Тенебрариум - Raptor

Одно плохо — быстро заканчивалась вода. Скоро придётся идти к роднику, а мне страсть как этого не хотелось.

Со второй пациенткой дела обстояли похуже. Вечером, спустившись к ней в гараж, я привычно провёл рукой по стене, «включив» свет. 5-55 всё так же лежала пластом. Во время предыдущего визита я промыл её раны, и хорошенько их обработал. На теле бедняжки не было ни одного живого места. Били её долго и с умом. Несмотря на множественные синяки, гематомы и ссадины, ни одна кость не была сломана, словно экзекуторы нарочно старались избегать переломов. Какую цель они преследовали я не понимал.

Возиться с пятьдесят пятой было несложно. Она была миниатюрной, и абсолютно безвольной, как манекен. Порой мне даже становилось не по себе, уж больно она напоминала труп. Но её стабильное дыхание меня успокаивало. Очевидно, чтобы сохранить последние крохи своей энергии, 5-55 впала в состояние кататонического стазиса.

Перво-наперво, нужно было её покормить. Но как это сделать, если она ни на что не реагирует? Поразмыслив немного, я вспомнил о железах феродона. Когда открыл банку, в которой Райли их хранила, чуть не задохнулся. Из глаз брызнули слёзы. Ну и вонь! Нашатырь и рядом не стоит. Зато действует безотказно. Вдохнув острый запах, пятьдесят пятая вздрогнула. Её веки мелко задрожали, губы начали шевелиться.

— Давай-давай, спящая красавица, просыпайся.

Глаза девочки открылись, но зрачки не фокусировались, и не реагировали на свет. Я дал ей немного воды, заодно проверив глотательный рефлекс. Она пьёт, значит можно попробовать её покормить. Измельчив мясо как можно тщательнее, чтобы пациентка не подавилась, я стал заталкивать пищу ей в рот. По-началу, она не реагировала на это, тогда я немного подвигал её челюсти, постаравшись таким способом напомнить ей о том, что нужно жевать. Она немного дёрнулась, мои пальцы её раздражали, но эффект был достигнут. Инстинктивно сомкнув зубы, девчонка почувствовала вкус пищи, и начала как-то странно, асинхронно жевать. Но хотя бы вообще начала — это уже вызывало оптимизм. Наверное вкусовые рецепторы включились. Потихоньку она возвращалась к жизни.

Убедившись, что во рту у неё ничего не осталось. Не хватало ещё, чтобы какая-нибудь частичка мяса, случайно забила ей в дыхательные пути. После чего, оставил её отдыхать, и вернулся к Райли.

За ужином мы немного поговорили о судьбе спорной территории. Флинту она не поверила, решив, что он всё равно попытается захватить опустевший участок. Далее посыпались угрозы в адрес соседа, с подробным описанием ожидающих его кар. Я не встревал в монолог, догадываясь, что Райли распекает не Флинта, а меня. Ей нужно было разрядиться, так как нерастраченная злость всё ещё давала о себе знать.

Ночью я долго не мог заснуть. Всё думал, размышлял. Когда Райли зашевелилась, я приоткрыл один глаз, и начал за ней наблюдать. Очень тихо и осторожно моя больная встала с кровати, и стала красться к выходу.

— Ты куда? — окликнул её я.

Поняв, что её обнаружили, она остановилась и вздохнула.

— Если тебе так интересно, то в туалет.

— Ну ладно. А то я подумал, что ты недоброе замыслила.

— Хватит, Писатель, — раздражённо ответила она. — Не трону я твою пятьдесят пятую. Нужна она мне больно.

С этими словам Райли удалилась, а я, успокоившись, начал быстро проваливаться в сон, и отключился, прежде чем хозяйка вернулась обратно.

Полная темнота. Вокруг бродят высокие, тощие существа, телами похожие на людей, а место голов — длинные, извивающиеся стебли, завершающиеся яркими лампочками, как у рыб-удильщиков. Существа медленно передвигаются с места на место, освещая облезлые стены каземата. Они бродят вокруг меня. Иногда останавливаются, и светят в лицо, потом уходят дальше. Их свет иногда вырывает из темноты фигуры поменьше. Тоже, вроде бы, люди, но ещё более странные. Головы-глобусы быстро вращаются на шейных осях, а руки и туловища дёргаются и выворачиваются всеми мыслимыми и немыслимыми способами.

Их много в этом мраке, но я не боюсь их. Я совершенно спокоен. Мне даже кажется, что я один из них. Что я такой же урод, заблудившийся в темноте.

— Я видел разбившийся корабль. Какой в этом смысл? — спросил я у тьмы.

— Никакого, — ответила тьма голосом Хо.

— Почему-то мне так не кажется. Это ведь был не сон?

— И да, и нет. Я пытаюсь синхронизировать наши разумы. Пока мне это не удаётся. Поэтому ты видишь пустые осколки чужой реальности.

— Пустые? Чужие? Не думаю. Ведь это воспоминания. Твои воспоминания. Верно? Зачем они мне? Зачем ты загружаешь их в мой разум?

— Ты всё узнаешь, когда пройдёшь через туман. Книга должна быть написана. Просто доверься мне.

— Как я могу доверять тому, кого даже не видел?

— Мы встретимся. Но для этого ты должен пройти через туман.

Утром следующего дня, на Райли снизошло хорошее расположение духа. Во время очередной 'прогулки' по комнате, она покопалась в своих старых, застиранных вещах, выбрав стопку одежды и нижнего белья.

— Вот. Это для пятьдесят пятой. Размер для неё великоват, конечно, но другого у меня нет.

— Ух, ты. Спасибо…

— Это не подарок. Даю на время. Её грязную одежду сегодня же как следует постирай. Нечего здесь антисанитарию разводить.

— Всё равно спасибо, Райли, ты чудо.

— Не подлизывайся. Так. Я устала. Я ложусь, — она поспешила к кровати и легла отдыхать.

Забрав одежду, я спустился в гараж. Каково же было моё удивление, когда я не застал пятьдесят пятую на месте. Одеяло было сброшено, вещи раскиданы по полу. Смылась, чертовка! Но рольставни закрыты. Дверь тоже заперта. Значит, далеко она не ушла. И точно. Съёжившееся тельце изгнанницы обнаружилось в углу, возле поцарапанных дверей. Видимо, скребла их из последних сил, пытаясь выбраться.

— А, вот ты где, — я подошёл к ней, заставив съёжиться ещё сильнее. — Не бойся меня.

Когда я попытался её поднять, она оттолкнула мою руку и зашипела, словно раненый зверёк.

— Да чего ты такая дикая? Я же помочь тебе хочу.

Положив вещи на стол, я присел рядом с ней на корточки.

— Тебе надо лечь на кровать. Негоже на полу валяться.

— Н-не тр-рогай, — прошипела она, задумываясь перед каждым словом, как когда-то делала Райли. — Я не д-достанусь Ла-тури-элю…

— Не достанешься. Обещаю.

— Ты вр-р-рёш-шь!!!

— Даю честное и благородное слово.

Она, подслеповато щурясь, вгляделась в мои глаза.

— Н-не пойму… Не могу синх…Син-хро-ни-зировать. Ты не изгнанник. Кто ты?

— Я человек. Как твоя старая хозяйка.

— Че-ло-век? Но я чувствую присутствие высо-ко-уровневого образца.

— А-а, это, наверное, Райли.