Гоголь в воспоминаниях современников - Сборник Сборник

— Для Герцена не личность ваша, а то, что вы передовой человек, который вдруг сворачивает с своего пути. — «Мне досадно, что друзья придали мне политич<еское> значение. Я хотел показать Перепискою, что я не то, и перешел за черту, увлекшись» («Н. В. Гоголь. Материалы и исследования», I, 1936, стр. 147). См. также воспоминания И. И. Панаева (наст. изд., стр. 219)*.

Гоголь и Тургенев впервые встретились в 1835 г., в стенах Петербургского университета, задолго до их личного знакомства. Первый из них в то время был адъюнкт-профессором кафедры всеобщей истории, второй — студентом. В 1841 г. они случайно несколько раз встречались в известном литературном салоне А. П. Елагиной. Знакомство же их состоялось много лет спустя.

Имя Тургенева первый раз упоминается в письмах Гоголя в декабре 1847 г. (Письма, т. III, стр. 266). Из контекста письма можно предположить, что это имя Гоголю уже знакомо. Произведения Тургенева стали регулярно появляться в печати с начала 40-х гг. Однако широкая известность Тургенева начинается в 1847 г. в связи с огромным успехом очерков «Из записок охотника», печатавшихся в «Современнике». Очевидно, они и усилили интерес Гоголя к молодому писателю. 7 сентября 1847 г. он пишет Анненкову: «Изобразите мне также портрет молодого Тургенева, чтобы я получил о нем понятие как о человеке; как писателя я отчасти его знаю: сколько могу судить по тому, что прочел, талант в нем замечательный и обещает большую деятельность в будущем» (Письма, т. IV, стр. 83). В последние годы своей жизни, будучи уже тяжело больным, Гоголь продолжал внимательно следить за современной русской литературой, судьбы которой его глубоко волновали. В беседах со своими знакомыми Гоголь часто называл имя Тургенева. По свидетельству Е. А. Черкасской, Гоголь месяца за два до смерти сказал: «Во всей теперешней литературе больше всех таланту у Тургенева» («В. П. Боткин и И. С. Тургенев», «Academia», 1930, стр. 32–33). Ср. также в наст. изд. стр. 423 и 490.

Однажды Щепкин сообщил Гоголю о приезде в Москву Тургенева и о его желании познакомиться с ним. Знакомство состоялось 20 октября 1851 г. Тургенев и Щепкин подробно рассказывают об этой интереснейшей встрече.

Настоящие мемуары Тургенева были написаны летом 1869 г. и в цикле его «Литературных и житейских воспоминаний» опубликованы в том же году в первом томе «Сочинений И. С. Тургенева». В двух последующих изданиях произведений писателя цикл пополнялся его новыми работами. Мы воспроизводим текст по последнему прижизненному изданию «Сочинений», т. I, М. 1880, стр. 63–72. Кроме материала о Гоголе, эти воспоминания Тургенева содержат несколько заметок о Жуковском, Крылове, Лермонтове и Загоскине, нами опускаемых.

410 (Стр. 533) В воспоминаниях А. О. Смирновой есть ряд интересных деталей о содержании этих «замечаний» Гоголя, ставших ей известными, вероятно, со слов Тургенева или Щепкина: «Тургенев был у Гоголя в Москве, тот принял его радушно, протянул руку, как товарищу, и сказал ему: «У вас есть талант, не забывайте же: талант есть дар божий и приносит десять талантов за то, что создатель вам дал даром. Мы обнищали в нашей литературе, обогатите ее. Главное — не спешите печатать, обдумывайте хорошо. Пусть скорее создастся повесть в вашей голове и тогда возьмитесь за перо, марайте и не смущайтесь. Пушкин беспощадно марал свою поэзию, его рукописей теперь никто не поймет, так они перемараны» («Автобиография», 1931, стр. 308).

411 (Стр. 533) Искандер — псевдоним А. И. Герцена. Речь идет о его книге «Развитие революционных идей в России» (см. примеч. 408*).

412 (Стр. 534) Пять лет спустя после смерти Гоголя П. А. Кулиш издал «Сочинения и письма Н. В. Гоголя» в шести томах (Спб., 1857), содержавшие 780 писем Гоголя.

413 (Стр. 534) По словам Щепкина, Гоголь во время этой беседы отрицательно отозвался о своих «Выбранных местах из переписки с друзьями», сказав при этом, что он уничтожил бы их, «если бы можно было воротить назад сказанное» (наст. изд., стр. 530). Ср. также в воспоминаниях И. И. Панаева (наст. изд., стр. 219).

414 (Стр. 534) Речь, повидимому, идет о статье «О преподавании всеобщей истории».

415 (Стр. 535) Тургенев запамятовал. По верному свидетельству Г. П. Данилевского, это чтение происходило не через «два дня» (т. е. 22 октября), а спустя две недели — 5 ноября (см. наст. изд., стр. 445*).

416 (Стр. 536) Имеется в виду Г. П. Данилевский.

417 (Стр. 536) Данилевский в своих воспоминаниях дает другую версию этого эпизода. После чтения «Ревизора» его, якобы, задержал сам Гоголь, передал пакет для вручения в Петербурге П. А. Плетневу и затем просил прочитать что-нибудь из собственных произведений (см. наст. изд., стр. 445–446*).

418 (Стр. 537) Эта статья Тургенева была написана три дня спустя после смерти Гоголя — 24 февраля 1852 г., и предложена к опубликованию в «С.-Петербургские ведомости». Цензор Пейкер отказался, однако, ее пропустить. Запрет был подтвержден попечителем Петербургского учебного округа и председателем цензурного комитета М. Мусиным-Пушкиным. На запрос начальника III отделения и шефа жандармов гр. А. Ф. Орлова Мусин-Пушкин ответил, что ему «казалось неуместным писать о Гоголе в таких пышных выражениях, едва ли приличных, говоря о смерти Державина, Карамзина или некоторых других наших знаменитых писателей, и представлять смерть Гоголя как незаменимую потерю, а не разделяющих это мнение — легкомысленными или близорукими» (М. К. Лемке, «Арест и высылка И. С. Тургенева», «Русская мысль», 1906, кн. II, отд. VII, стр. 18). Характеризуя физиономию главы петербургской цензуры, Тургенев писал 3 марта 1852 г. И. С. Аксакову, что он, Мусин-Пушкин, «не устыдился назвать Гоголя публично писателем лакейским» (наст. изд., стр. 543). Между тем статья Тургенева продолжала оставаться под запретом. Жалоба издателя «С.-Петербургских ведомостей» Краевского министру просвещения Ширинскому-Шихматову оказалась без последствий.

Тургенев решил попытаться напечатать статью в Москве и переслал ее своим друзьям — Е. М. Феоктистову и В. П. Боткину. Председатель московского цензурного комитета В. И. Назимов, не зная о запрещении статьи в Петербурге, не препятствовал ее опубликоваиию. III отделение, перехватив ряд писем Тургенева, догадалось о его намерении напечатать свою статью в Москве и предупредило об этом московские власти. Но предупреждение опоздало на два дня. 13 марта 1852 г. статья Тургенева в форме «Письма из Петербурга» появилась на страницах «Московских ведомостей».

419 (Стр. 539) Присутствие московского генерал-губернатора А. А. Закревского на похоронах Гоголя было вызвано, разумеется, отнюдь не уважением его к памяти великого писателя. «Граф Закревский не читал Гоголя, но на похороны приехал», — сообщал Н. Ф. Павлов А. В. Веневитинову (Барсуков, «Жизнь и труды Погодина», т. XI, стр. 538). Смерть Гоголя вызвала огромное возбуждение в Москве. Власти опасались политических манифестации. Именно этими опасениями объяснялось присутствие на похоронах Закревского. В специальном донесении графу Орлову он писал: «В день погребения народу было всех сословий и обоего полу очень много, а чтобы в это время все было тихо (курсив наш. — С. М.), я приехал сам в церковь» («Красный архив», 1925, т. 2, стр. 301).

420 (Стр. 539) Последствия статьи Тургенева были таковы: III отделение запросило у А. А. Закревского сведения о Феоктистове и Боткине, содействовавших публикации «Письма из Петербурга» в «Московских ведомостях». По сообщению московского генерал-губернатора проведенное следствие установило, что они не знали о запрещении статьи Тургенева в Петербурге (см. Н. В. Дризен, «Арест и ссылка И. С. Тургенева» — «Исторический вестник», 1907, № 2, стр. 563). Это было сочтено смягчающим обстоятельством, и наказание в отношении Феоктистова и Боткина ограничилось тем, что их взяли под полицейский надзор (см. Е. М. Феоктистов, «За кулисами политики и литературы 1848–1896», 1929, стр. 17–18).

В отношении Тургенева, дело приобрело более серьезный оборот. Вмешался лично Николай I. На докладе гр. А. Ф. Орлова, предлагавшего вызвать Тургенева в III отделение для соответствующего внушения и учредить за ним секретное наблюдение, Николай I собственноручно написал: «Полагаю этого мало, а за явное ослушание посадить его на месяц под арест и выслать на жительство на родину под присмотр» («Русская мысль», 1906, кн. II, отд. VII, стр. 21).

Суровое наказание, которому подвергся Тургенев, объяснялось, конечно, не только статьей о Гоголе. Главная причина состояла в том, что Тургенев вызвал крайнее неудовольствие царского правительства своей только что вышедшей отдельным изданием антикрепостнической книгой «Записки охотника», ранее печатавшейся на страницах «Современника». Статья о Гоголе явилась поводом для расправы с Тургеневым. 1 мая 1852 г. он писал Полине Виардо: «Я, по высочайшему повелению, посажен под арест в полицейскую часть за то, что напечатал в одной московской газете несколько строк о Гоголе. Это только послужило предлогом — статья сама по себе совершенно незначительна. Но на меня уже давно смотрят косо и потому привязались к первому представившемуся случаю… Хотели заглушить все, что говорилось по поводу смерти Гоголя, — и кстати обрадовались случаю подвергнуть вместе с тем запрещению и мою литературную деятельность» (И. С. Тургенев, Собр. соч., т. 11, изд. «Правда», 1949, стр. 96).