Очарованная - Шеннон Дрейк

И все же…

Глядя поверх плеча сэра Энгуса, Элли заметила знакомое лицо, и это заставило ее замедлить шаг. Сама не зная почему, она вдруг вспомнила женщину в деревне, которая кричала громче всех, обвиняя королеву в убийствах.

— Сэр Энгус! — заговорила она.

— Что, дорогая?

— Кто была та женщина сегодня утром?

— Какая женщина?

— Та, которая в толпе так гневно кричала про убийства.

— А кто там не кричал, и притом гневно? — риторически спросил шериф. — Клянусь вам, кто-то специально возбудил эту толпу. Там везде были плакаты. Обычно наши граждане ведут себя мирно и соблюдают законы. Тот негодяй разбойник — исключение. Возможно, он из Лондона и просто использует мои дороги для грабежа.

— Одна женщина выделялась среди всех. Разве вы ее не помните? Она стояла рядом с кузиной сэра Эндрю, и та пыталась успокоить ее.

Сэр Энгус открыл рот, чтобы ответить, но танец снова был остановлен. На этот раз новым партнером Элли стал лорд Джозеф Ферроу, граф Уоррен. Энгус уступил ему свое место.

— Вы прекрасно танцуете, — обратился граф к девушке.

— Спасибо.

— Насколько мне известно, вы к тому же поете как соловей и виртуозно играете на пианино.

Элли улыбнулась:

— Я действительно играю на пианино, а хорошо или нет, пусть решают те, кто слушает.

— Я очень рад, — вполголоса произнес граф. Его глаза ярко блестели, и ему, видимо, было весело.

Танец закончился, но музыканты не начали играть следующий. Элли оглянулась вокруг. Лорд и леди Стирлинг, сэр Хантер и леди Кэт, Мэгги и лорд Джеймс встали перед оркестром. Брайан, державший за руку Камиллу, обратился к присутствующим:

— Друзья! Мы горячо благодарим вас за то, что вы пришли сюда. Как вы знаете, нам посчастливилось принимать участие в воспитании прекрасной девушки. А сегодня мы имеем честь объявить о помолвке нашей воспитанницы, мисс Александры Грейсон.

— Идемте, дорогая, — сказал Джозеф Ферроу и взял ее за руку.

Элли изумленно взглянула на него, но сообщение так ее ошеломило, что она без малейшего протеста позволила лорду подвести ее к Брайану и остальным.

«За него? Они выдают меня замуж за лорда Ферроу?» — подумала она.

К счастью, девушка заметила, что лорд Ферроу собирается что-то сказать. Продолжая держать ее за руку, он повернул ее лицом к толпе и произнес:

— Я счастлив находиться здесь сегодня и быть представителем моего сына Марка, который не смог прийти. Лорд Стирлинг и я долго планировали то, что происходит сейчас. И сегодня мы объявляем о помолвке моего сына Марка с мисс Александрой Грейсон.

Со всех сторон загремели аплодисменты.

Но даже сквозь этот гром Элли слышала стук своего сердца.

Она чувствовала себя так, словно попала под поезд.

Помолвлена? И не с мужчиной, который по возрасту годится ей в отцы, а с мужчиной, который даже не удосужился прийти на собственную помолвку?

Разумеется, не важно, за кого ее выдают. Это… устаревший обычай. У нее есть собственные жизненные планы, мечты, желания. И она уже начала осуществлять эти планы.

Элли оцепенела и стояла как каменная, почти не осознавая, что все ее попечители обнимают и целуют ее.

Девушка с трудом осознала и то, что лорд Ферроу вынул из кармана кольцо, идеально подходящее ей по размеру, которое вдруг ярко сверкнуло бриллиантом на ее пальце.

— И вот наш первый подарок жениху и невесте, — объявила Камилла во весь голос, чтобы перекричать поднявшийся в комнате шум.

Шелби и еще несколько слуг вкатили в зал роскошное пианино.

Губы Элли зашевелились: она пыталась поблагодарить Камиллу.

— Кроме того, лорд Джеймс и я приготовили ей приданое, — добавила Мэгги.

Элли в изумлении смотрела, как Молли, широко улыбаясь, внесла в зал набор отрезов изумительных тканей. Комната снова наполнилась аплодисментами, и Элли вдруг обнаружила, что обнимает Джеймса и Мэгги, чувствуя себя при этом самой низкой лицемеркой в мире.

Настала очередь Кэт. Она вышла вперед и начала:

— Хантер ия…

Но страшный крик не дал ей договорить.

Все, кто был в комнате, словно окаменели.

Из холла снова долетел крик, а затем — неразборчивые истерические слова.

— Извините, — пробормотал Брайан и пошел туда, где возник этот шум.

Гости, все как один, последовали его примеру.

Элли, по-прежнему ошеломленная переменой в своей судьбе, почувствовала, что этот поток людей уносит ее с собой.

У входа Шелби старался остановить и успокоить какую-то женщину лет сорока с серебристо-седыми волосами, одетую во все черное. В ее глазах, которые были почти одного цвета с волосами, горел огонь безумия.

— Он мертв! — завопила она и вырвалась из рук Шелби: безумие придало ей силу.

Брайан поднял руку. Это был знак для Шелби, что все в порядке и тот может оставить женщину в покое.

Потом он подошел к безумной и тихо окликнул ее:

— Элеонора!

Женщина посмотрела на него. Потом ее глаза сузились от гнева. Она издала еще один ужасный вопль и, резко развернувшись в сторону собравшейся толпы, крикнула:

— Он мертв! А вы, все вы поддерживаете королеву. Будьте вы прокляты! Вы будете убивать снова и снова ради своих целей! Его нет. Моего мужа больше нет! Жиля Брендона, который стоил сотни таких, как вы, нет! Он мертв!

— Элеонора, — снова произнес Брайан.

Шелби сделал шаг по направлению к женщине, но Брайан молча покачал головой, позволив вдове убитого дать волю боли и ярости.

Она снова повернулась, словно ища кого-то в толпе.

Элли очень испугалась, когда полный бешенства взгляд этой женщины вдруг остановился на ней. Вдова вытянула свою худую, обтянутую черным рукавом руку и громко крикнула:

— Ты! Мнимая аристократка! Будь ты проклята! Умри тысячу раз! Значит, сегодня у тебя день рождения? И ты только что помолвлена? Если так, я снова говорю: будь ты проклята! Желаю тебе умереть плохой смертью еще до свадьбы!

Глава 4

Городской дом Жиля Брендона находился под усиленной охраной: его оцепил отряд полицейских числом около двадцати человек. Входя в этот дом вместе с Йеном Дугласом, Марк спросил:

— Сколько людей побывало здесь после того, как было обнаружено тело?

Йен поднял брови и грустно пожал плечами:

— Экономка и первый полицейский, которого она нашла: он патрулировал улицу. Потом еще двое или трое полицейских. После них — коронер и несколько его помощников.

Марк кивнул. С этим ничего нельзя было поделать.

Он принес лампу и стал осматривать дорожку перед тяжелыми коваными воротами. Ни следов крови, никакого беспорядка в очень ухоженном саду.