Последний час надежды - Константин Бояндин

Ники держала ладони лодочкой, а над ними парили, танцевали в воздухе три лёгких пёрышка. «Люди могут вызывать ветер и останавливать землетрясение, а у меня пока ничего тяжелее пёрышек не получается».

— Ники, я ничего не могу! — призналась София. — Что случилось? Почему мы здесь?

— Вы здесь ненадолго, — услышали мы знакомый голос. Анна, горничная. Мы обернулись, Ники — нет. Так и смотрела в пространство, так и заставляла пёрышки танцевать.

— Вас вообще никогда не было, — усмехнулась Анна. — Вы просто дурной сон. Её прихоть. Ники? Как ты сумела вернуться?

Ники посмотрела на неё, пожала плечами.

— Ники, почему ты молчишь? — София взяла её за запястье. — Сделай что-нибудь! Пожалуйста!

— Она ничего не может, — пояснила Анна. — Знаешь, почему, Ники? Потому что это самое начало. И я тебя сюда не приглашала. Извини.

— Ты не хочешь извиниться, Янни? — поинтересовалась Ники, не прекращая своего занятия.

— О, мне уже страшно, — насмешливо протянула Анна. — Блеф до самого конца, сестричка? Знаешь, ты меня почти разжалобила. Я не буду убивать тебя снова. Два раза за одно и то же не убивают, — она фыркнула. — Если уйдёшь сама, я не трону твоих куколок.

— Мне некуда идти, — равнодушным голосом заметила Ники. — Я у себя дома.

— Мне-то что? — поинтересовалась Анна. — Кстати, хотела сказать тебе спасибо. Ты всё сделала так, как мне нужно. Организовала армию, убрала всех, кто мне мешал. Приручила эту сумасшедшую дурочку, в теле которой сидишь. Я покажу, что можно сделать с чистого листа. А потом вернусь и поучу кое-чему учителей.

Ники посмотрела в окно. Анна усмехнулась вновь.

— Надеешься на «Солдат»? Иди, посмотри.

Мы подошли к окну вместе с Ники. Они все лежали. Охрана, полицейские, «солдаты» — там и сям, вповалку.

— Они больше не нужны. Ты даже не смогла снять мой предохранитель, — Анна вздохнула. — Всё, хватит. Уходи. В сон, в призраки, куда хочешь.

— Сумасшедшая дурочка, — повторила Ники медленно, расстёгивая куртку.

— О, да у тебя пистолет! — протянула Анна насмешливо. — Настоящий?

— Да, и у меня есть на него разрешение, — Ники посмотрела в глаза сестре. Нет. Не сестре. Не знаю, когда поняла София, но я понял, только когда она упомянула разрешение.

— Всё, Ники, — Анна взмахнула рукой. — Исчезни.

Ничего не случилось. Анна посмотрела на себя, на Ники.

— Твоей сестры здесь нет, — Ники не отводила взгляда от её глаз. — Сумасшедшая дурочка, да?

Она поднялась, подошла к окну. София смотрела на Ники широко раскрытыми глазами.

Наклонила голову.

Все, кто лежал, там и сям, поднимались. Осматривались, оглядывались, словно не верили, что живы.

Анна молниеносно выхватила пистолет. Ники рассмеялась, смех её звучал, словно серебряные колокольчики. Пули ударялись о неё и падали на пол, осыпались тончайшей пылью. Анна выхватила второй пистолет, стреляла в Ники, в нас с Софией… с тем же успехом. Я вообще ничего не чувствовал, словно пули были просто иллюзией.

Ники запрокинула голову, подняла руки над ней — и стены комнаты преобразились, стали золотыми — так показалось. Затем — каменными, стеклянными, я не успевал замечать превращения. Дальняя стена осыпалась, за ней виднелся проход — я не мог понять, куда — понимал только, что это лес.

Ники опустила руки, перестала смеяться.

— Проход открывается, — она посмотрела на нас с Софией. — Это твоя работа? — она перевела взгляд на Анну. — Почему он открывается?

Анна молчала, на лице её я видел много эмоций, от страха до презрения.

— Я — ключ, — Ники посмотрела на свои руки. — Да? Пока я живу, эту дверь не закрыть?

Анна не отвечала, да и не требовалось.

— Вы не оставите меня в покое, — Ники медленно проговорила, глядя на Анну. — Ты права, это дурной сон. Пора просыпаться.

Мы ничего не успели сделать, даже пошевелиться. Ники подняла руку — в ней оказался пистолет — и выстрелила себе в висок.

Анна хотела кинуться, поймать её за руку. И протаяла, стала прозрачной, рассеялась, испарилась, не добежав. София смотрела на Ники, не в силах сказать не слова.

Мрак упал, словно покрывало на голову. Я успел только посмотреть в окно — темнота наступала отовсюду, неслась стеной, сжималась вокруг, сдавливала, сокрушала реальность.

Всё, что я успел сделать, глядя на несущуюся стену мрака — закрыть глаза. Мне показалось, что я слышал крик — София? Я сам? Я не успел понять.

Глава 26. На берегу

Брюс, берег

— Мсье? С вами всё в порядке?

Перед глазами прыгали и танцевали разноцветные пятна. Я вскочил на ноги. Точнее, мне показалось, что вскочил — сил хватило только на то, чтобы усесться.

Я на пляже. Костюм промок до нитки, удивительно, как я сам не утонул — волна добегала мне до пояса.

Я всё ещё видел выражение ужаса на лице Софии и вспышку — последний выстрел. Где я теперь? Где София, где Ники?

Меня тронули за плечо и вновь повторили ту же фразу. Поначалу я готов был поклясться, что понял каждое слово. Теперь же… язык был очень похож на галльский, но не был галльским. Тем не менее, я понял, что от меня требуется.

Покачал головой. Не в порядке. Глаза начинали видеть нормально — старик, в потёртой спецодежде — видимо, убирает здесь, на пляже. Солнце, проплавляющее горизонт, крики чаек, свежесть в воздухе. Я вынул мобильник. Он не пережил купания.

— Проклятие, — пробормотал я. Старик вопросительно посмотрел на меня. Наверное, понял интонацию, но не более. — Где я, мсье?

Он улыбнулся, развёл руками — не понимаю, мол. Я осмотрел карманы пиджака. В бумажнике — банкноты, видимо здешние. Евро, как и у нас. Немного, всего триста. Кредитные карты. Так-так, ну-ка… Я попробовал внести изменение.

Пусто. Ничего. Вообще никакого отклика.

Я повторил снова — ничего. Я попробовал сосредоточиться, увидеть нити, их сплетение — не смог.

Мне хотелось упасть и завыть. Но сил хватило только на то, чтоб плюхнуться на песок и закрыть лицо руками.

Старик вновь взял меня за плечо, что-то сказал. Я обернулся. Он указывал на двух полицейских, которые, несомненно, направлялись к нам. Чудесно.

Брюс, полицейский участок, 22 июня 2010 года, 10:30

Здешняя Галлия, или как её звали аборигены, во многом походила на нашу. Люди очень похоже вели себя, их язык походил на галльский, вообще было ощущение, что я дома. Вот только где я и кто я, не понять. Я пробовал вспоминать — но смутно помнил только, что мы с Софией выбрались в этот её оазис и… Что атм случилось? То, что было раньше, помнил очень смутно. Да, у владелец корпорации «Бриллианты Деверо». Был. Не знаю, кто я буду здесь. Всё прочее не вспоминалось.