Убийство демократии: операции ЦРУ и Пентагона в период холодной войны - Уильям Блум

Казалось, «100» стало любимым числом администрации Рейгана. Таким, по словам старшего тактика Государственного департамента, было количество кубинских солдат, которые были отправлены в Сальвадор через Никарагуа осенью 1981 года. «Они были переправлены тайно и получили оперативные задания в Сальвадоре», — утверждал он [64]. Дальнейшее местонахождение и действия кубинцев так и остались загадкой.

Мир также узнал, что у повстанцев было изъято советское и китайское оружие, и это было названо еще одним доказательством коммунистической помощи [65]. Захваченное оружие, возможно, было реальным, хотя на складах ЦРУ уже давно было полно оружия советского блока всех видов и на все случаи жизни. Но что было делать с оружием США, Израиля, Бельгии и Германии, которое, по признанию Вашингтона, через месяц должны были также найти у повстанцев [66]? Мировой трафик оружия в действительности обширен и изменчив. В соседнем Гондурасе поддерживаемые США контрас использовали ракеты советского производства, чтобы сбивать советские же вертолеты в Никарагуа [67]. Кроме того, сальвадорские повстанцы захватили оружие у правительственных сил и утверждали, будто они также приобрели оружие у коррумпированных должностных лиц сальвадорской армии, что действительно является распространенной практикой партизанской войны в других странах Латинской Америки [68].

Источник, цитируемый «Нью-Йорк тайме», подтверждает заявления повстанцев: «Центральным элементом кампании администрации Рейгана в доказательстве международного заговора с целью свершения революции в Сальвадоре была «Белая книга», изданная через месяц после вступления Рейгана в должность и основанная на «захваченных партизанских документах», некоторые из них были включены в отчет». Среди различных анализов «Белой книги», ставящих под серьезные сомнения ее претензии на правдивость, был анализ Джонатана Куитни (Jonathan Kwitny) в «Уолл-стрит джорнал». Материал включал интервью с официальным представителем Государственного департамента Джоном Д. Глассманом (Jon D. Glassman), основным составителем «Белой книги». Согласно г-ну Глассману, часть статей данной книги были «вводящими в заблуждение» и «приукрашенными»… в них содержались «ошибки» и «предположения». Как считает «Уолл-стрит джорнал», «Внимательное прочтение… указывает, что г-н Глассман может преуменьшать содержание ошибок и предположений в «Белой книге».

Среди многих конкретных недостатков в документе, как отмечается в статье, был следующий:

«Статистика поставок оружия в Сальвадор, представленная как взятая непосредственно из документов, была экстраполяцией», — признает г-н Глассман. Экстраполяцией сомнительным способом, стоит добавить. Большая часть информации из «Белой книги» вообще не могла быть найдена в указанных источниках» [69].

Сомнению подвергалась не только точность изложения «Белой книги», но и подлинность самих документов, на которых она была основана. По этому поводу бывший посол США в Сальвадоре Роберт Уайт (Robert White), уволенный Рейганом из-за чрезмерной приверженности правам человека и реформам, прокомментировал: «Единственное, что заставляет меня думать, будто эти документы подлинные, так это то, что они так мало доказывают» [70].

Когда президента Дуарте попросили предоставить доказательства о вмешательстве Никарагуа, он отказался отвечать на том основании, что мир не поверит его словам в любом случае [71]. Зато президент Рейган мог предложить некоторые доказательства: он увидел дергавшую за веревочки руку иностранных кукловодов в том, что демонстранты в Канаде несли такие же плакаты, что и демонстранты в Соединенных Штатах: «США, вон из Сальвадора!» [72].

Но все это, по сути, не имело отношения к делу. Революции не экспортируются, как коробки с мылом. Мы видели, что тяжелые, не меняющиеся к лучшему обстоятельства в Сальвадоре, наконец вынудили людей взяться за оружие. Посол Уайт, не особо разбирающийся в причинах протеста повстанцев, отметил, что «в Сальвадоре сложилась революционная ситуация, потому что там была одна из самых эгоистичных олигархий в мире в сочетании с коррумпированными силами безопасности… Независимо от существования Кубы, в Сальвадоре все равно будет революционная ситуация» [73].

Перешедший в партизаны министр образования Сальвадор Самайоа (Salvador Samayoa), выступая в 1981 году, утверждал: американское обвинение в том, что партизанским движением руководил советский блок, «показывает глубокое невежество Вашингтона в отношении нашего движения». Он отметил, что три из пяти партизанских групп, которые составляли Фронт национального освобождения Фарабундо Марти (FMLN), были «сильно антисоветскими». Самайоа добавил: «Сказать, что мы подчиняемся Кубе, потому что у нас с ней есть отношения, это все равно что сказать, что мы христианское движение, потому что мы получили огромную помощь от церкви… Вместо того чтобы называть нас коммунистическими диверсантами, США должны увидеть в нас народ, борющийся за выживание» [74].

Несмотря на американские патрульные катера в заливе Фонсека, который отделяет Сальвадор от Никарагуа, несмотря на самолеты дальнего радиолокационного обнаружения AWACS в небе над Карибским морем и обилие аэрофотоснимков, несмотря на крупную американскую радарную установку в Гондурасе, укомплектованную 50 американскими военными техниками и лучшим электронным оборудованием слежения в мире, несмотря на всех информаторов, которых ЦРУ могло купить [75] — несмотря на все это, администрация Рейгана была не в состоянии доказать правоту своих заявлений о том, что пожар сальвадорской революции был разожжен никарагуанскими и кубинскими углями или Советским Союзом, Вьетнамом, Организацией освобождения Палестины, Эфиопией или любой другой страной, обвиненной когда-либо в поставках военной помощи.

В любом случае, объем военной помощи сальвадорским повстанцам, полученной из-за границы случайными перевозками по морю или грузовиками и всегда ограниченной ее подпольным характером, явно не принадлежит к тому уровню, на котором США осуществляли поставки сальвадорскому правительству — огромными транспортными самолетами и кораблями, загруженными до отказа многообразной американской помощью. Соединенные Штаты вели безжалостную войну против сальвадорской революции, угрожая худшим. В апреле 1991 года заявление сделал председатель Объединенного комитета начальников штабов генерал Колин Пауэлл: «В случае необходимости [гражданская война в Сальвадоре] может быть решена тем же путем, что и в Персидском заливе» [76).

В начале 1992 года, когда официальная комиссия Организации Объединенных Наций через полтора года усилий наконец уговорила противоборствующие стороны согласиться на прекращение огня и мирное соглашение, война подошла к концу. Крупное наступление, начатое партизанами в конце 1989 года, в ходе которого они перенесли военные действия в богатые столичные районы, где жили американцы, еще раз ясно дало понять Вашингтону и его союзникам в Сальвадоре, что в этой войне победителей быть не может. В феврале 1990 года генерал Максвелл Турман (Maxwell Thurman), глава Южного командования США, заявил Конгрессу, что правительство Сальвадора не в состоянии победить повстанцев, поэтому единственным путем к прекращению боевых действий были переговоры [77]. Кроме того, очевидный конец холодной войны подорвал ее обоснование Соединенными Штатами и, возможно, умерил их навязчивую идею нанести поражение «коммунизму» в Сальвадоре. В то же время Конгресс США все больше и больше, особенно после убийства иезуитских священников в ноябре 1989 года, уклонялся от продолжения военной помощи правительству Сальвадора.

Одним из многих положений плана мирного соглашения стало создание Комиссии ООН по установлению истины «в расследовании наиболее жестоких актов насилия, совершенных с 1980 года». В марте 1993 года комиссия представила свой доклад. Среди его результатов и выводов был следующий: вооруженные силы, поддерживаемые правительством и гражданскими учреждениями, явно были главными виновниками массовых убийств, казней, пыток и похищений людей во время гражданской войны. Ответственность за эти действия нельзя возложить на крайности войны — только на умышленное и идеологически вдохновленное решение убивать.

Комиссия призвала к увольнению более 40 высокопоставленных военных чиновников, в том числе министра обороны генерала Рене Эмилио Понсе (Rene Emilio Ponce), давнего фаворита официальных лиц США, — выяснилось, что это он отдал приказ, повлекший убийства священников, — и запрету для них занимать посты в военной сфере или сфере безопасности. Кроме того, им было запрещено принимать участие в общественной и политической жизни в течение десяти лет.

Увольнение и 10-летний запретна политическую деятельность были также предписаны тем правительственным чиновникам и бюрократам, которые нарушали права человека или принимали участие в сокрытии таких нарушений. В их число вошел и председатель Верховного суда. Однако правые партии в сальвадорском Национальном собрании быстро протолкнули закон об амнистии, за исключением преследования за любые преступления, совершенные в течение войны.