Культ свободы: этика и общество будущего - Илья Свободин

даже как информационное насилие. Но это не так. Мы занимались размышлениями, но разве я вас пытался в чем-то убедить? Конечно нет, тем более что это мне вряд ли бы удалось, с моим-то склерозом. Я конечно старался выглядеть обьективным, но не для того чтобы вас убедить. Я только помогал вам распознать свою внутреннюю свободу, обнаружить то духовное начало, которое ведет к добру. Вы же и без меня все это знаете, верно?

9 Обоснование и договор

– Способ обоснования

Убедившись во вредности убеждений, попробуем обосновать пользу обоснований.

Индивидуальные картины мира различаются не только степенью соответствия реальности, но и степенью искажения реальности. Под искажением я теперь имею в виду целенаправленное преобразование картины в сторону ОБ. Каждый видит не только то, что видит, но и то, что хочет видеть, не только прошлое, но и будущее. И если соответствие картины мира реальности по крайней мере поддается экспериментальной проверке – на этой идее основана наука – то с истинностью нового вопрос вечно открыт. А ведь даже новое может быть неправильным – если оно будет слишком субьективным, слишком искаженным уже известным нам детерминизмом. Искажение – не слишком благозвучное слово для этого, но его можно оправдать тем фактом, что индивидуальные модели будущего слишком часто не имеют ничего общего с действительным ОБ. Они так и оставались бы искажениями, если бы не возможность договора и приведения их к обьективному виду – виду прекрасного светлого завтра.

Очевидно, что целенаправленное искажение картин мира делает вопрос согласования не просто сложным, но и сомнительным. Как можно согласовать, если каждый хочет своего, индивидуального? Как стремление к обьективности, нейтральности и непредвзятости должно практически проявляться? Чем оно способно преодолеть субьективизм? Какие методы обоснования должны использовать стороны, чтобы найти истину?

Первое, что приходит в голову – здравый смысл. Но даже он не обладает достаточной убедительной силой. Например той силой, какой обладает детерминизм. Согласитесь, что убедить используя такой прием, как тяжелая дубина, совсем не сложно. И, однако, здравый смысл подсказывает, что этот прием не совсем верный. Гораздо вернее, например, логика. Но давайте спросим себя – а чем логика лучше дубины? На первый взгляд ничем, ведь логика – тот же детерминизм. Если идти от логики дальше – к математике, физическим законам, выживанию и т.д., мы рано или поздно придем к дубине. Где же черта? Почему логика выглядит вернее дубины?

Ответ, который подсказывает здравый смысл, состоит в том, что граница лежит там, где начинается свободный выбор. Пока мы ссылаемся на непреодолимый, не зависящий от нас детерминизм, мы убедительны. Как только мы выбираем его в качестве метода убеждения – мы впадаем в неправоту. Логика, математика и т.д. – это то, что от нас не зависит, мы можем лишь знать или не знать об этом. Это детерминизм 1-го типа, которому подчиняется все новое, если оно истинно. Всякое новое открытие и свершение ново только в первый момент. Будучи рождено, оно загадочно подчиняется законам, оно оказывается согласовано, вписано в существующий порядок (второй процесс на рис. 5.1). Логика, как одно из фундаментальных оснований этого детерминизма, позволяет относительно легко проверить это соответствие.

"Независимость от нас" именуется обьективностью и ее убедительность вытекает из практического опыта. Если же вы спросите, почему наука убедительней собственных глаз, я могу предположить лишь, что наиболее убедительно наиболее простое. Разлагая явления на части, мы в конце концов добираемся, возможно интуитивно, до самого элементарного – что 1≠0, что 1+1=2 и т.д. А потому, например, и небесная механика кажется убедительнее, пусть и не сразу, плоской земли и ходящего по небу солнца.

Что происходит, когда мы отказываемся от логики и используем дубину или любой из приведенных выше способов убеждения? Мы выбираем насилие. Вы, друзья, можете возразить – но чем выбор дубины хуже выбора логики? Разве это не такой же выбор? Не такой, несмотря на то, что логика – это тоже насилие. Логика – это детерминизм 1, его нельзя "не выбрать". Почему? Смысл обоснования, как и договора – преодоление детерминизма. Дубина – социальный детерминизм 2, поэтому без выбора дубины теоретически можно обойтись, можно преодолеть этот детерминизм. Однако природный детерминизм преодолевается только путем знания и использования его же законов. Нельзя "не выбрать" закон притяжения и полететь. Но можно построить самолет, который подчиняясь гравитации, все же полетит. Точно так же мы не можем "не выбрать" логику – но можем победить ее логикой, создав такое новое, которое будет ей и соответствовать, и преодолевать. Все, что нам останется для правильного и верного обоснования – лишь проверить оба эти факта. Не знаю, достаточно ли я обосновал свою точку зрения, но здравый смысл тут абсолютно ясен. Выбирая дубину, мы выбираем детерминизм, а значит творим зло. А зло не только неубедительно, оно прямо отрицает правильность. Поэтому дубина убеждает только в одном – ей убеждают в явной лжи.

Обосновывая индивидуальную картину мира, включая будущее, мы полагаемся на детерминизм, потому что картина эта уже существует, хоть и в голове. Мы ее создали, частично с помощью анализа окружающей реальности, частично – с помощью интуиции и творческого воображения. Это второе – особенно важно, потому что логичность – еще не гарантия правильности! Самолеты, которые так и не взлетели, тоже были построены с использованием законов физики. Чего же им не хватало? Красоты. Созданное должно быть не только логично, но и красиво – это и будет вторым признаком его истинности. Но почему? Потому что парадоксальность нового, одновременно подчиняющегося детерминизму и преодолевающему его, не может иметь иного проявления, несмотря на всю расплывчатость и даже нелепость красоты как критерия истинности.

Но как обосновать красоту? Никак. Ее надо показать. Разве летящий самолет не красив? И кстати, не будь такой вещи как красота – зачем бы нам договор? Логики было бы вполне достаточно. И красота, и логика не нуждаются в убеждении, их надо только донести. Логику – излагая доводы, а не выводы. Красоту – демонстрируя, а не нагружая смыслом и интерпретируя. Демонстрация и обьяснения сами собой формируют заключение. Эстетическое чувство, ощущение нового, достаточно распространено, хоть и пока неравномерно. А логика вообще доступна всем, это самая простая часть детерминизма, давно понятая и усвоенная. Действительно, что может быть проще, чем очевидное? Что часть меньше целого, равенство транзитивно, а из причины вытекает следствие? Добавляя к свободе красоты детерминизм логики, а по мере необходимости и