Избранное - Кира Алиевна Измайлова

могла похвастаться красивой мастью – была серо-бурой, как дикий камень, а теперь сделалась голубовато-стальной. Может, просто снаружи дождь, а я не успел проморгаться, вот и принял мокрый блеск за смену окраски? Нет, не было дождя, солнце светило…

В ее отсутствие я худо-бедно привел себя в порядок – Кьярра не поленилась притащить в пещеру бочку от лесной хижины, да и теплую одежду не забыла. Не мешало побриться, но было нечем. Впрочем, я не сильно зарастаю, да и перед кем красоваться? По щетине выходило, что я провалялся без сознания примерно трое суток, как и сказала Кьярра.

Чтобы не замерзнуть, я развел костер пожарче (с дровами Кьярра тоже не мелочилась и, похоже, все-таки приволокла пару бревен), проинспектировал припасы и понял, что смерть от голода и холода в ближайшую неделю мне не грозит, даже если напарница моя не вернется. А вот потом действительно останется только нырять головой вниз с Багралора: спуститься отсюда без снаряжения и думать нечего. Да и с ним я бы не сумел: ну какой из меня покоритель вершин? Я высоты побаиваюсь, как недавно понял…

Все-таки я надеялся, что Кьярра сменит гнев на милость, внемлет гласу рассудка и так далее. В смысле – снимет меня с этой горы и отпустит с миром. Я не буду возражать против ее визитов. Даже, наверно, стану скучать по ней. Не настолько, чтобы жить воспоминаниями от встречи до встречи, но все же.

Без Кьярры, конечно, будет легче: не нужно думать, как спрятать ее – мне самому бы теперь спрятаться, раз я не способен отличить в толпе чародея от обычных людей, – как научить чему-то, убедить вести себя прилично и попутно растолковать, что такое приличия… Но и попасть в неведомые края я уже не смогу.

Интересный выбор, как ни крути. Хотел бы я знать: Кьярра сама-то понимает, что именно мне предложила? Понятно, физически я не представляю для нее никакой опасности: дракон сильнее человека, а еще она в любой момент может передумать и оставить меня посреди дороги – выбирайся, как знаешь. Но… Память-то моя при мне. Сведения о диком драконе стоят дорого, судя по всему. И что же? Кьярра настолько мне доверяет? Даже не думает, что я могу обменять информацию о ней на собственную спокойную жизнь? Заманить в ловушку и умыть руки? На самом деле не выйдет, но ей-то откуда знать тонкости таких сделок? Или рассчитывает на то, что успеет уловить мои недобрые намерения, прочесть мысли? Большая радость жить в ожидании подвоха…

– Ерунда какая-то, – сказал я вслух и кинул в костер полено, подняв сноп искр.

Никогда не вступал ни с кем в длительные отношения (не считая рабочих, как с Веговером) и не собирался. А тут буквально за уши тянут. Отказаться-то можно, да вот не пожалею ли я об этом? Ведь пожалею, только поди поищи тогда Кьярру, уговори сделаться моим поводырем…

Не знаю, долго ли я гонял мысли по кругу, только вдруг услышал хлопанье крыльев и насторожился: мне почудилось странное эхо.

– Вот! – с отчаянием в голосе выпалила Кьярра, и теперь я расслышал шаги, тоже с эхом. – Он не соглашается! Ни за что!

– В самом деле? – с усмешкой произнес мужской голос. – Позволь же наконец взглянуть на этот феномен…

– Добрый вечер, командующий Ванеррейн, – сказал я, когда они появились на пороге. – Ужинать будете?

Кьярра зашипела на меня по-змеиному, когда я встал навстречу тому, кого мы так долго искали. Очевидно, пока я валялся в отключке, Кьярра завершила начатое. Может, попросила Альтабет помочь, может, сама справилась, поди разбери? А гораздо вероятнее – сам Ванеррейн нашел ее, когда узнал об учиненном в столице разгроме. Если до него уже доходили слухи о диком драконе, то ему не составило труда сложить два и два и вспомнить о Багралоре. Он ведь мог сюда попасть…

А если выяснится, что это он посоветовал Кьярре метод лечения, я… нет, шею я ему не сверну, конечно, силенок не хватит, но словесно выражу неодобрение. Должна же существовать хоть какая-то мужская солидарность, даже если он дракон!

– Не откажусь, – сказал он, не протягивая руки. Поймал мой взгляд и пояснил: – Говорят, вы никому не пожимаете руку, господин Сандеррин.

– Это в прошлом, – ответил я, выбирая кусок поаппетитнее. – Впрочем, действительно не стоит – я перемазался по локоть, а вы при параде.

На этот раз Кьярра зарычала, и Ванеррейн взял ее за плечо.

– Полетай-ка, сделай над горой столько кругов, чтобы устать, – негромко велел он. – Когда устанешь, сделай еще столько же. Повторяй, пока крылья держат. Начнешь падать – окунись в море, отдохни и повтори все с начала.

– Но…

– Это мужской разговор, – отрезал Ванеррейн и подтолкнул ее к выходу из пещеры. – И смотри не попадись никому на глаза!

– Сама знаю! – огрызнулась Кьярра и вылетела прочь, едва не загасив костер.

Искры и пепел взметнулись так, что я долго чихал, а мундир Ванеррейна пришел в неописуемое состояние.

– Вылитая мать, – сказал он и попытался отряхнуться. Безуспешно. – Ни малейшего понятия о приличиях, зато какой темперамент!

– Гхм… – только и смог я сказать.

– Ну что, господин Сандеррин? Поговорим о ваших похождениях? – предложил Ванеррейн, присаживаясь на камень. – Впрочем… Полагаю, вы о многом догадались сами, но вас все еще одолевают вопросы. Спрашивайте, я отвечу.

Глава 24

Я молчал, собираясь с мыслями. Он тем временем вынул портсигар (теперь уже не с рисунком на крышке – с гравировкой и как бы не алмазным вензелем) и предложил мне закурить. Я не отказался. Накорри был отменный, почти как у Веговера. Может, даже поставщик один и тот же.

– И давно у вас так? – спросил я наконец, выпустив ароматный дым. Он колечками поплыл к потолку пещеры, но сквозняк вытянул их наружу.

– Что вы имеете в виду?

– Ну… – Я неопределенно поводил свободной от курительной палочки рукой в воздухе. – Драконы правят миром и все в том же роде.

– Драконы не правят миром, – мягко поправил он и стряхнул пепел в костер. – Нам это совершенно ни к чему. Мы по натуре своей исследователи, созерцатели и хранители, если угодно, но никак не захватчики.

– В самом деле? Воюете вы, однако, отменно.

– Что поделать. Жить захочешь – не так извернешься. Это, – Ванеррейн снова глубоко затянулся, – наследие таких древних времен, что у нас даже легенд и преданий о них почти не сохранилось. Вроде бы тогда нам приходилось защищаться от хищников, по сравнению с которыми мы сами – так, безобидные твари вроде летучих рыбок.

– У них шипы ядовитые.

– А у нас