Корректор. Книга вторая: Птенцы соловьиного гнезда - Евгений Лотош

И вот теперь Исэйка стоял и в упор рассматривал своего собеседника. Тот отвечал ему абсолютно безмятежным взглядом. Повстречав его в кулуарах, Исэйка поклялся бы, что он мелкий чиновник на грошовом жаловании – секретарь, помощник, мальчик на побегушках или что еще, вечный юноша и не менее вечный неудачник. Не стоит даже второго взгляда. Однако спокойный уверенный взгляд черных глаз Дзинтона мог бы принадлежать самому Президенту.

– Итак, господин, что тебе от меня нужно? – осведомился депутат. – Две минуты уже прошло.

– Одна из причин того, что я обращаюсь к тебе, господин Исэйка, – улыбнулся Дзинтон, – заключается в твоей нетрадиционности. Я прекрасно знаю, как ты добрался до своего нынешнего поста, и, должен заметить, полагаю тебя подходящим экспонатом для кунсткамеры. Другого такого честного и прямого политика еще поискать надо, и не факт, что найдешь.

– Я польщен твоей похвалой, господин, – сухо откликнулся Исэйка. – И все же?…

– И все же беда в том, господин, что музейные экспонаты без должного ухода не живут. То ли моль побьет, то ли от света выцветут, то ли еще что случится. Например, ты в курсе, что завтра в твоем комитете состоится заседание, на котором ты лишишься поста?

– Что? – поразился Исэйка. – Какое заседание?

– Внеплановое, – спокойно пояснил Дзинтон. – О котором ты узнаешь за пару часов, так что ничего не успеешь предпринять. И на котором большинством голосов тебя лишат должности. Кого назначат взамен – ты и сам догадываешься. И сам догадываешься, кому ты настолько сильно наступил на хвост, выступая против седьмой бюджетной поправки этим летом, что он не пожалел сотню тысяч на подкуп твоих заклятых друзей.

– Предположим, догадываюсь. Однако, господин Дзинтон, почему я должен верить тебе на слово? И кто ты вообще такой?

– Кто я такой – сложный вопрос, – усмехнулся собеседник. – Сложный и с теологической, и с технической точки зрения, не говоря уже про социальную. И ответ на него может тебе не понравиться. Тебе следует знать два основных факта. Первый – я практически всемогущ. Второй – я никогда не действую открыто. Даже если ты согласишься на сотрудничество, ты видишь меня первый и последний раз в жизни. Даже этого много: большинство тех, с кем я вступаю в деловые отношения, не видели меня никогда. И вот здесь мы подходим к ответу на твой вопрос – зачем ты мне понадобился.

Дзинтон замолчал, однако Исэйка даже не пошевелился. Если этому деятелю от него что-то нужно, скажет и сам. Переспрашивать он не намерен.

– Гордый… – констатировал Дзинтон. – Удивительно – гордый депутат Ассамблеи. Глазам своим не верю, несмотря на все рекомендации! Итак, господин Исэйка, вот мое предложение. Я создаю новую организацию под названием "Фонд поддержки талантов". Это благотворительная структура, оперирующая в масштабах страны и с бюджетом примерно в пятьдесят миллиардов маеров. Ее основной задачей является финансирование обучения студентов. Для получения стипендии претенденты должны подтвердить свои интеллектуальные способности с помощью особого рода тестов, а также специализироваться в определенных направлениях. Финансирование оформляется в виде беспроцентного кредита на двадцать лет.

– Замечательно, господин Дзинтон, – холодно сказал политик. – Однако при чем здесь я? Твои десять минут почти истекли, кстати.

– Я предлагаю тебе пост почетного председателя Фонда. Ширмы, если угодно. Реально управлять им станут другие люди. Сотрудничество, однако, будет обоюдным: ты обеспечиваешь Фонд публичным авторитетом, взамен чего поддерживаешь и свой авторитет репутацией благотворителя. Твое вознаграждение зависит от того, какой путь ты выберешь в дальнейшем: один маер в год и политические дивиденды, если остаешься депутатом Ассамблеи, или же двести пятьдесят тысяч маеров в период минус налоги, если уходишь из депутатов и целиком сосредотачиваешься на работе в Фонде. В последнем случае, правда, придется смириться, что к карьере выборного политика ты не вернешься никогда. Итак, господин Исэйка, предложение сделано. Ответ за тобой.

– Замечательно… – фыркнул депутат, усаживаясь в кресло. – И что именно скрывается в недрах твоего фонда? Отмывание денег? Наркотики? Оружие? Контрабанда? Прости, господин Дзинтон, я не верю в бескорыстие с тех пор, как занялся политикой.

– Фонд не скрывает ничего. Его деятельность полностью соответствует заявленным целям. Изюминка в тесте имеется, но она достаточно невинна – перманентное безвозвратное финансирование группы примерно в восемьдесят персон, уже подтвердивших свои способности и работающих в нужных направлениях. Это действительно благотворительность чистой воды, господин Исэйка. Итак?…

– Блистательный господин Дзинтон, – обманчиво-мягко произнес Исэйка, – мы с тобой не маленькие дети. И оба прекрасно понимаем, что стартовый капитал в пятьдесят миллиардов маеров без публичного размещения акций на бирже можно собрать только двумя путями: либо через госбюджет, либо через противозаконную деятельность наподобие контрабанды оружия. Если бы речь шла о госбюджете, ты просил бы меня не о том, чтобы я занял должность в твоем Фонде, а о моей поддержке при утверждении соответствующих статей. Поскольку такого тебе не нужно, я могу сделать только один вывод – ты создаешь еще одну контору по отмыванию денег. И я не намерен участвовать в твоих играх. Более того, господин Дзинтон, мне известно не так уж много преступных синдикатов, финансово способных на операцию такого масштаба, и ты не принадлежишь ни к одному из них. Следовательно, речь идет об афере, мыльном пузыре, который лопнет через несколько недель, по ходу дела угробив и меня. Я что, похож на самоубийцу?

– Замечательный анализ! – рассмеялся его собеседник. – Но ошибочный, поскольку базируется на неверных посылках. Повторяю еще раз – речь не об отмывании денег. Мне частенько приходится иметь дело с деньгами, полученными в результате преступлений, но всегда – против воли из владельцев. Когда я настойчиво прошу, отказать мне невозможно, и в мире нет ни одного бандитского синдиката, который хотя бы раз не заплатил мне отступные. И эти деньги отмываются задолго до того, как я пускаю их на нужные мне цели. Вопрос происхождения средств Фонда тебя пусть не волнует – они не добываются методами, противоречащими твоим убеждениям. Ты даже представить себе не можешь, какие доходы может обеспечить биржевой игрой один-единственный грамотно запрограммированный искин! Впрочем, ты не обязан верить мне на слово. Ты хотя и будешь ширмой, на первых порах, во всяком случае, но получишь полный доступ к бухгалтерии. И даже вмешиваться сможешь в некоторой степени. Ты сам убедишься, что здесь все чисто.