Современный российский детектив-2. Компиляция. Книги 1-23 - Андрей Владимирович Поповский

— Мне порекомендовал к вам обратиться профессор Зорин…

— Ах, дорогой Александр Васильевич, — снова перебил Рында. — Тогда, конечно, я весь ваш. Ищите и обрящете!

— Спасибо, — стараясь сдержать раздражение, произнес Зигунов. — Мы могли бы где-нибудь поговорить приватно?

— Безусловно, Холмс. Как же я могу отказать вам, когда речь идет о правосудии? Одну минутку, только дам напутствие своим чадам.

Рында громко захлопал в ладоши, пока не затихли музыка и смех студентов, а затем обратился к ним зычным голосом:

— Дети мои! Я вынужден покинуть вас ненадолго. Юстиции требуется моя помощь, и кто я такой, чтобы отказать богине? Однако вскоре я вернусь и проверю, чего вы достигли в мое отсутствие. Так что и не думайте сачковать.

— Пойдемте, уважаемый! Думаю, в моих скромных пенатах нам будет удобнее всего обсудить дела наши скорбные.

«Держись, опер», — напутствовал себя Зигунов, отчетливо понимая, что предстоящая беседа будет совсем не такой легкой, как ему бы хотелось.

В кабинете пожилого доцента пахло бумагой, пылью и какими-то химикатами.

— Присаживайтесь. Хотите чаю?

— Нет, спасибо.

— Как хотите-с. А я, с вашего позволения, заварю себе горяченького.

Старик задребезжал чашками, забулькал водой и зашипел электрическим чайником, не прекращая вещать:

— Так по какой же причине дражайший Александр Васильевич отправил вас ко мне? Чем скромный доцент может помочь благородному сыщику?

Зигунов обрисовал общую картину и остановился на тех самых странностях, трактовка которых его так интересовала. Чувствовалось, что он зря теряет время.

Пока гость говорил, Рында заварил себе чай и уселся напротив. Как ни странно, рассказ он выслушал до конца, не перебивая. Только временами вставляя междометия и театрально вскидывая брови.

Когда Петр закончил, старик еще некоторое время молчал, беззвучно шевеля губами.

— Я хотел бы услышать ваше мнение о том, что могли бы… — начал было майор, но доцент уже ожил.

— Дорогой вы мой, это замечательная, чрезвычайно интересная история. Я читал в газетах об этих преступлениях, но там только общие сведение были, и я даже подумать не мог… Я просто в смятении от обилия мыслей и догадок, на которые меня натолкнули предоставленные вами факты!

— Ну поделитесь хоть какими-то из них. Начнем с чего-то, а там…

— Да-да-да.

Старик вскочил и стал стремительно расхаживать по кабинету, заложив руки за спину.

— Что нам известно? Первое убийство: пожилой мужчина зарублен острым предметом, предположительно, топором. Удар нанесен с большой силой. В руке убитый сжимал завернутый в бумагу камень. Вместе с ним умерщвлен и его внук. Второе убийство: известный журналист проткнут насквозь орудием, похожим на шпагу… Зрелищно! Постановочно! Сцена первая, явление второе! Очень театральные убийства, вы не находите? Проверяли театры, актеров? Отставных особенно?

Рында резко обернулся к Зигунову, делающему наброски в блокноте. На морщинистой коже щек проступил румянец. Доцента явно захватил азарт поиска, и Зигунов невольно улыбнулся. Несмотря на то что старик был слегка с придурью, рассуждал он дельно. Театральность и постановочность в убийствах присутствовала, спятивший актер или постановщик — реальная версия. Проверим.

— Правильно Зорин сделал, что отправил вас ко мне. Он, безусловно, прекрасный специалист и виртуозно работает с источниками. Но уж больно узко и сухо воспринимает данные. Не видит за ними масштаба, действующих лиц. А здесь надо думать шире. Ab ovo usque ad mala, как говорили древние римляне. От яиц до яблок. Надо все принять в расчет.

— Собственно, за этим я и пришел.

— И верно поступили, дорогой Порфирий Петрович! Мы с вами…

— Я Петр Сергеевич. И вот что, давайте уже без этих присказок, они меня невероятно раздражают. Можете более официально выражать свои мысли?

— А? — Рында, казалось, вынырнул откуда-то из глубин своих мыслей и удивленно уставился на гостя. — Что? А, конечно… Я не хотел вас никак… Порфирий Петрович — это же великий сыщик, талантливо описанный Федором Михайловичем Достоевским, я думал, это комплимент…

— Знаем, читали. Не надо комплиментов, — нахмурился Зигунов. — Называйте меня «товарищ майор» или по имени-отчеству.

На душе полегчало. Уж очень сильно раздражал его многоуважаемый знаток искусств, а ради дела надо было держать себя в руках. Теперь справляться со словесным извержением собеседника получалось чуточку легче.

Однако старик не обиделся, а что-то забормотал себе под нос, подошел к книжной полке, достал один из многочисленных томов, стал лихорадочно перелистывать страницы длинным узловатым пальцем, затем бросил книгу и подбежал к Петру.

— Погодите-погодите. Вы говорите, был камень, который нашли у первого убитого? Камень — то есть Петр! Скала! Как вам такая версия? Может, проверить всех Петров?

— Проверим, — вздохнул Зигунов.

— Или вот еще мыслишка… Камень этот был завернут в бумагу и перетянут веревкой. Так? Чтобы его развязать, пришлось бы потратить время. Распутать узлы и все такое.

— Видимо, да. Пострадавший так и не успел этого сделать. Узлы были сильно затянуты.

— А кем работал убитый? Я читал в газетах, что он занимался финансовыми операциями. Но не за кассой же он сидел в супермаркете, правильно? В банке служил? В какой-то инвестиционной конторе? Где?

— Он занимался займами. Давал деньги под огромные проценты. Возвращать долги часто бывало нечем. Понятно, что это много врагов, искалеченных судеб. Всех проверяем.

— Хм-хм… очень-очень интересно… Похоже… Кое-что проясняется…

Доцент поднял указательный палец в назидательном жесте и продолжал как ни в чем не бывало:

— Что ж, продолжим искать ultĭma ratio regum — последний довод королей, который сможет разнести ваши сомнения в щепки. Пусть такой подход ненадолго станет нашим модусом операнди, и когда мы найдем принцип, идею, тогда найдем и убийцу.

— Вы что-то нашли?

— Подождите-подождите. Я думаю. Второе убийство было сделано мечом или шпагой… Так мечом или шпагой, кстати? Чем именно?

— Скорее орудие можно шпагой назвать. Вертел, стилизованный под шпагу.

— Шпага, значит. Тогда, может быть, дуэль.

Зигунов кивнул. Все же старик соображал в верном направлении, хотя рассуждения его шли весьма запутанным путем.

— Так, дуэль-дуэль. Может «Капитанская дочка»? Но Петруша Гринев выжил… Нет. «Каменный гость»? Фауст и Валентин?

— Мы думали про дуэль, да, — кивнул Зигунов.

— Надо будет поспрашивать в сувенирных и на всяких туристических раскладках. Не покупали ли у них набор из двух шпаг? — предложил Рында, делая рукой выпад.

— Вторую шпагу мы не нашли, беспорядка особого тоже в помещении не было. Если и дуэль, то без сопротивления второй стороны.

Пожилой доцент поджал губы и стал ходить из одного угла кабинета в другой. Сейчас он как никогда походил на задумавшегося над чем-то преподавателя. А Петр сидел нерадивым учеником и не мог придумать ни одной стоящей идеи.

— Может, вы о чем-то забыли упомянуть? — остановился