Наследие 2 - Сергей Тармашев

Целлулоидный лист закончился, и Виолетта пробежала глазами несколько других:

«23.07.2254. Утром Валентин заявил, что надо воспользоваться дневным светом, выйти из корпуса и добраться до ангаров с военной техникой. Это полнейший бред! Мы находимся у самой стены Периметра, ангары расположены в секторе Службы Безопасности, на противоположной стороне! Чтобы добраться до них, придется пересечь по диагонали весь Центр! Это самоубийство! Но Ксения, похоже, готова с ним согласиться. Если она решится на это безумие, Павел последует за ней, это ясно. Мое мнение Валентин демонстративно игнорирует…»

«11.07.2254. Они становятся всё более чувствительными к яркому освещению и пытаются уничтожить все осветительные приборы, что встречаются им на пути. Лампы над входами в корпус разбиты, теперь видеокамеры показывают только днем и в ранние сумерки. Ночью изображение настолько темное, что ничего не разобрать. Не понимаю, почему не включается инфракрасный режим. Наверное, ночную подсветку тоже разбили…»

«22.06.2254. Голод заставляет их пожирать даже разлагающиеся трупы. Сегодня было мое дежурство, но я не мог смотреть на мониторы. Они зубами рвут на куски тела умерших. Надеюсь, это вызовет среди них какую-нибудь чуму…»

«25.07.2254. Он всё-таки её убедил! Я сделал всё, чтобы отговорить её от этого безумства, но Ксения не желала меня слушать. Они ушли втроем, в моем скафандре аварийный баллон давно уже пуст, но я бы в любом случае не пошел. Я не слышал их криков, слишком далеко, но одна из камер направлена вдоль улицы и позволяет осматривать почти километр. Они не успели даже выйти за пределы сектора. Бедная Ксения, упокой, Шаро, её добрую душу. Теперь я остался один…»

«09.06.2254. Я против идеи Валентина прорываться к хранилищам стратегического резерва. Да, рация ловит переговоры охраны, занявшей там оборону, но вчетвером мы не сможем дойти туда. Их тысячи, они повсюду! А система внутренней блокировки стратегических складов повреждена, и охрана не может полностью заблокировать гермокорпус, как это удалось сделать нам. Уверен, что разумнее оставаться здесь…»

«03.08.2254. Теперь они охотятся друг на друга. Разбились на группы, больше напоминающие стаи, и нападают на тех, кого меньше. Раньше жертв пожирали прямо на улице, теперь стали осторожнее. Утаскивают их куда-то. Сегодня на моих глазах одна из стай отобрала у своей же женщины новорожденного и тут же сожрала его. Причем женщина сопротивлялась недолго, а после присоединилась к остальным. Я видел её с детской ножкой в зубах. Снотворное давно закончилось, но сегодня лучше не спать…»

«12.09.2254. Вирус мутирует в четвертый раз. Химические индикаторы дают синий цвет. Очень странная реакция, пораженные вирусом бактерии словно впадают в спячку, как при заморозке. Разве такое возможно? Я запер в изолированном гермобоксе курицу и инфицировал её. Надо выждать окончание инкубационного периода…»

Виолетта перебрала остальную пачку целлулоидной бумаги и поняла, что листы представляют собой связанное повествование, фактически дневник одного человека, но страницы оказались перепутаны, словно их не раз рассыпали, а после собирали обратно. Немного повозившись, она разложила их в правильной последовательности и вновь углубилась в чтение. Постепенно чудовищная картина жуткой гибели Новосибирского Центра встала перед её глазами целиком. Закончив чтение, Виолетта некоторое время сидела, будто в прострации, пытаясь подавить воображение, живописующее отраженные в дневнике кошмарные эпизоды.

— Док? — раздавшийся в эфире голос Ершова заставил её вздрогнуть. — Есть что-нибудь стоящее?

Она подняла голову и увидела, что в лаборатории собрался весь штурмовой взвод. Похоже, она читала дневник довольно долго, взгляды всех присутствующих были направлены на неё в ожидании ответа.

— Это… — она нервно сглотнула, — это ужасно… Какой-то безумный, чудовищный кошмар! Эти несчастные люди… они не заслужили такого…

— Док! — Ершов помахал ей рукой, привлекая внимание. — Посмотри вокруг! Мы ходим в скафандрах и живем в Центрах! Потому что окружающая среда и живые существа сожраны трансгенами, которые были созданы и усердно распространены по всему миру нашими мудрыми предками! Если на этой несчастной планете и есть невиновные, которые чего-то там не заслужили, то они точно не входят в списки населения Центров Сохранения Генетических Ресурсов! Впрочем, в ряды тех, кто эти самые трансгены добровольно жрал, зная о последствиях, но глубоко на них наплевав, они тоже не входят, так что я даже не знаю, о ком ты сейчас столь сердобольно шепчешь. Поэтому, может, всё-таки расскажешь нам страшную историю на ночь? Мы здесь именно ради этого, если помнишь.

Виолетту покоробило от его слов, но спорить с инвазивным офицером не имело смысла. В конце концов, он прав — мы живем в Центрах и ходим в скафандрах… А те, о ком рассказано в этом страшном дневнике, погибли четырнадцать лет назад, и никому не нужная дискуссия сейчас ничего не изменит. Она тяжело вздохнула и начала рассказ, подкрепляя слова демонстрацией записанных на целлулоидных листах формул:

— Это дневник младшего научного сотрудника эпидемиологического отдела. Он начал вести его со второго дня начала эпидемии, уже после того, как укрылся здесь, в этом гермокорпусе. Поначалу он хотел сохранить максимум информации о произошедшей трагедии, надеясь, что каким-либо образом сумеет спастись. Но со временем эта надежда покинула его, и записи стали редкими и краткими.

Первоначально эпидемия возникла вне Новосибирского Центра. С места раскопок неподалеку от окраины правобережной части Новосибирска вернулся археологический рейд, участники которого сообщили об обнаружении в развалинах нескольких десятков трупов лигов. Исходя из внешних признаков, было определено, что умерли они недавно. Вечером того же дня на Военизированный Пояс напала крупная группа агрессивных лигов, которую перебили быстро и в полном составе. Причем военные докладывали, что мутанты бросались на укрепления, совершенно не жалея себя, и едва ли не треть из них погибла не от пуль, а просто сама по себе. Эпидемиологический отдел запланировал на утро следующего дня выезд на место боя с целью проверки санитарной обстановки в районе Центра, как предусматривает инструкция. Но выезда не состоялось. Утром, уже на другом сегменте Военизированного Пояса, повторилась суицидальная атака лигов. На этот раз мутантов оказалось более двухсот, и в ходе перестрелки один из солдат получил ранение. Его доставили в госпиталь и прооперировали, параллельно он был подвергнут стандартной процедуре проверки кровеносной и дыхательной систем на инвазивность…