Казак в Аду - Андрей Белянин

— Убью на месте, — мстительно прорычала героическая военнослужащая, передёргивая затвор. — Ваня, ша! Такой позор с казачьих погон можно смыть тока кровью…

И уж не сомневайтесь, наша горбоносая красуленька сумела бы призвать к ответу не только своего возлюбленного, но и всех его новых «друзей-приятелей». Ей не хватило для этого банального времени, каких-то полутора минут — прежде чем она дошла от окошка к крыльцу, байкеровская забегаловка начала таять. Мгновение спустя вспыхнуло то же зелёное пламя, и Рахиль молча ловила ртом воздух на тротуарчике у пустыря. По идее вот тут бы героине впору разреветься ещё раз, никто не осудит… Однако она кое-как восстановила дыхание, сурово сдвинула брови и, не оглядываясь на вразвалочку подгребающего эльфа, двинулась вниз по улице.

— Над крышей появляется голубая дымка с очертаниями черепа-а! — прокричал ей вслед наблюдательный Миллавеллор, но шагу не прибавил. Ему-то совершенно не улыбалось исчезнуть вместе с каким-нибудь домиком, а отважная еврейка была намерена сделать именно это!

Мы же попробуем первыми найти пропавшего казака. На правах читателей, так сказать, а у них в соотношении с героями романа всегда есть привилегии…

— Ну и в чём хохма? — не понял Иван Кочуев, когда свет погас, а подкативший приступ тошноты явно подтвердил факт перемещения в иное место и пространство.

Ответ был дан в течение секунды — в окружающей тьме привычно вспыхнули всё те же оранжевые глаза. Тихий вой байкеров слева и справа доказывал, что и они видят их не впервые…

— Кто это у нас тут такой храбрый? О, опять этот настырный проклятый! Гражданин Кочуев, вам же было настоятельно предложено покинуть наш Ад в течение двенадцати часов. Вы специально провоцируете нас на более действенные меры?

— Свет убавьте, — жмурясь от ослепительно гневного взгляда, попросил ворчливый подъесаул. — Двенадцать часов ещё не прошли. Имею я законное право на пиво с друзьями?

— Ах да, ведь заявленная цель вашего визита — отдых и туризм, — припомнив, съязвил демон. — Отлично, тогда я от всего сердца приглашаю вас на маленькую, но познавательную экскурсию. Вы увидите много интересного, поверьте… Итак, вы первый!

Иван почувствовал, как от него все отшатнулись. Неведомая сила довольно бесцеремонно подхватила его под мышки и вознесла вверх, столь же равнодушно сунув в какое-то металлическое кресло и закрепив ремнями безопасности. Только после этого ударил направленный свет прожекторов, высветив огромный металлический ящик, полный перепуганных байкеров. Оранжевые глаза спокойно парили рядом, а голос приобрёл занудно-традиционные нотки гида-путеводителя:

— Попрошу обратить внимание вниз! У вас под ногами находится очередная группа грешников, по-библейски именуемая «содомиты». Лично с моей точки зрения, ничего аморального в однополой любви нет, но все основные религии мира почему-то дружно это отрицают. А кто мы такие, чтоб спорить с МИРОВЫМИ религиями? Приходится поддерживать волю работодателей. Обратите внимание на то, что сейчас с ними будет…

Дураку понятно, что ничего хорошего быть не могло. Байкеры отлично это понимали, а потому вой, скрежет зубов, мольбы и проклятия разом накалили атмосферу в ящике.

— Первое, что ожидает каждого попавшего сюда грешника, — деловито продолжал голос, — это несколько минут самой райской жизни, о которой он только мог мечтать на земле. Мы создаём для этого идеальные условия: бары, сауны, магазины, закрытые клубы, стриптиз, массаж, все извращения и пожелания…

— Только для того, чтоб человек как можно больнее прочувствовал сам момент кары? — понимающе буркнул подъесаул.

— Именно, в самую точку. А теперь — контрастный душ!

В ящик одновременно излились из ниоткуда два шумных потока воды — холодной и горячей, превращая всё в жутковатое подобие чудовищного супа. Иван дёрнулся, но ремни держали крепко, к тому же людям внизу, кажется, ничто не угрожало, их всего лишь мыли. Через пару минут вода стекла, видимо, ящик имел отверстия для слива. Мокрые как мыши грешники уставились вверх…

— Мы здесь долгое время решали, как с ними быть, — деловито, без суеты, пояснял голос. — Быть может, изжарить живьём?

Под ящиком мгновенно вспыхнуло бушующее пламя, рёв и крики усилились втрое…

— Увы, увы, но к этой муке быстро привыкают. Быть может, нечто мясорубительное?

Огонь исчез, но в тонкие стены со всех сторон вонзились свёрла, пилы, иглы и секущие лезвия — люди сгрудились в центре, у них уже не было сил даже на крик…

— Оказалось, шумно, нудно, негигиенично и отдаёт средневековой дикостью. Угадайте, что мы придумали?

— Делать из них тампаксы, — с ходу предположил начитанный молодой человек.

Оранжевые глаза на мгновение приняли круглую форму…

— Идея интересная! Надо будет взять на заметочку… — с уважением отметил голос. — Но пока их наказание иное — ап!

Ящик опустел. Куда испарились байкеры, было непонятно, Иван Кочуев вытянул шею, но так и не нашёл даже намёка на то, что с ними случилось.

— Перерождение. Отправлены на землю, продолжать жизненный путь. Многие так побывали у нас уже раз семь-восемь…

— А… в чём смысл?

— В совершенствовании душ, — охотно пустился объяснять голос. — Все эти котлы, вилы, раскалённые сковороды были хороши для людей древних, простодушных, не испорченных прогрессом. Но, согласитесь, в наше время этим вряд ли запугаешь интеллигента, чиновника или бомжа. Мы работаем тоньше… Душа человека, пройдя ряд реинкарнаций, стремится к самосовершенствованию. Души «содомитов» наказаны тем, что раз за разом получают всё более благоприятные условия для греха. Там, на земле, мы даём им всё: деньги, власть, популярность! Мало кто решается пожертвовать всем этим, полюбить женщину, родить с ней детей… Нет, они обычно пускаются во все тяжкие, снова и снова бросая свою бессмертную душу в нашу контору. Постепенно божий свет в ней заметно тускнеет… И вот — она уже потеряна навеки!

— Но это… нечестно! Вы могли хотя бы предупредить их!

— Предупредить? О чём?! Если они не поверили самому Богу, какие могут быть предупреждения с нашей стороны…

Здесь мы, пожалуй, на минуточку прервёмся. Видимо, мне надо кое в чем признаться. Поверьте, что всё вышеописанное не является плодом авторского вымысла или его больного воображения. Также прошу не причислять это к сведениям, почерпнутым из Интернета, тайным оккультным знаниям, вещим снам или пророческому откровению. Я вряд ли смогу логически объяснить, почему написал об этом так, а не иначе. Никаких доказательств привести не могу, но тем не менее прошу верить. Впрочем, как хотите, ваше право…

— Желаете поподробнее узнать о других наказаниях?

— Нет, — покачал головой Иван. — Всё равно все вы сволочи!

— Станешь сволочью на такой работе… — удовлетворённо подтвердил демон. — О, новый контейнер объявился! Благодаря вашей земной демократии у нас с содомитами никогда перебоев не бывает. А уж после разрешения однополых браков и гей-карнавалов…

— Ваня?! — неуверенно раздалось снизу.

Хладнокровный подъесаул едва не вывалился из кресла — в металлическом ящике, окружённая тихо воющими мужиками в балетных пачках, гордо выпрямилась краса и гордость народа Израиля — сама Рахиль Файнзильберминц.

— Кто, кто, кто?! Опять эта… как её… — Правый оранжевый глаз нервно замигал, так, словно у него дёргалось веко.

— Это моя еврейка, — широко улыбнулся казак. — Не бойтесь, она практически ручная, без команды стрелять не станет. Но на всякий случай лучше не провоцировать и не дразнить…

— Вы таки спуститесь сюда или мне всей надо подняться к вам наверх?! — уже с заметным подзаводом, донеслось снизу. — А если вас там не пускают, так я сейчас начну с ними договариваться несколько громче! Тока ткните пальцем на предмет мишени…

— Пошли вон, оба… — напряжённым шёпотом определился голос.

— Храни вас Господь за вашу доброту!

Но сердечное пожелание бывшего филолога кануло втуне. Его вновь подхватило непонятной силой, намертво прижало к возмущённо пискнувшей еврейке и ровно поставило в конце длинной улицы пикантного города Задом и Умора…

Пользуясь тем, что они одни — эльфа не видно, оранжевые глаза исчезли, а народу никого, — наша парочка, накрепко обнявшись, так и замерла, не размыкая объятий минут десять-пятнадцать. Согласитесь, они это заслужили… По крайней мере, щепетильный Миллавеллор, осторожно выглянув из-за угла, позволил себе тонкую улыбку, но с места не двинулся. Видимо, не хотел опять «влезть не вовремя»…

А два наших голубка, не в состоянии сказать ни слова, стояли, как берёзовые пеньки, не смея и шелохнуться, потому что боялись даже дышать, лишь бы только ничем не потревожить этот невероятно чистый миг искупления и прощения душ. Казачье-еврейский синдикат выиграл очередную битву духа, твёрдо намереваясь в том же составе двигаться дальше по стезе божьего испытания. А оно, как общеизвестно, никому не даётся сверх силы и веры!