Колыбельная для вампиров - Светлана Борисова

— Ты куда, дорогая? — услышала она обеспокоенный голос мужа.

Обернувшись, Рени поймала его встревоженный взгляд, и успокаивающе улыбнулась. Подойдя ближе, Михаил обнял ее и, поцеловав, замер, не выпуская из своих объятий. Рени прижалась к нему, с удовольствием вдыхая такой знакомый и родной запах мужа с примесью табака и алкоголя.

— Не беспокойся, мой ангел, я ненадолго. Пойду, поболтаю с Эль, а то она совсем что-то загрустила. Мы с ней немного посплетничаем, а потом вернемся и все вместе повечеряем, чайку попьем. А вы пока поболтайте о своих любимых делах и обсудите размеры червяков для утренней рыбалки. Поверь, вы даже не успеете заскучать без нас, как мы вернемся.

— Я каждое мгновение скучаю без тебя, моя Кошка, но я не такой тиран, чтобы водить тебя за собой на поводке. Хотя иногда очень хочется, особенно в последнее время…

— Все в порядке, мой ангел, зря ты тревожишься. Мы же приехали в гости, потому спокойно отдыхай и ни о чем плохом не думай.

Поцеловав мужа, Рени бережно высвободилась из его объятий. Он неохотно отпустил ее, внимательно глядя в безмятежное лицо жены. Ему не понравилось, что она неосознанно отвела взгляд, и в его душе немедленно вспыхнула тревога, но он не подал вида.

— Не задерживайся долго. Хорошо? Я буду беспокоиться.

— Я же обещала. Иди в дом, дорогой, а то Томас тоже какой-то смурной. Это совсем на него не похоже, поговори с ним по душам. Мне кажется, что наши молодожены здорово действуют друг другу на нервы. Но это неплохо — значит, они не равнодушны друг к другу.

— Уже иду.

Вопреки своим словам, Михаил еще немного постоял, колеблясь, но все же повернул к дому. Рени подождала, когда он скроется в светлом проеме распахнутых дверей, и на ее лице появилось отрешенное выражение. «Вот и всё. Пора уходить. Только с Эль разберусь, а то она совсем поникла, нужно хоть немного ее успокоить. Нет-нет! Это не отсрочка! Небольшая пауза, чтобы исполнить дружеский долг и помочь младшей подруге, а потом сразу же в путь, как и задумано…» Стараясь не растерять решимость, она быстрым шагом направилась к костру, у которого сидела одинокая фигурка. Подойдя ближе, Рени улыбнулась, глядя на девушку. Отсветы костра бросали огненные блики на ее лицо и волосы, и та казалась грустной огненной саламандрой, прикорнувшей у родной стихии.

— Скучаешь? Не помешаю?

— С ума сошла? Когда это ты мне мешала? Наоборот, я ждала тебя. Присаживайся, Ри, — сказала Эльза и, подвинувшись на край тулупа, освободила ей местечко. Опустившись рядом, Рени молча обняла подругу за плечи, и та подсела вплотную к ней.

Темнота в горах казалась настолько плотной, что даже ночное зрение вампиров в безлуние давало только смутные очертания предметов. Прижавшись друг к другу, женщины надолго замолчали, слушая, как тревожно шумят на холодном ветру голые деревья. Они заворожено наблюдали за тем, как в темноте ярко вспыхивают искры, вылетающие из костра, перед тем как окончательно сгореть. Как и их далеких пращуров их радовал огонь, дарующий тепло и защиту от мрака окружающего мира. Наконец, Эльза беспокойно заерзала и грустно вздохнула. Рени тут же повернулась к ней и, глядя на подругу с доброй улыбкой, мягко спросила:

— Ну, что случилось, дорогая? Вижу, ты совсем что-то захандрила. Что тебя беспокоит, Эль?

— Не знаю, Ри. Вроде бы и ничего особенного, а настроение — хоть вешайся…

— Что-то у тебя маловато оптимизма для новобрачной. Не нужно так горестно вздыхать, дорогая. Давай-ка по порядку. Для начала расскажи, как такая хитрая Лисичка угодила в лапы к Ледяному тигру. Страшно интересно, что там у вас произошло, а то ходит масса всяких диковинных слухов, включая какое-то изнасилование. Только я не очень поняла, кто кого изнасиловал, но почему-то женщины склоняются к версии, что это ты Томаса и он как порядочный человек был вынужден на тебе жениться.

— Господи, какая глупость! Народ совсем с головой не дружит. Как будто Штейна можно принудить к чему-то против его воли, а уж реноме порядочного человека — это вообще не из его репертуара. Ну, а сплетни… еще бы они не гуляли по конторе!

Заметив краем глаза мгновенный росчерк света на темном бархате ночного неба, Эльза досадливо вздохнула:

— Смотри падающая звезда! Черт побери, слишком поздно их замечаю и не успеваю загадать желание. А ты?

Рени подняла голову и с восторгом посмотрела в высокое звездное небо Алтая. Взяв палку, она поворошила ею костер, и в темное небо радостно рванулся целый рой ярких живых искорок.

— Я и не пыталась, Эль. Мне это уже ни к чему, — сдержанно ответила она.

— Нет! Не смей так думать, Ри! Ты не знаешь, сколько у тебя еще времени, а жить нужно с полной отдачей до последнего вздоха. Все мы, в конце концов, смертны и не знаем, будет ли в нашей жизни завтрашний день. Вспомни, как печально все обернулось для расы эреев. В одночасье их мир исчез, а ведь они тоже надеялись, что впереди у них века, но судьба — капризная дама.

— Я все понимаю, дорогая. Но одно дело не ведать, что тебя завтра ждет и совсем другое дело, когда ты точно знаешь, что твои дни сочтены, — Рени грустно улыбнулась, глядя в тревожные, полные сочувствия глаза подруги и спросила: — А ты откуда знаешь про эреев, Томас рассказал?

— Да. Это так интересно, правда? Неужели эреи все были такими красивыми, как Ник? Тогда остается только пожалеть, что эта изумительная и талантливая раса сгинула во тьме веков.

— К сожалению, не во тьме веков, а в катастрофе, которая не оставила им выбора. Ладно, что-то мы сменили тему. Речь-то шла о тебе, а не обо мне, дорогая, давай-ка, рассказывай дальше. Знаешь, одно время мне казалось, что после несчастного случая с Хикару, ты и на пушечный выстрел не подойдешь ни к одному мужчине не то, что решишься выйти за кого-то замуж.

— Я тоже так думала, — ответила Эльза на безмолвный вопрос, написанный на лице Рени, и печально улыбнулась. — Но со временем боль любой потери, если и не уходит навсегда из сердца, то хотя бы притупляется… — помолчав, она фыркнула. — К тому же Томасу трудно в чем-либо отказать, ты же знаешь, что у него железная хватка. Вдобавок он редкостный гад и садист по натуре! Господи, как я ни изворачивалась, он все же дожал меня, не оставив иного выхода! Причем, не удовольствовавшись моим «да», тигруша тут же, не сходя с места, окольцевал меня по всем правилам, сделав официальную запись в брачном Кодексе. Вот сволочь!.. До сих пор при воспоминании о том, как он изводил меня в своем кабинете, готова удушить его собственными руками! — выпалила девушка, и в ярости принялась колотить по умирающему костру, подбрасывая в него сухие ветки. В небо рванулся такой яркий столб огня, что Рени отшатнулась, заслонившись рукой от его обжигающего жара.