Мифология греков и римлян - Лосев Алексей Федорович

«Я хвалю тебя, Дафна, за то, что ты, победивши невоздержанность Аполлона, обличала его прорицательное искусство, так как это искусство не помогало ему угадать, что находится около тебя. Пусть скажет мне стрелометатель, как Зефир убил Гиацинта. Зефир победил его, и хотя трагик–поэт, [TGF, adesp. frg. 565,] говорит «ветерок, драгоценнейшая колесница богов», но Аполлон был побежден слабым ветерком и потерял своего любимца».

Другая тирада (86 ВС):

«Ты хочешь вести войну и обращаешься к Аполлону, советнику убийств… Какая–то женщина, напившись воды, приходит в исступление и от ладана делается безумною, а ты говоришь, что она пророчествует. Аполлон был провидец будущего и наставник прорицателей, но сам обманулся насчет Дафны».

Афинагор считает Аполлона (Suppl. 146 В) тождественным с египетским Гором. Он для него — (146 С) сын Диониса и Изиды, воспитанник Лето (это странное сообщение основано на египетских сказаниях, передаваемых у Геродота, II 156). Что Аполлон (104 В) пасет стада Адмета, или что (62 А) кеосцы называют Аристея и Аполлоном, и Зевсом, или что (78 В) говорится о разных изображениях Аполлона, в этом нет ничего удивительного. Но вот что удивительно — что (104 В) «Адмет выше бога», раз тот ему прислуживает. Тако$ суждение уже специфично для христианина. И дальше:

«О прорицатель и мудрец, предвещающий другим будущее! Ты не предсказал погибели своего любимца и даже умертвил друга своими руками».

Речь, конечно, идет об Ахилле и Гиацинте. И тут же приводятся слова Фетиды, укоряющей Аполлона за Ахилла, приведенные у Эсхила (стр. 515).

Феофил тоже указывает на ничтожество Аполлона, так как (9, Преобр.) он бегал от Ахилла, влюблялся в Дафну и не предвидел смерти Гиацинта.

Минуций Феликс, желая показать внешнее безобразие богов, указывает (21) на постоянную безбородость Аполлона и на бородатость его сына Асклепия. Как на пример ничтожества Аполлона этот писатель ссылается (22) на его рабское служение у Адмета.

Иустин–философ (I 76 А), зная Аполлона как Летои–да, осуждает его любовь к молодым людям.

б) Климент Александрийский (Str. I 24,131 Dind), производя имя Аполлона подобно Плотину, указывает на колонну как на его символ в Дельфах (на основании Евмела, автора поэмы о Европе—Protr. II 39), на зевающую статую и на статую Аполлона Обжоры. Рождение Аполлона (Str. I 21, 89) Климент относит ко временам Тития и Тантала. Фригиянка Сивилла, имевшая также имя Артемиды (90), пришла в Дельфы и пропела стихи: «О дельфийцы, служители далекоразящего Аполлона, я пришла с намерением возвестить мысль эгидо–державного Зевса, будучи взволнована моим братом Аполлоном». Опровергая всякие языческие прорицания, Климент (Protr. II 12—13) вспоминает оракулы Аполлона в Кирре, а также Аполлона Пифийского, Кларосского и Дидимейского. Упоминается у него еще храм Аполлона на Акции (II 41). Бурей и огнем (IV 59) был уничтожен храм Аполлона в Дельфах, причем Климент здесь многозначительно добавляет, что такой огонь — «разумный» (имея в виду гибель «языческого капища»). Упоминаются также храмы Аполлона (III 48) на Делосе и в Тель–миссе, а также его статуя (IV 51) в Патарах. Во время персидских войн (Str. V 14, 111 и сл.) сама Афина умоляла Зевса пощадить Аттику; и Климент приводит оракул Аполлона о том, что имеется неумолимое решение предать разорению многие города Греции. Аполлон (Protr. Ill 45 и сл.) своих собственных почитателей вроде Креза отправляет на костер, любя, таким образом, дары больше, чем людей. Презирает Климент Аполлона (II 36) и за службу у Адмета, а также и за (32) многочисленных возлюбленных, недостойных великого пророка и убегающих от него. И вообще Аполлон — «лживый предсказатель, которого безумные люди назвали богом и налгали, что он пророк» (IV 55).

Евсевий Кесарийский, тоже много потрудившийся для опровержения язычества, во многих местах задевает также и Аполлона. Аполлон (Praep. evang. Ill 1, 5) у него называется Гелиосом потому, что он самый огненный и самый пламенный, и потому, что он освобождает (apal–laton) человека от страстей и (И, 24) испускает из себя лучи. Будучи (II 1, 9) братом Озириса и изобретателем лаврового дерева, поскольку это дерево (III 2, 24) «полно огня» и потому враждебно демонам, а также помогает в пророчествах, он оказывается изгнанным на девять лет после убиения Пифона и потом вновь получает свой оракул. Почти ©се остальные упоминания об Аполлоне в данном трактате Евсевия являются не чем иным, как приведением разнообразнейших оракулов, из которых многие отличаются философским и религиозно–теоретическим характером. Евсевий берет подобного рода оракулы у Пор–фирия. Из другого сочинения Евсевия, под названием «Слово царю Константину» (Соч., пер. при СПб Духовной академии. II. 1850, 413), мы узнаем очень важное сообщение о человеческих жертвах Зевсу и Аполлону (а этому предшествует еще сообщение о таких же жертвах Кроносу на Крите, Дионису на Хиосе и Тенедосе, Аресу в Лакедемоне):

«А писатель римский историк Дионисий повествует, что в Италии именно сами Зевс и Аполлон требовали себе человеческих жертв от так называемых аборигенов и что те, которых касалось это требование, приносили богам часть всех плодов; а что они не приносили в жертву людей, за то подвергались различным бедствиям н до тех пор не видели конца злу, пока не обрекли себя на десятину; умертвивши же и принесши в жертву десятки из людей, были причиною запустения своей страны».

Будет вполне справедливым сказать, что у Евсевия это одна из довольно типичных концепций Аполлона с позиций другой религии. Фактически эта критика является вполне эллинистической и мало чем отличается от Лукиана, кроме разве спорадически возникающих здесь поисков в язычестве тех элементов, которые при известном подходе могли бы трактоваться как предшествие христианства.

19. Лексикографы. Эти лексикографы, т. е. антично–византийские составители словарей, проделали огромную работу по приведению в известность колоссального количества фактов, относящихся к древности, и не могут не быть учтены при обзоре мифологии Аполлона, ее отражения в литературе. Правда, по количеству сведений Аполлон значительно уступает другим богам и героям. Но некоторые материалы мы все же приведем.

а) Аполлоний, по прозванию Софист, времени императора Августа, составил большой словарь к обеим поэмам Гомера, но слова «Аполлон» в этом словаре не имеется. Слово же «Феб» пояснено следующим образом: «Это — эпитет Аполлона. По Эсхилу, от Фебы, матери Лето. Однако Гомер никого не производит ни от богов, ни от кормилиц. Поэтому Феба надо производить от «phoibasthai», что значит «пророчествовать», или, лучше, он трактуется здесь как чистый и незапятнанный, а Феб означает «чистый»». Дальше у Аполлония неясная ссылка то ли на Гелиодора, то ли на Гесиода.

Юлий Поллукс, автор словаря под названием «Оно–мастик», почти совсем не касается Аполлона. Отдельные указания:

(IV 104) женщины танцевали Аполлону и Артемиде какой–то танец (значение которого неизвестно), изобретение какого–то Вариллиха, тоже неизвестного. «Касториды (V 40), воспитанники Кастора, дар Аполлона». Это говорится о породе собак, созданных Аполлоном и воспитанных Кастором, как равно тут же дальше говорится об эретрийских собаках, являющихся тоже даром Аполлона. Делии (I 37) являются праздником Аполлона, Пеан относится к Аполлону. Упоминается (VIII 25 и 122) Аполлон Отчий, (IX 35) Уличный и (II 35) Нестриженовласый, (I 19) Одержимый Фебом, (VIII 119) Дельфиний. В дар Аполлону, Артемиде, Гекате и Селене приносятся рогатые лепешки (VI 76).

Гесихий, к сожалению, не вносит в словарь Аполлона. Просмотр же содержания статей этого словаря, кажется, не дает ничего для Аполлона определенного.

б) Стефан Византийский, автор географического словаря под названием «Ethnica» («Народоведение»), указывает прежде всего разные места культа Аполлона.

Упоминаются святилища: (2, 6 и сл. и 611, 9) в Абах, которое было основано раньше святилища в Дельфах; (511, 10) в Патрах (Ликия); (538, 21) в Пифии (Гортина) на Крите; (611, 7—11) Исменийского Аполлона в Фивах, главнейшее в Дельфах и особенно в Тегире (Беотия), а также (65, 6) в Актии. Говорится (696, 15) о священном городе Аполлона Хрисе (Троада) и (176, 8) Борсиппе (Вавилония); (65, 1—5) об играх в честь Аполлона в Актии и (48, 1 и сл.) Артемиды Эфиопской, которую якобы привел к эфиопам Аполлон; (298, 12) алейцы (жители аттического округа Алы) приносят жертвы Лето, Артемиде и Аполлону Зостерию (Зостер — местечко в Аттике, где беременная Лето совершила омовение); (648, 19) Аполлон имеет местопребывание в Гиллиале (Гиллиала в Карии — место гибели Гилла, возлюбленного Аполлона), (616, 2) победа Аполлона на Тенедосе; (225, 1 и сл.) Аполлон в виде дельфина приплыл в Дельфы и основал там свой храм. Говорится о сыновьях Аполлона: (63, 3) Акрефее, (343, 15) Ионе от Креусы, (390, 18) Кидоне от Акакаллиды, (438, 15) Мегарес, (511, 1) Патаре и (678, 5) Хайроне от Феро. Остальные места из Стефана Византийского об Аполлоне посвящены эпитетам последнего. Об Аполлоне Уличном (23, 1 и сл.) дается соответствующее объяснение («при входе»). Прочие эпитеты — географические: (63, 6) Акрефий (по городу в Беотии), (65, 8) Актайский (по городу в Акарнании), Эпактий (по городу в Магнесии), (147, 15) Аусигд (по городу в Ливии), (204, 2) Гергитий (по городу в Троаде), (263, 3) Гринейский, Сминфейский, Киллейский (Троада), (278, 18) Гермон–фид (Египет), (288, 2) Евстресит (Беотия), (263, 3) Гекат (острова Гека–тонезы), (227, 1) Кинфий (по горе Кинфу на Делосе), (319, 19) Фимбрей–ский, (330, 22) Илионский, (333, 2) Иксий (Родос), (350, 8) Калидней (остров Калидна), (416, 16) Литесий (Малея, статуя на камне), (247, 3) Ликогенес (объяснения не дается), (353, 10) Ликейский (то же), (430, 6) Малоей (Киликия), (469, 5) Напайский (по городу на Лесбосе), (375, 9) Коропайский (ио городу в Фессалии), (375, 12) Ороиайский (там же), (413, 5) Ларисский (Фессалия), (551, 7) Салганейский (Халкида или Беотия), (604, 6) Таррайский (Лидия), (630, 8) Трагийский (но городу на Наксосе), (82, 14; 281, 6; 647, 10) Гилат (Кипр), (197, 9) Тельмессий (по герою Тельмессу в Карии).