Перекрестки сумерек - Роберт Джордан

Это было короткая прогулка до города под лучами восходящего солнца, по плотно утоптанной дороге через холмы, которые здесь были совершенно лишены растительности, но зато по дороге шли люди к ветряным мельницам и соляным ямам. Глядя прямо вперед, они шли так целеустремленно, что казалось, не видели никого перед собой. Мэт чудом избежал столкновения с круглолицем мужчиной, который шел прямо на него, при том чуть не наскочив на седого старика, развившего приличную скорость на кривых ногах. Из-за этого он оказался прямо перед пухлой девушкой, которая прошла бы сквозь него, если бы он снова не отскочил.

– Ты упражняешься в танцах, Игрушка? – спросила Туон, обернувшись через худое плечо. От ее дыхания перед капюшоном вился легкий туман. – У тебя вышло не очень изящно.

Он открыл было рот, чтобы указать ей, сколько на дороге народа, когда внезапно понял, что вокруг кроме нее и Селюсии никого нет. Люди, которые только что были здесь пропали. Дорога была пустой до самого поворота. Медленно, он обернулся. Между ним и лагерем труппы тоже было ни души, лишь люди, ожидавшие у входа, и было не похоже, что их стало больше, чем прежде. За пределами лагеря, там, где зияла рана дороги в холмах, ведущая к отдаленному лесу, было пусто. Никого на сколько хватает глаз. Он прижал пальцы к груди, почувствовав медальон в виде лисьей головы сквозь кафтан. Просто кусочек серебра на шнурке из кожи. Ему бы хотелось, чувствовать его холодным как лед. Туон выгнула бровь. Взгляд Селюсии красноречиво говорил, что он ведет себя как дурак.

– Я не смогу купить тебе платье, если мы будем стоять тут, – сказал он. В этом был смысл их маленькой вылазки. Он пообещал Туон найти кое-что получше, чем те платья, которые были ей велики, и превращали ее в ребенка, наряженного в одежду взрослого. По крайней мере, он был почти уверен, что обещал, а что до нее, то она была совершенно в этом уверена. Качество работы швей, работающих для труппы, нашло у Туон одобрение, но только не ткань, которая имелась в наличии. Костюмы исполнителей сверкали блестками, бусинками и яркими цветами, но ткань, нужно было признать, была весьма дешевой. У тех, у кого одежда была получше, держал ее для себя, и носил, пока платье не протиралось до дыр. Джурадор зарабатывал деньги на соляных копях, а соль стоила дорого. Городские лавки должны предложить любой вид материала, который женщина могла только пожелать.

На сей раз не было даже шевеления пальцев. Туон обменялась взглядами с Селюсией. Высокая женщина покачала головой, скривив губы. Туон покачала своей. И, подобрав плащи, они отправились к обитым железом воротам города. Женщины! Он снова поспешил их догонять. В конце концов, они же были его заключенными. Они, а не он. Их тени вытянулись далеко вперед перед ними. А те люди, прежде чем исчезнуть, отбрасывали тени? И он не мог припомнить, чтобы у них при дыхании появлялся пар. Хотя едва ли это имело значение. Они пропали, и он не собирался ломать себе голову о том, откуда они появились и куда ушли. Вероятно это что-то из свойств та'верен. Ему надо выбросить это из головы. Надо. Вращающиеся кости не оставляли места ни для чего иного.

Охранников у ворот совершенно не заинтересовали приближающиеся незнакомцы, или, по крайней мере, один незнакомый мужчина и две женщины. Суровые парни в белых нагрудниках и конических шлемах с напоминающими лошадиные хвосты гребнями безразличными взглядами проводили женщин, задержавшись на мгновение с подозрением на Мэте, и затем снова повисли на своих алебардах, безучастно глядя на дорогу. Они были местными, а не Шончан. Торговцы солью и местная Леди Айтелейн, которая очевидно думает то, что подсказывают ей торговцы, без колебания дали Присягу и предложили платить налог солью даже раньше, чем их спросили. Без сомнения, Шончан еще вернутся, чтобы разместить тут что-то вроде местного управления и чиновников, но только для того, чтобы за всем приглядывать, а сейчас у них имелись дела поважнее. Перед отправлением на эту экскурсию Мэт посылал Тома и Джуилина, чтобы удостовериться, что в Джурадоре не окажется Шончан. Глупец бы, если он не осторожен, мог отправиться, положившись на одну удачу.

Джурадор был преуспевающим шумным городом, с мощеными улицами, большинство из которых были широкими, и с ровными каменными домами крытыми красной черепицей. Дома и гостиницы в шумном беспорядке стояли плечом к плечу с конюшнями и тавернами. Здесь повсеместно был слышен лязг из кузниц, тут и там – треск ткацких станков и ковровых мастерских, и повсюду – бондари, сбивающие обручи на бочках для транспортировки соли. Лоточники продавали заколки и ленты, пирожки с мясом и жареные орехи, или по-зимнему вялую репу и сморщенные сливы. На каждой улице перед лавками стояли мужчины и женщины, предъявляя образцы товара, разложенного на узких столиках перед ними, и выкрикивая списки того, что предлагали.

Тем не менее, отличить дома торговцев солью было легко, у них было три каменных этажа, а не два, и они занимали в восемь раз больше площади, чем другие, и у каждого была выходящая на улицу аллея, с белеными экранами из железа между колоннами. Нижние окна большинства зданий тоже имели такие экраны, хотя и не всегда окрашенные. Это очень живо напоминало Эбу Дар, но кроме оливкового цвета лица людей здесь было мало что общего. Не было глубоких вырезов, открывающих впадину между грудями, юбок, подшитых с краю, и выставляющих напоказ нижние юбки. Женщины носили расшитые платья с высокими воротниками до самого подбородка, с небольшой вышивкой для людей попроще, и с богатой для людей побогаче. Мужчины носили плащи, расшитые сверху донизу, и прозрачные вуали на лицах, свисающие с гребенок из золота, или вплетали бусины из кости в темные бороды. Мужские кафтаны почти так же плотно были расшиты цветами – ярко и богато, или бедно. Большинство мужчин носило у пояса длинный нож с чуть меньше загнутым лезвием, чем в Эбу Дар. Но и богатые, и бедные парни здесь тоже имели привычку поглаживать рукояти своих ножей, словно предвкушая схватку, настолько возможно, так что может это было и тоже самое.

Дворец Леди Айтелейн не был отличим от особняков торговцев солью, но зато было расположен на главной площади города, довольно широком пространстве, выложенном полированным камнем, где стоял большой круглый фонтан из мрамора. Однако люди заполняли ведра и большие фляги из глины водой из каналов, наполняющих каменные бассейны по углам площади. От большого фонтана шел запах морской воды. Это был символ богатства Джурадора, идущего из того же источника, что и соляные копи в холмах. Мэт специально собрался пораньше, чтобы посмотреть город прежде, чем солнце доберется до полудня.

Каждый раз когда Туон и Селюсия замечали лавку с шелками, выставленными на прилавке, они останавливались, чтобы посмотреть рулоны с тканью и сдвинув головы шептались, отмахиваясь от навязчивого продавца. Те очень внимательно следили за женщинами, пока не замечали, что Мэт сопровождает этих двух женщин. Такое внимание было не спроста. В своих поношенных шерстяных плащах и в ужасно сидящих на них платьях они не выглядели как клиенты, способные купить шелк. Мэт же, в плаще, наброшенном на одно плечо, демонстрируя свою подкладку, выглядел вполне платежеспособным. И хотя женщины всегда утверждают, что хотят, чтобы мужчина проявлял интерес к их делам. Всякий раз, когда он пытался проявить интерес, и придвигался ближе, чтобы расслышать то, о чем они говорят, женщины затихали и смотрели на него холодными глазами из-под глубоких капюшонов, пока он не отступал назад на шаг или два. После чего Селюсия снова склонялась к Туон, и они снова принимались бормотать теребя пальцами шелка: красные, синие, зеленые, гладкий мерцающий шелк и парчу. Джурадор был очень богатым городом. К счастью, он догадался до отказа набить золотом кошелек, лежавший в кармане его кафтана. Но ни одна из тканей, похоже, не устраивала покупательниц.

Неизбежно, Туон качала головой, и парочка ускользала в толпу, оставляя Мэта догонять их возле следующей лавки с шелком. Кости продолжали отскакивать от внутренних стенок его черепа.

Они были не единственными представителями труппы, которые пришли в город. Он узнал Алудру, увидев украшенные бусинками косички, идущую в толпе вместе с седовласым мужчиной, который, судя по богатству вышивки на кафтане в виде цветов и птиц, должен был быть торговцем солью. Интересно, что нужно Иллюминатору от торговца солью? Что бы она ему не сказала, он сиял довольной улыбкой, от чего складок на его лице добавилось.

Туон снова покачала головой, и две женщины перешли к следующей лавке, игнорируя глубокие поклоны владельца. Хотя, большинство из них было предназначено Мэту. Может, этот тощий дурак решил, что он хотел купить ткань себе. Не то, чтобы он отказался бы от нового шелкового кафтана, или даже трех, но кто бы стал думать о кафтанах, каждый момент ожидая, что эти проклятые кости остановятся? Главное, чтобы было немного вышивки на рукавах и по плечам.