Путь Моргана - Колин Маккалоу

Лейтенант Кларк в шлюпке направился ко второму судну и получил разрешение подняться на борт. Кораблем «Сюрприз» из Лондона командовал Николас Энстис, который некогда был первым помощником капитана на «Леди Пенрин», а еще раньше служил на невольничьем судне. Кларку сообщили, что «Сюрприз» везет двести четыре каторжника на остров Норфолк – вот весь груз корабля. Пока Кларк боролся с досадой и гневом, Энстис добавил, что второе судно, «Юстиниан», везет только запасы провизии. Обитателям Порт-Джексона и Норфолка больше не придется голодать. К тому времени на острове осталось запасов муки и солонины всего на три недели.

– А что это был за корабль, который прошел мимо, не отвечая на наши сигналы? – спросил Кларк.

– «Леди Джулиана». Он вез женщин-каторжниц в Порт Джексон, но из-за сильной течи был вынужден взять курс прямиком на Вампоа. Там судну предстоит принять на борт груз чая, однако вначале заделать брешь, встав на ремонт в сухой док, – объяснил Энстис. – «Юстиниан» и «Сюрприз» отправятся в Вампоа, едва закончится разгрузка.

Даже Лен Дайер и Уильям Фрэнсис энергично взялись за работу, наполняя шлюпки обоих кораблей овощами для изголодавшихся по зелени команд, однако о разгрузке пока нечего было и думать. Шлюпки привезли на остров письма из Англии и Порт-Джексона, а также нескольких офицеров. С разгрузкой решили подождать и при необходимости провести ее в заливе Каскад. Обезумевший от восторга лейтенант Кларк получил целых четыре толстых письма от своей обожаемой Бетси, узнал, что она и малыш Ральфи здоровы, и немного успокоился.

Губернатор Филлип в письме к майору Россу сообщал, что «Запас» уплыл в Батавию, чтобы привезти обратно столько провизии, сколько вместят его тесные трюмы, а может, и зафрахтовать какое-нибудь голландское судно, чтобы доставить в Порт-Джексон побольше еды. Кроме того, в Батавии лейтенанту Филиппу Гидли Кингу предстояло пересесть на судно Ост-Индской компании, идущее в Кейптаун или даже в Лондон. Как только «Запас» вернется в Порт-Джексон и будет разгружен, он отправится к острову Норфолк за капитаном Джоном Хантером и матросами с «Сириуса», но губернатор Филлип сомневался, что это случится до начала тысяча семьсот девяносто первого года. Филлип добавлял, что теперь, когда на острове вдоволь припасов, у майора Росса нет никаких причин по-прежнему править по законам военного времени. Их следует немедленно отменить. Майор яростно выругал Кинга, понимая, что это его рук дело. Но как еще он мог заставить работать матросов Хантера, если не пригрозить им смертной казнью?

Из Порт-Джексона прибыли и другие плохие вести. Грузовое судно «Блюститель» отплыло из Англии, нагруженное провизией, и скупило чуть ли не весь скот в Кейптауне, перед последним этапом пути в Ботани-Бей. В канун сочельника тысяча семьсот восемьдесят девятого года корабль находился в тысяче миль от Кейптауна и продолжал мирно плыть по невысоким волнам, когда впереди был замечен летний айсберг. Капитан «Блюстителя» ошибся в расчетах, не зная, сколько воды скот выпивает за день, и потому решил воспользоваться случаем, наколоть льда и пополнить запасы пресной воды. Матросы быстро справились с работой, и вскоре «Блюститель» отплыл от ледяного острова. Капитан Райу, убедившись, что айсберг остался позади, ушел в свою каюту обедать. Но пятнадцать минут спустя корабль понесло на айсберг кормой, руль был сломан, корабль получил пробоину в нижней части корпуса. Вода в трюме прибывала медленно, поэтому капитан Райу решил, что сумеет вернуться в Кейптаун. Весь скот сбросили за борт, в пяти шлюпках разместились все члены экипажа и несколько каторжников-умельцев, владеющих ремеслами. Но матросы прихватили с собой ром, боясь медленной смерти среди ледяного океана, и поэтому все пять шлюпок отплыли от корабля, по самые борта нагруженные пьяными. Только одна из них достигла суши. «Блюститель» тоже добрался до берега, правда, лишь после длительного и бесцельного кружения по южной части Индийского океана. Он встал на якорь неподалеку от Кейптауна, почти все содержимое трюмов к тому времени пришло в негодность. То, что удалось спасти, перегрузили на борт «Леди Джулианы», первого корабля, направляющегося в Ботани-Бей и прибывшего к мысу Доброй Надежды после катастрофы. Но когда в Кейптаун через несколько дней пришел «Юстиниан», местным жителям было нечего продать экипажу: «Блюститель» увез весь скот и потерял его в пути. То же самое относилось и к личному имуществу губернатора Филлипа, майора Росса, капитана Дэвида Коллинза и других старших офицеров. Росс так и не оправился от сокрушительного удара: он впустую потратил уйму денег, поручив доверенному лицу приобрести животных для личного хозяйства и разведения.

Голодная смерть никому не грозила. Но требование отмены военного положения и гибель «Блюстителя» заставили майора пожалеть о том, что он не привык заливать горе ромом.

Часть грузов с «Юстиниана» и «Сюрприза» выгрузили на берег в последующие дни, но все каторжники – сорок семь мужчин и сто пятьдесят семь женщин – пока оставались на борту. Женщин доставила в колонию «Леди Джулиана», первый из пяти кораблей, отправившихся в Порт-Джексон с начала июня. Само собой, Филлип ожидал прибытия грузового судна. Обнаружив, что первый долгожданный корабль не привез ничего, кроме женщин и одежды, он пал духом. Затем на горизонте появился «Юстиниан», а следом за ним – «Сюрприз», «Нептун» и «Скарборо», совершивший второе плавание к берегам Нового Южного Уэльса.

– Какой ужас! – твердил доктор Мюррей с «Юстиниана», окруженный офицерами с острова Норфолк. Он был бледен и тяжело дышал. – «Сюрприз», «Нептун» и «Скарборо» везли в Порт-Джексон еще тысячу каторжников, но из них двести шестьдесят семь погибли в пути. На берег высадили только семьсот пятьдесят девять человек, из которых почти пятьсот смертельно больны. Я думал, его превосходительство губернатор лишится чувств, и никто не смог бы обвинить его в слабости. Вы не представляете, вы просто не представляете себе… – Мюррей осекся. – Министерство внутренних дел сменило подрядчиков, три корабля поступили в распоряжение компании, которая прежде занималась перевозкой рабов, ей заплатили заранее – с условием, что все каторжники будут доставлены в колонию живыми и невредимыми. В сущности, подрядчику была выгодна смерть каторжников еще в начале плавания. Поэтому бедолаг не кормили. На протяжении всего плавания с них не снимали кандалы старого образца – железные прутья длиной в фут, приклепанные к ножным браслетам. Хотя им позволяли подниматься на открытую палубу, они просто не могли этого сделать. Они были лишены возможности передвигаться. Даже негры не выдержали бы шести-восьминедельное плавание в таких условиях – можете представить себе, что стало с людьми, которые провели в кандалах в трюме корабля почти год?