Ретро-Детектив-3. Компиляция. Книги 1-12 (СИ) - Любенко Иван Иванович

Закончив читать, Клим Пантелеевич вновь задал себе один и тот же вопрос: «Кто и для какой цели вставил карту в рот беглому каторжнику? Ведь вполне понятно, что последнее убийство не имеет ничего общего с первыми тремя. Скорее всего, некто, расправившись с варнаком, решил таким способом отвести от себя подозрение. Однако он допустил довольно значительный промах. Но теперь, после выхода статьи, об этом стало известно всем, в том числе и преступнику, совершившему злодеяния в Ессентуках и Курзале. А значит, тонкая, едва заметная ниточка, связывающая убийцу и три его жертвы, может оборваться в любую минуту. И от меня, к сожалению, это уже не зависит».

С черной, выплывшей из-за гор тучи, слетело несколько капель и упало на газету. Еще недавно чистое и безоблачное, небо нахмурилось и накрыло окрестности серым солдатским одеялом. Присяжный поверенный поднялся и, выбрасывая вперед трость, заспешил в гостиницу.

24. Сеанс телепатии

Тополевая аллея в Кисловодске представляла собой своеобразный пуант – точку, где прогуливался весь цвет приезжего водяного общества. Вечером, когда небо принимало цвет свежераспущенной синьки, скамейки постепенно занимались курортниками. В расположенных неподалеку кондитерских, напоминавших типичные парижские café разве что белыми скатертями да вазочками с фиалками, яблоку негде было упасть. Правда, ни воздушных круассанов, ни масла с конфитюром там не подавали. Зато полным-полно было пирожных – миндальных, шоколадных, с ромом и со свежими фруктами. В огромном количестве предлагалось всевозможное безе: яблочное, с заварным кремом и даже с кедровыми орешками. Вместо приветливых гарсонов бойко шныряли услужливые русские официанты, готовые вывернуться наизнанку за хорошие чаевые. Проспект, конечно же, ни чем не напоминал бульвар Сен-Жермен или Елисейские поля, зато отдыхающие занимались все тем же «сладким ничегонеделанием», что и посетители бесчисленных кафешек на Монмартре. Несмотря на столь большую разницу с Парижем, отыскать свободный столик в эту пору в Кисловодске было весьма затруднительно.

Мимо устремившихся ввысь тополей чинно шествовали семейные парочки – самые рьяные почитатели целебной силы природных источников и терренкура. Тут же гордо проплывали под белоснежными зонтиками одинокие дамы бальзаковского возраста, с замиранием сердца ожидающие хотя бы легкого флирта со стороны какого-нибудь отставного майора с пышными пшеничными усами, или, в крайнем случае, благообразного учителя гимназии с бритым лицом. А впрочем, какая разница с кем окунуться в омут сумасшедшей любовной страсти! Только вот юные барышни, словно пойманные молодые лани, уныло брели под охраной беспокойных maman, камеристок или старших сестер.

Наиболее состоятельные и независимые красавицы фланировали в умопомрачительных нарядах от Поля Пуаре, Манделя или Розенцвейга. Особенной популярностью пользовались платья стиля модерн, пошитые в виде античных туник с завышенной талией и разбегающейся вниз от самого лифа широкой материей. Заграничным мастерам ничуть не уступали фасоны отечественного кутюрье – господина Минаева. Его моделям была присуща легкая асимметричность кружевной драпировки, спиралеобразно закрученной вокруг талии. Были, конечно, и одеяния попроще – плоды мастерства губернских и уездных портных, среди которых встречались отнюдь недурственные вещи. Жены младших офицеров и губернских секретарей выставляли напоказ результаты собственного швейного опыта, полученного благодаря тридцатирублевой машинке американца Исаака Зингера и журналу «Модный свет».

Коляски, шарабаны и эгоистки доставляли сюда обитателей окрестных дач и санаториев. Совсем неподалеку стоял, сверкая свежей краской, автомобиль директора Вод.

Ардашевы, вместе с Нижегородцевыми и Варяжскими, неторопливо прогуливались вдоль тенистой улицы. У афишной тумбы компания остановилась. Яркая киношная реклама зазывала зрителей посетить фильмы Жоржа Мельеса: «Путешествие на Луну» и «Фантастические фокусы». А внизу, почти у самой земли, пестрело объявление довольно необычного содержания:

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

«Посредством собственного магнитного поля уничтожаю без помощи какого-либо лекарства даже самые острые боли, возникающие в самых разных частях тела, в том числе и в зубах. По методу известного берлинского профессора Йогана Шорта лечу следующие виды нервных расстройств: потерю памяти, ипохондрию, меланхолию, эпилепсию, шум в ушах и тяжелое страдание мозга. А кроме того, исцеляю: водянку, почечуй, сенную лихорадку, подагру, грудную жабу, катар кишок, колики и нервное страдание мочевого пузыря. Помогаю при эмфиземе легких и чахотке. Убираю сыпь, лишай и болезненную потливость (тоже и ног). По желанию пациентов лечение можно производить заочно посредством мысли (телепатия). Расстояние между больным и мною совершенно не имеет никакого значения (хоть бы даже я находился и за 1000 верст!). Магнетизер Г.Ф. Вульфсон. Адрес:

г. Кисловодск, ул. Николаевская, дом 2».

– Ну и что скажете, Николай Петрович? – Ардашев устремил на доктора пытливый взгляд.

– Откровенно говоря, теряюсь в догадках, – Нижегородцев развел руками, – о таком методе лечения я и не слыхивал.

– Надо же, магнетизер! – удивился Осип Осипович. – Вроде бы как гипнотизер – ан нет! – иная чертовщинка!

– «Хоть бы даже я находился и за 1000 верст!» – изумленно прочла вслух Вероника Альбертовна. – Представить только!

– А знаете, что я вам скажу? – изрек доктор. – Вероятнее всего этот человек – заурядный мошенник, мало знакомый с медициной.

– Да откуда вы это можете знать? – изумился Варяжский и подался вперед.

– А тут ума много не надо. Достаточно взять любой медицинский справочник и выписать оттуда наиболее распространенные заболевания. Именно так этот господин и поступил. А потом, видимо уже от себя, добавил несколько хворей. Да только лучше бы этого он не делал. Ну, посудите сами: разве врачи называют геморрой почечуем? Нет, конечно, так говорят только в народе. А «чахотка» вместо туберкулеза? Согласитесь, ни один мой коллега не позволит себе такой вольности.

– А ведь вы положительно правы! – затряс головой Варяжский. – Как же это я сразу не заметил?

– Смотрите, к нам направляется Куприян Савельевич, – воскликнула Ангелина Тихоновна.

По аллее, прямо навстречу, широким шагом приближался главный врач-психиатр Хлудовской больницы. От быстрой ходьбы ему то и дело приходилось поправлять свой котелок. А трость даже не успевала касаться земли.

– А я за вами, Клим Пантелеевич, – погнал с места в карьер Стильванский. – Час назад мне позвонил полицмейстер и распорядился, чтобы я приготовил Фартушина для проведения сеанса – не поверите! – телепатии. Оказывается, в Кисловодск на гастроли приехал какой-то господин. Он объявил во всеуслышание, что может читать чужие мысли. Местным сыщикам тут же пришла в голову новая блажь – покопаться в мозгах нашего сумасшедшего Нострадамуса. Однако, чтобы иметь возможность посоветоваться с вами, я попросил их перенести это сомнительное мероприятие на завтра. Но это оказалось невозможно, – доктор пожал плечами, – по пятницам заезжий телепат, точно аккумуляторная банка, подзаряжается энергией из космоса. Вы меня премного обяжете, если вместе с Николаем Петровичем согласитесь присутствовать на сем действе. Не знаю почему, но у меня на сердце нехорошо. К тому же наш пациент весьма слаб, а после вчерашнего покушения он замкнулся в себе, как улитка в раковине.

– Покушения? О чем вы? – осведомился Ардашев.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

– Видите ли, есть у нас в лечебнице один больной по фамилии Фрышкин. Зовут его Иероним. С первого взгляда – человек как человек, ни мухи, ни какой другой божьей твари не обидит. Сам он из Пятигорска. Жил тихо, мирно, детей по головкам гладил, с соседями по утрам здоровался, а по ночам инкогнито работал палачом в местной тюрьме. Однажды ему пришлось приводить в исполнение приговор в отношении девяти человек. Свою обязанность он выполнил добросовестно, но утром упал в обморок и обнаружил признаки острого умопомешательства. Теперь уже два года как у нас «квартирует». А последние три месяца Иероним неожиданно пошел на поправку. И даже, что вообще необъяснимо, стал увлекаться чтением. Я позволил ему выдавать газеты. А вчера, прочитав статью Эйдельмана о предсказаниях Фартушина, он собрался «пойти и победить сатану». Ни я, ни кто из персонала не придал значения его словам. Ну, посудите сами: мало ли что может сорваться с языка сумасшедшего? Однако Фрышкин каким-то невероятным образом проник на кухню и стащил разделочный нож. А потом с криком «Убью дьявола!» ринулся прямо в седьмую палату. Слава богу, что Фартушин в этот самый момент находился, да простят меня дамы, в ретираднике. Одним словом, надзиратели экзекутора едва скрутили. Теперь он в комнате для буйнопомешанных.