Социальная психология - Людмила Почебут

17.4.2.4. Новый мировой порядок Ж. Аттали

Французский культуролог Жак Аттали (G. Attali) предложил концепцию «нового мирового порядка», которую он описал в книге «На повороте нового тысячелетия» (1993). Цивилизационные общности, по мнению Ж. Аттали, формировались своеобразными кругами. Центром общности является город («сердце» по терминологии Аттали). В «сердце» концентрируется финансовая, техническая и культурная власть. «Сердце» – основной производитель разнообразной продукции. Потребителем этой продукции является «среда», которая образуется вокруг «сердца». Это могут быть многочисленные регионы или страны. Окружает «среду» «периферия», продающая свое сырье и рабочую силу «сердцу» и «среде». Такова система организации цивилизационных общностей.

Мировой порядок, согласно Аттали, проявлялся в восьми формах. Сегодня мир находится в конце кризисного периода и на заре новой, девятой формы, которая сулит долгий период изобилия. Зачатки этой формы прослеживались в Европе еще в раннем Средневековье. Возник радикально новый способ управления насилием, противостоящий религии и силе, – деньги. Вместе с этим способом родился и новый мировой порядок – рыночные отношения и капитализм. В новом порядке власть достигается количеством контролируемых денег, вначале с помощью силы, затем с помощью закона. Рыночная структура претендует на мировое влияние, растет часть мира, где царит «закон денег». Наступление девятой формы демонстрируют новые технологии, которые Аттали определяет как «автоматизацию манипуляцией информацией». В повседневный обиход входят предметы, которые он называет «номадическими» (кочевническими). Они помогут создать человека нового типа, новую кочевую элиту, не привязанную к определенному народу и своим ближним. Если раньше предметы находились в доме и требовали включения в сеть (холодильник, компьютер), то сейчас появились портативные предметы, которые можно носить с собой. Портативные телефоны, факсы и компьютеры качественно изменяют процесс взаимодействия людей во время работы. Они по-иному структурируют социокультурный порядок, преобразуют организацию труда. Предметы самодиагностики, самолечения и медицинского протезирования, предметы для самообучения сократят общественную потребность в учителях и врачах, но увеличат потребность в специалистах в области манипуляции информацией. Новые вещи – «кочевники» – будут способствовать созданию новой культуры на основе рыночной. Благодаря этим вещам люди освобождаются от привязанности к определенному месту (жительства, работы и пр.) и смогут странствовать, приобретая товары, информацию, новые впечатления и ощущения. Возникает своеобразная кочевническая цивилизация. Каждый сможет в короткий срок измениться благодаря средствам образования и лечения. Завтрашний человек – кочевник, потребитель «номадических» вещей, будет сам себе хозяином, предсказывает Аттали. Человек сам станет «номадом» без стабильного адреса и семьи, он будет носить на себе и в себе все, что образует его социальную значимость. Таким образом, те социальные и культурные общности, к которым мы принадлежим сейчас, распадутся, человек вступит в общность не с людьми, а с «номадическими» предметами. Возникнет новый тип цивилизации, крайне индивидуалистической, подчиненной власти денег и «номадических вещей» (225).

17.4.3. Кросс-культурный критерий классификации

Культуры Запада и Востока составляют два полюса единого континуума всемирной культуры, ее разделенность на принципиально отличные друг от друга и во многом противоположные культурные модели. Эта дихотомия носит ярко выраженный характер социокультурной дилеммы, формирует ядро культурных общностей и проявляется в длинном ряде смысловых и ценностных противоположностей.

Особенно напряженными, предрасполагающими к конфликтам отношения между западными и восточными культурными общностями оказываются в пограничных между этими смысловыми полюсами культурных областях. По мнению исследователей, к пограничным культурным общностям относятся Россия, Украина, Молдова, Казахстан, Кавказ, Турция, страны Ближнего Востока, Балканы, Испания. Многие ученые отмечают, что в пограничных между Западом и Востоком культурных общностях вступают в конфликт такие взаимоисключающие тенденции, как открытость и закрытость культур, «всемерная отзывчивость» и самобытность, космополитизм и охранительность (85, с. 213). В. Е. Багно считает, что «постоянное колебание между двумя полярными тенденциями является не только единственным, но подчас и единственно возможным для подобного типа культур динамичным фактором их развития» (18, с. 419—420). Пограничные культурные общности представляют собой феномены большей сложности, чем Запад и Восток, взятые по отдельности. В культурную общность интегрированы и западные и восточные элементы. Таким образом, подобные общности представляют собой систему, построенную на противоречиях культурных элементов. Например, характеризуя противоречивость русской культуры, Н. А. Бердяев называл Россию Востоко-Западом и утверждал, что в России сталкиваются и приходят во взаимодействие два потока мировой истории – Восток и Запад.

Влияние особенностей культуры на формирование личности изучал И. С. Кон. Он провел сравнение западной и восточной моделей личности с учетом социокультурных требований. Западная модель человека, по его мнению, является активно предметной, и западная культура формирует личность в процессе внешней деятельности, в деяниях и поступках. Восточная, особенно индийская, культура не придает такого значения предметной деятельности, утверждая, что творческая активность, составляющая пружину личности, развивается лишь во внутреннем духовном пространстве и познается не практикой, а в акте мгновенного озарения, инсайта.

Согласно эволюционным и цивилизационным концепциям, культуры и цивилизации развиваются во всем мире по более или менее одинаковому пути в соответствии с общностью обстоятельств, с одной стороны, и единообразием человеческой психики – с другой. Сходство культур отдаленных регионов следует рассматривать как примеры независимого, параллельного развития. Например, много общего находят в своих культурах японцы и финны. Это научное положение оспаривал американский антрополог Ф. Боас. Он считал, что подобного рода совпадения могут быть следствием культурной диффузии, а не культурной эволюции. Эта мысль была высказана Боасом еще в 1888 г. Подобных антиэволюционных взглядов придерживались Р. Бенедикт, К. Леви-Стросс, М. Мид, Э. Сепир (Е. Sapir), Г. Триандис (Н. Triandis), Г. Хофстеде. Так возник противоположный эволюционизму взгляд на природу культурных общностей, который в наиболее яркой степени проявился в кросс-культурных исследованиях.

Кросс-культурные концепции основаны на сравнении ценностей и социально-психологических особенностей психики и поведения людей в различных общностях. Основное внимание ученые уделяли сравнению принципов построения тех культурных общностей, которые возникают на планете диффузно.

17.5. Конфигурации культур

Основное внимание ученые обращали на взаимосвязь таких феноменов, как культура и личность. В конце 20-х – начале 30-х гг. XX в. стало разрабатываться направление, получившее название «Культура и личность». У истоков этого направления стоял Ф. Боас. В 1932 г. его ученица Р. Бенедикт (1887—1949) опубликовала статью «Конфигурации культуры», в которой выдвинула идею о фундаментальных различиях между культурами, детерминированных системами взаимоотношений и ценностей. Бенедикт опиралась на идеи Ф. Ницше об аполлоновском и дионисийском началах в культуре и утверждала, что межкультурные различия объясняются прежде всего различиями в индивидуальной психологии, поскольку культуры – это индивидуальная психология, отраженная на большом экране.

В годы Второй мировой войны Р. Бенедикт занялась изучением японской национальной психологии. Она использовала собственную методику «дистанционного изучения культуры», которая включала анализ научной и художественной литературы, дневников военнопленных, просмотр японских кинофильмов, интервьюирование проживающих в США японцев. Бенедикт никогда не была в Японии и не знала японского языка, но на основе собранных материалов написала знаменитую книгу «Хризантема и меч» (1946). Японская культура рассматривалась ею как иерархическая по своей сути, основанная на точном знании каждым членом общества своего места в нем и своей роли. Р. Бенедикт описала японскую культуру стыда, противопоставив ее западной, прежде всего американской, культуре вины с этическим акцентом на божественных заповедях. Книга «Хризантема и меч» получила неоднозначную оценку в Японии и на Западе. Бенедикт упрекали в антиисторизме, западном этноцентризме, в том, что она нарисовала портрет не японца, а японского военнопленного. Однако эта книга стала классической работой зарубежного японоведения и культурной антропологии в целом, работой, к которой до сих пор с интересом обращаются исследователи разных стран.