Кремль. Президенты России. Стратегия власти от Б. Н. Ельцина до В. В. Путина - Леонид Млечин

Через две недели назначение действительно происходило, и все изумлялись: «Ну, Березовский, все может! Только сказал, и уже решение принято». Так что Березовский, по мнению людей знающих, еще и талантливый мистификатор...

Всякие слухи ходили за Кремлевской стеной. Конечно, внезапная отставка Бориса Ельцина оказалась невероятной удачей для Владимира Путина. Но многие сомневаются: сам ли Борис Николаевич принял неожиданное для страны и мира решение уйти? Или же был вынужден покинуть Кремль, подчиняясь чьей-то сильной воле? И вообще — в какой степени в последние месяцы и годы он решал, что и как будет, а в какой прислушивался к настойчивым советам других?

Ельцин, несмотря на возраст и болезни, остался человеком очень волевым и своенравным. Он не любит ездить по накатанной колее. Ему нравилось удивлять окружающих хорошо подготовленными экспромтами, которые потом обильно цитировались. Иногда его своенравие проявлялось самым странным образом. Скажем, в последние годы своего президентства он любил проводить встречи с военачальниками.

— К каждой встрече ему писаЛи речь, — сказал в беседе со мной бывший глава президентской администрации Евгений Савостьянов. — Но не было случая, чтобы он не начал импровизировать.

— Импровизировал толково?

— К сожалению, он лишь своими словами повторял то, что есть в тексте, поэтому получалось неудачно. Он отклонялся от написанного, что-то говорил от себя, потом возвращался к тексту и зачитывал почти то же самое, что только что говорил. Вообще, лучше либо говорить по писаному, либо выступать с импровизированной речью. Но Борис Николаевич всегда инстинктивно пытался вырваться за установленные рамки.

Яркий этому пример — встреча с Ельциным вновь назначенных военачальников. Тогда ввели практику их представления президенту, то есть восстановили традицию, которая была в царской России. Входит президент, останавливается на середине зала и вдруг громко произносит:

— Здравствуйте, товарищи!

И ждет ответа. Но на репетиции такой вариант не предусматривался, и генералы не сразу сообразили, что должны дружно ответить:

— Здравия желаем, товарищ Верховный главнокомандующий!

Наступило абсолютное замешательство...

Самовластие «семьи» особенно наглядно проявилось летом 1999 года, в период премьерства Степашина, когда он не в состоянии был назначить ни одного министра против воли администрации. Это очень настроило людей против Ельцина и его окружения. И практически одновременно в мировой прессе появились сообщения о том, что в различных иностранных банках обнаружены личные счета Ельцина, его дочерей, зятьев и ближайших к президенту чиновников.

Западные газеты писали, что на имя Ельцина была оформлена кредитная карточка «Америкэн экспресс», но покупки делались чисто символические, словно владелец проверял, как работает эта игрушка. А вот его дочери, Елена Окулова и Татьяна Дьяченко, вроде бы пользовались карточками «Еврокард» и совершали с их помощью значительные покупки.

Эти сообщения — особенно в отношении Ельцина —- вызывали большие сомнения. Президентская пресс-служба заявила, что президент, его жена и их дети никогда не открывали счета в зарубежных банках. Борис Николаевич привык к тому, что все заботы о его жизни несет на себе государство. Ему никогда не надо было думать о деньгах, он сам ни за что не расплачивался. Для этого существовала Служба безопасности и управление делами.

Виктор Черномырдин сказал по поводу разговоров о счетах Ельцина в заграничных банках:

— Наш президент денег уже лет пять или десять в глаза-то не видел. Он даже не знает, какие у нас деньги...

Чаще других в западной прессе мелькало имя управляющего делами президента Павла Бородина, которым занялась прокуратура Швейцарии.

«Отечество» подхватило эти сообщения и строило свою предвыборную программу на прямых обвинениях «семьи» в коррупции и на том, что самозванцы (их же никто не выбирал) засели в Кремле и пытаются командовать правительством и всей страной. Это была очевидная, но не очень удачная идея.

«Семья» восприняла разговоры о кремлевских махинациях как личную угрозу. Тем более, что один из руководителей предвыборного штаба «Отечества» крайне неблагоразумно напомнил о судьбе семьи румынского вождя Николае Чаушеску, сметенного волной народного гнева.

Это прозвучало достаточно зловеще, потому что Николае и Елена Чаушеску были расстреляны без суда и следствия, их сына посадили на скамью подсудимых...

Многие люди решили, что приход к власти Лужкова и Примакова будет для них смертельно опасен. Юрий Михайлович призывал проверить, насколько честно была проведена в стране приватизация, и расторгнуть незаконные сделки. Евгений Максимович требовал расследовать сомнительный бизнес олигархов. Еще в роли премьер-министра он многозначительно сказал, что ожидаемая амнистия позволит освободить в тюрьмах и лагерях места для экономических преступников.

Слова лидеров «Отечества» воспринимались всерьез. Большая группа влиятельных и богатых людей считала, что победа Примакова и Лужкова может стоить им не только власти и положения, но и свободы. Поэтому они, зажатые в угол, дрались отчаянно.

Тогда, в начале осени 1999 года, объединились разные силы — администрация президента и некоторые олигархи; их интересы совпали: во что бы то ни стало не допустить победы Примакова и Лужкова.

Стратегия была разработана такая: во-первых, разрушить репутацию обоих политиков в глазах общественного мнения, во-вторых, сформировать новую политическую партию, способную составить конкуренцию предвыборному блоку «Отечество — Вся Россия».

Они быстро перешли в контратаку. Ответ был симметричный. Поскольку жена московского мэра, Елена Батурина, занимается бизнесом, то принялись за нее. Московские прокуроры и чекисты, надо понимать, к этому не захотели иметь отношения. Нашли более исполнительных людей во Владимире, где Елена Батурина имела свои деловые интересы.

По указанию владимирского прокурора сотрудники областного управления Федеральной службы безопасности, расследуя дело о незаконном переводе денег за границу, занялись и компанией «Ин-теко», которую возглавляет жена московского мэра. В офис компании явились чекисты, забрали документы. Об этом рассказали по телевидению: жена Лужкова подозревается в незаконном вывозе денег за границу!.. Чем же в таком случае семья Лужкова лучше семьи Ельцина?

Разразился скандал. Юрий Лужков оказался к нему не готов. Он стал возмущаться, оправдываться, объясняться, и это еще больше повредило ему в общественном мнении.

Директором ФСБ был тогда уже Николай Патрушев. Действия владимирских чекистов были восприняты как ответный удар по Лужкову, хотя на Лубянке это отрицали.

«Дело Елены Батуриной» со временем оказалось полной липой, ничего противозаконного она не совершала, но ущерб репутации Лужкова был нанесен серьезный.

В начале сентября политическое пространство нашей страны превратилось в поле боя. Как в Чечне, здесь рвались снаряды и авиабомбы и орудовали снайперы. Соперники уже ощутили вкус политической крови, и на глазах пораженной, а может быть, и довольной публики они рвали друг друга на куски.

Теоретически в безжалостной атаке на политиков есть свои плюсы. Люди узнают о них много нового. Кандидаты в депутаты перестают быть небожителями и предстают перед нами обычными людьми, грешными и ошибающимися. В странах с давними демократическими традициями политику не прощается то, что любому другому сойдет с рук. Ошибки, допущенные политиками, часто непоправимы. Если они совершили нечто непорядочное и аморальное, им этого никогда не забудут.

В общем это логично — завоевав наши голоса, политики получают возможность распоряжаться не только нашими деньгами, принимая бюджет и устанавливая налоги, но и нашими жизнями, например начав войну...

Но в избирательную кампанию 1999 года все получилось иначе. Мы должны были услышать, что именно предлагают кандидаты, с какой политической и экономической программой они собираются войти в Государственную думу, что могут для нас сделать.

Но вот об этом решительно никто не вспоминал и даже не спрашивал кандидатов! Избирательная кампания превратилась в натравливание общественного мнения на тех или иных лиц. Лужкова пытались просто уничтожить. Для ОРТ он превратился в главную мишень. Ему предъявлялись самые фантастические обвинения. Юрий Михайлович неизменно подавал в суд и выигрывал процессы. Но это не имело никакого значения. Его продолжали смешивать с грязью. Даже те, кто возмущался такими методами, смотрел эти передачи. Они нанесли невероятный урон Лужкову. Из солидного и уважаемого хозяйственника он превратился в предмет насмешек.