Тело сдал - тело принял - Александр Шорников
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Вроде бы всё верно. За неделю если проходить по сорок-пятьдесят километров в день, то в неделю действительно уложимся- подумал он.
— Эй!. - донёсся до него чей то крик.
Никитин обернулся Гафт махал ему рукой с телеги.
— Да, надо идти назад, — спохватился он — а то я здесь уже над этой картой уже долго сижу. Сергей помахал своему помощнику рукой, свернул карту и запрятав её поглубже во внутренний карман, пошёл обратно в лагерь.
— Если я не ошибаюсь очень скоро с нашей дорогой должна будет пересечься другая дорога, довольно широкая и наезженная. — продолжал думать он шагая обратно. Насколько он помнил с высоты птичьего полёта это было видно, как к узенькой нитки дороги прилепилась ещё одна побольше. И эта дорога уже вела их уже непосредственно к городу.
Никитин не совсем чётко помнил эту местность, когда они с Хранителем разрабатывали этот маршрут, он более пристально исследовал местность до портала и как теперь оказалось зря. До портала как он убедился можно было довольно спокойно добраться, дорога ведущая к нему была всего одна, а вот здесь он немного запутался. Впрочем пока вроде всё шло как и было задумано им с Хранителем, он двигался самым оптимальным маршрутам.
Ночь прошла спокойно только волки временами подходили близко к их лагерю и низко выли, кто-то из наёмников кинул в них копьё и как не странно попал, зверь коротко взвизгнул и затих.
— Эй пойдём шкуру снимем! — предложил кто то.
Несколько человек взяв факелы подошли поближе посмотреть на зверя, но волк был мелкий и наёмники даже не стали снимать с него шкуру, только выдернули копьё.
Вскоре в этом месте уже мелькали черные тени и слышалось чавканье и рычание, но это всё быстро закончилось и больше звери им этой ночью не докучали.
Хранитель не обманул, он действительно сумел внедрить в память Сергея достоверные сведения, уже на следующий день сперва их путь пересекла одна дорога потом ещё и ещё. Сама дорога резко в несколько раз расширилась, теперь вместе с ними уже шло несколько караванов, навстречу им тоже довольно часто попадались группы людей.
По мере того как они продвигались на север становилось всё жарче и жарче. Дикая степь потихоньку сошла на нет, местность стала более обжитой. Теперь стали часто попадаться небольшие поселения где можно было переночевать под навесами и прикупить мяса и фруктов. Нос и Медведь зорко следили за своими людьми что бы они не задирали местных.
До города остался всего день пути, когда произошла одна забавная встреча. Их повозки медленно двигались по дороге нагоняя неторопливо бредущего человека с посохом. Заслышав что его нагоняют, он остановился и опёршись на посох стал смотреть на их приближение. Дождавшись когда первые повозки приблизятся к нему, он вскинул вверх руки и хорошо поставленным голосом воскликнул:
— Приветствую вас странники именем Куту-сотворителя!.
Наёмники вяло приветствовали его, лицо жреца скривилось, очевидно он ожидал что его примут с большим почётом, но большинство наёмников слыхом не слыхивали о его божестве и равнодушно проходили мимо не задерживаясь что бы высказать ему своё почтение.
— Что тебе надо уважаемый?. -Нос спрыгнул со своей телеге и подошёл к нему.
Жрец оглядел его с головы до ног и изрёк:
— Мне нужно что бы вы помогли мне добраться до Катулла, а я помолюсь за ваши заблудшие души, что бы Куту облегчил вашу участь в загробном мире, куда вы все скоро попадёте.
Нос безразлично пожал плечами, посмертное существование его как- то не особенно заботило и только пробурчал под нос:
— Садись куда хочешь, жрец.
После чего не торопясь пошёл к своёй телеге. Жрец быстро оглядел караван наёмников, его глаза остановились на телеге где сидели Сергей и Гафт, дождавшись пока она подъедет к нему он с кряхтеньем залез на неё.
Землянин подал ему руку и помог старику забраться на телегу. Сухо кивнув ему тот прислонился к мешку и замер в молчании, свой посох набалдашник которого представляло из себя изображение паука вцепившегося десятью лапами в шар, он положил вдоль телеги. Впрочем его молчание продолжалось не долго. Отдохнув, он принялся выпытывать у них кто они такие и куда держат путь.
Никитин особенно не скрывал — едем из-за перехода в Катуллу, а там видно будет. Жрец пытался его разговорить и так и эдак, но наткнувшись на умный взгляд Никитина, видимо понял что этот юнец не так прост и ненадолго затих.
Правда не надолго, покончив с жизнью мирской, жрец начал выпытывать о жизни небесной. Его интересовало, каким богам они молятся, но здесь Никитин ничем не мог ему помочь. В отряде чуть ли не у каждого наёмника был свой бог или богиня, а то и целый пантеон божеств и кто во что верил, он даже не пытался разбираться.
Да и самому жрецу похоже это было не интересно, ну зачем ему были нужны все эти доморощенные божки, о которых здесь никто и не слышал. Всё эти уловки, жрец использовал это лишь для того что бы начать возвеличивать собственного божка, вплоть до ужина он донимал их своими рассказами о том как Куту-сотворитель создал этот мир.
Из его слов следовало что в Катуле одним из основных культов был культ бога-паука Куту, сотворившего весь этот мир из своей паутины. Когда-то сотни лет назад, этот культ был более широко распространён, но с течением времени появились новые религии, в эту землю приходили новые расы и народы и конкурентов у бога-паука прибавилось, а количество паствы сильно уменьшилось.
Жрец привычно разливался соловьём не обращая внимание на мрачно слушающих его наёмников и весёлого взгляда Сергея. Песенка у всех религий, что здесь что на Земле, была одна. Если не соблюдаешь многочисленные ритуалы и не жертвуешь, то неверующие после смерти отправлялись в местный ад, а уверовавших соответственно в рай.
Конечно все его теологические построения, не шли не в какое сравнение с современными Никитину религиями и ему вскоре стало скучно.
Вежливо покивав жрецу, для приличия, головой, он углубился в свои мысли и перестал обращать внимания на его восхваления своего божества. Жрец вскоре заметил, что его собеседник потерял интерес к его высокопарным речам и обиженно замолк.
Оживился он только тогда когда заметил у него на шее крестик и стал допытываться, не принадлежит ли он к "семейным". Никитин успокоил его сказав что не разделяет их веру. Жрец тут же начал бранить "семейных" — видимо представители этого учения не раз перебегали ему дорогу и у жрецов бога-паука был на них большой зуб.
Впрочем, досталось не только "семейным", закончив с ними жрец пробежался еще по паре культов которые процветали в здешних городах.
Никитин уже немного устал от этого жреца и уже мечтал, что бы они побыстрее остановились на ужин, что бы избавиться от его назойливого присутствия. Гафту тоже надоела болтовня старика, только уважение к старшим удерживало парня оттого, что бы не сказать тому,
что-нибудь грубое.
Было очень жарко. В течение последних несколько дней их путешествия, температура резко повысилась до сорока градусов Цельсия. Есть никому, особенно не хотелось путешественники только много пили и мрачно шагали вперёд. Трое наемников получили солнечный удар и теперь, постанывая, лежали на телегах.
При такой температуре вода в кожаных бурдюках вскоре приобрела неприятный привкус, мясо тоже стало слегка попахивать. Никитин начал опасаться инфекции, но к счастью им по дороге встретился родник и они набрали чистой воды.
Шли ходко, останавливаясь только в полдень. Готовили обед, немного отдыхали и вновь шли вперёд, ближе к вечеру делали привал плотно ужинали и ложились спать, что бы поутру пока ещё прохладно, даже не позавтракав отправится в путь.
Наконец, ближе к вечеру, наёмники остановились на ночлег С заходом светила температура начала быстро падать и голод сразу дал о себе знать. Сергей быстро приготовил кашу с мясом, выделив плошку с кашей и жрецу, тот даже не поблагодарив, жадно накинулся на еду. Пообедав, старик вновь начал проповедовать, но тут наёмники пригрозили выгнать его из лагеря, если он не заткнётся.
Старик сразу умолк и демонстративно собрав свои пожитки, прошёл через весь лагерь наёмников, время от времени бросал на окружающих злобные взгляды. Сергею он напоминал старую тощую собаку, готовую по малейшему поводу залаять на окружающих.
— Этому жрецу не слово Божье нести надо бы, а бахчу с арбузами охранять — подумал он, наблюдая за представителем здешнего культа.
Одно было хорошо что после этого, жрец пристроился к другим путешественникам и больше им не докучал.
До города остался последний переход. Рядом с ними на ночь остановилось множество народа, впереди и позади них весело горело множество костров. Тишину ночи теперь часто разрывал громкий смех и сочные ругательства на множества языках, на главную дорогу выходило множество дорог поменьше, которые всё время выплескивали всё новых и новых попутчиков.