно в горах...

СЕРЫЙ РАССВЕТ В АВСТРИЙСКИХ АЛЬПАХ

Рваные клочки утреннего тумана проплывают над Котькой и Тяпой. А над головами — серое облачное небо, без единого просвета...