Марсельская сказка - Елена Букреева

Вот только никто не подошёл.

— Почему ты не притронулась к своему ужину? Ты же понимаешь, что нужна нам живой?

Голос затих, а я широко распахнула глаза, вглядываясь в темноту. Он говорил на английском, и прежде я уже слышала его. Перед тем, как меня снова кинули в эту клетку, я его слышала. Это он отдал приказ запереть меня здесь. Но почему я его не вижу?! Виски запульсировали ещё яростнее.

— Откуда вы знаете моё имя? — с трудом вымолвила я и прикусила язык, сдерживая целую очередь оскорблений.

Где-то снаружи запищала мышь. Поморщившись в отвращении, я ещё крепче обхватила руками колени. Замечательно. Это именно то, чего мне не хватало!

— Эй?! Вы здесь?

Приглушённый смешок разрезал тишину. Конечно, он не хотел показываться. Значит, он всё же рассматривает мысль о том, что я могу выбраться на свободу и заложить их всех полиции?

— Я здесь. Размышляю, под каким соусом подать информацию о степени идиотизма твоего отца.

Я мгновенно подскочила со своего места и рванула к решётке, вглядываясь в кромешную темноту вокруг. Едва различимый силуэт стоял там, где должна начинаться лестница — он был неподвижен, точно статуя, и если бы его плечи не дёрнулись, я бы решила, что человека там и в самом деле нет. Страх медленно уступал место ярости.

— Кто ты такой, чтобы говорить о моем отце? Вы ещё не поняли? Я здесь по ошибке! — воскликнула я и закашлялась, прижав ладонь к пылающей груди.

— По ошибке? По-твоему, если бы это действительно была ошибка, я бы мог назвать твоё имя?

— Ты мог слышать его, — колени подкосились, заставив меня упасть на землю. Я припала лбом к решётке и озвучила мысль, секундой ранее родившуюся в моей голове вместе с мимолётными, но такими яркими воспоминаниями. — На маскараде. Вам крупно повезло. Все были в масках…

— Томас был прав, говоря о том, что у него растёт очень смышленая дочь, — ответила тень в углу.

Я скрипнула зубами.

— Замолчи. Ты не мог его знать. Ты…

— «Маклауд Текстиль» был весьма известен в Шотландии, верно? — прервал меня мерзавец. — До кризиса. Твой отец был так привязан к фабрике, которая досталась ему от покойного тестя, что пошёл на сделку с самим дьяволом, чтобы спасти дело всей своей жизни. Но, как оказалось, Томас и сам был не из святых.

Сглотнув, я почувствовала, как горячие слёзы обжигают щёки. Никто не имеет права говорить о нём. Тень продолжила:

— Щедро одолженные нами деньги, много денег, фабрику почему-то не спасли, и это было весьма странно, ведь в его владении оказалось целое состояние, которым можно было обеспечить весь остров. Знаешь, что он сделал с нашим великодушным пожертвованием? О, конечно, ты знаешь. А теперь это хотим знать и мы.

Всё внутри меня заледенело и онемело, а надрессированная ярость была вот-вот готова вырваться из своего заточения. Неужели мой отец был способен на такое? Связаться с бандитами, взять у них долг, а затем просто… спрятать полученные деньги? Я сжала зубы и злобно сверкнула взглядом в сторону неподвижной тени. Пусть Розалинда и живой пример того, что нельзя доверять членам семьи, я не могла принять это. Он блефует. В этой истории что-то не сходится.

— Зачем вам похищать меня? Рано или поздно вы поймёте, что я ничего не знаю, — подыграла я, сглотнув. — Вы же для этого опаиваете меня какой-то дрянью, верно? Кто вы такие, чёрт вас возьми?

Он хмыкнул и слегка сдвинулся с места. Я услышала, как хрустнула его шея, когда он её разминал.

— О, моя драгоценная Эйла, мы всего лишь честная и порядочная семья, которая по воле судьбы-злодейки связалась с вашей нечестной и непорядочной семьей.

— Семья!? Так вы мафиози!?

Его молчание было громче любых слов. Тогда паника, пожаром разрастающаяся в груди, не дала мне в этой тишине погрязнуть. Я заговорила быстро, отчаянно боясь, что в любой момент он может просто уйти:

— Придёт время, и вы поймёте, что крупно оплошали. Те дни, а может быть, и месяцы, потраченные на попытку выбить из меня правду, могли быть заняты настоящими поисками…. что вы там ищете, лодку? — мой мозг работал отчаянно и яростно, генерируя всё новые и новые идеи, заставляя меня говорить, едва побеждая болезненную хрипоту. — Послушай. Я не знаю, насколько вы влиятельны в вашем мире, но моя семья влиятельна тоже. Ты мог видеть это, когда был в поместье. Потребуй выкуп, и моя мать отдаст все свои и чужие сбережения, чтобы спасти меня. В противном случае, она отдаст все свои и чужие сбережения, чтобы найти и уничтожить вашу шайку. Но если ты позвонишь или пошлёшь к ней своих головорезов, клянусь, она вернёт вам всё до последнего пенни, всё, что задолжал мой отец, и даже с процентами. Никто не станет обращаться в полицию, ведь нам не нужна дурная слава о связях с мафиози. Стоит только… поменять свой курс.

К концу своего монолога я совсем потеряла голос. Вода в ржавой кружке уже не казалась мне такой отвратительной, хотя нет, всё же казалась. Я вздохнула и дёрнулась, когда услышала размеренные хлопки. Он аплодировал мне?

— Браво. Прекрасная речь. Но дипломат из тебя никудышный, — эти слова врезались в мою душу, заставив меня сжать кулаки и сидеть неподвижно в попытках успокоиться. Это неправда. Я могла бы стать хорошим дипломатом. — Неужели ты ещё не поняла, моя маленькая гостья, что тебе отсюда не выбраться? Тебя видели на берегу в день отправления лодки, ты стояла рядом со своим отцом. Мой тебе совет: кончай тратить силы на этот спектакль. Всё слишком очевидно. Или мы узнаем правду, или мы тебя убьём. И нет, это не очередной метод шантажа и вовсе не манипуляция. Всего лишь констатация факта.

Я решительно не хотела его слушать.

— Вы ошиблись. Всё это глупая и чудовищная ошибка, я не видела никакой лодки! Я не участвовала ни в чём подобном!

Он раздражающе молчал. Какая наглость! Я вскинула руки и накрыла ими лицо, шумно задышав. Они ошибаются, все они ошибаются, и я по жуткой случайности оказалась втянута в этот непрекращающийся кошмар! Я металась по пространству подвала, не в силах совладать с собой, не ведая, ушел ли мой мучитель… мафия… я читала о них в книгах и в колонках газет… но я совсем ничего о них не знала.

— Все это неправильно, — не уставала бормотать я. — Вы ответите за это… ответите…

Я услышала его кроткий вздох, и новый оттенок страха внезапно затмил мою