Сочинения - Исаак Сирин

8. Из блаженного Феодора Толкователя.[1361]

После других просветленных <мыслей> он говорит так: «В грядущем мире те, кто здесь избрал прекрасное, удостоятся похвал и наслаждения благами; злые же, которые в течение всей своей жизни были обращены к злым <делам>, после того, как наказанием и страхом перед ними исправятся разумом своим, изберут добро, ибо они осознают, что тяжко согрешили и что упорствовали в злых, а не добрых <делах>; через это получат они знание прекрасного учения о страхе Божием и научаются, чтобы добровольно придерживаться этого: так удостаиваются они наслаждения богатства Божия. Ибо Он никогда бы не сказал: Пока не отдашь до последнего кодранта,[1362] если бы нам было невозможно, когда мы расплатимся за грехи наши посредством мучений, освободиться от них. И Он не сказал бы бит будет много и бит будет меньше,[1363] если бы мучения, измеряемые в соответствии с грехами, в конце концов не имели бы завершения».

9. Вот что ясно и неприкровенно, в словах открытых, прямых и незатемненных ради познания и научения любителей истины вместе с другими подобными <мнениями> передал в своих книгах блаженный Феодор; вот каких мнений должны мы придерживаться о Боге, Создателе всего, о Его наказаниях и о грядущем Суде.

10. Поскольку, по слову Господа нашего, свидетельство двух человек истинно,[1364] — и особенно в случае мужей столь чудных, просветленных и божественных, — подтвердим слово наше свидетельством другого, столь же истинного свидетеля, как и первый, из чьего источника пил и сам яснозвучный Феодор, — <а именно> мудрейшего Диодора, великого учителя Церкви.[1365]

11. Святого Диодора, епископа Тарсийского.

Также и блаженный Диодор, чудный среди учителей и наставник его,[1366] соглашается с <этим> мнением и со властью излагает его в книге «О Промысле», в Слове пятом, говоря так: «Награда за труды, достойная справедливости Создателя, уготована праведникам; а мучения — злым, впрочем — не навечно». Итак, «даже для последних небесполезно будущее состояние бессмертия;[1367] ведь если они подвергаются мучению только на краткое время, которое они заслужили в соответствии со степенью их порочности и их лукавства, то они лишь получают по заслугам соответственно степени своих дел, и страдание испытывают они <лишь> в течение короткого времени; наслаждаться же бессмертием будут они вечно».

Он возвращается к тому же слову и, уточняя его, говорит: «Если награда за труды столь велика, то насколько большим является время бессмертия по сравнению с временем борений, то есть <по сравнению> с миром сим; ведь продолжительность мучений намного меньше, чем множество грехов. Ибо воскресение из мертвых не должно восприниматься как <относящееся только> к добрым: оно также и ради злых. Ибо благость Божия дает без меры, а наказывает умеренно».

12. Таковы слова и таково мнение блаженного Диодора. Но в Слове шестом он говорит и другие вещи, а именно: «Бог ведь в благих наградах скрывает меру трудов; в величии же благодати уменьшает Он наказание тех, кто терпит мучение, и сокращает его продолжительность. Он даже не позволяет времени мучения длиться столько же, сколько <требовалось для совершения> злых дел. Хотя Он воздает их меньше, чем они заслужили, — точно так же, как Он продлевает наслаждение добрых за пределы меры и времени,[1368] так как награда не имеет конца, — тем не менее, как я уже сказал, неизвестно, будет ли благость Божия всегда терпеть наличие зла, <причиняющего чувство> виновности и наносящего вред осужденным».[1369]

13. Далее, повторяя слово свое, говорит он, что «приговор Суда и мучений — не столь продолжителен, как наслаждение Царства, которое обретем мы тогда», а также другие <слова>, подобные этим, содержащие то же мнение и сказанные с той же целью. Он также входит в обсуждение вопроса о демонах[1370] и их великой наклонности ко злу: «даже такая великая злоба, как их, — говорит он, — не превосходит меру благости Божией».

14. Такие и подобные восхитительные прозрения и мнения, ведущие к любви и изумлению Создателем, принадлежат этим великим столпам Церкви, <когда говорят они> о домостроительстве и грядущем Суде Божием, о великом сострадании Божием, которое в своем излиянии превосходит и побеждает злые дела тварей. Они[1371] изгоняют из сознания ребяческое мнение о Боге — <мнение> тех, кто вводит зло и страстность в естество Его, <говоря>, что из–за обстоятельств времени[1372] Он изменяется. Они также учат нас о Его наказаниях и мучениях, будь то здесь или там, <и о том>, какие милосердные помыслы и какую цель Он имеет, позволяя <мучениям> находить на нас, и какие прекрасные последствия проистекают от них. <Речь не идет о том>, что в этих мучениях мы должны погибнуть, или <о том>, что мы будем претерпевать их вечно; <напротив>, по–отцовски посылает Он их нам, а не из мести, что было бы признаком ненависти. Их <цель> — чтобы мы думали о Боге и познавали <Его>, и чтобы изумление Им приводило нас к любви к Нему, и чтобы устыдились мы и исправили поведение наше в здешней жизни.[1373]

15. Вернемся же к нашей теме и продолжим наше прежнее рассуждение, утвердившись в том, что всемудрый наш Бог, Который благ, делает все для нашего исправления и не попускает ничего для нашей погибели или во зло нам, а также в том, что есть конец у этих болезненных <наказаний>, но не у тех благ. Ибо Он попускает первые для того, чтобы мы изменились и воспользовались тем, что ведет нас к добру и чтобы утверждались в <добре>. Таким образом, все виды и формы наказаний и мучений, которые <происходят> от Него, попускаются Им не для того, чтобы воздать за деяния прошлого, но использует Он их ради <последующей> пользы, происходящей от них. Он не приводит нам на совесть наши прошлые поступки, кроме как для того, чтобы они возбудили в нас ненависть к греху.

Вот что говорят Писания и о чем напоминают нам, как мы часто показывали в пространном изложении выше, <а именно> что Бог — не мститель за зло, но исправитель зла: первое свойственно злым <людям>, тогда как последнее <свойственно> отцу. <Писание> показывает,[1374] будто Он попускает добро и зло как возмездие, тогда как Его цель — не в этом, но <в том, чтобы> возбудить в нас любовь и страх, чтобы посредством последнего мы очистили свой образ жизни, а посредством любви возрасли к разумной добродетели.

16. Если бы это было не так, то какое соответствие было бы между пришествием Христа и делами поколений, которые были до Него? Неужели воздаянием за те злые дела кажется тебе это великое сострадание? Скажи мне, если Бог — мздовоздаятель, и по способу возмездия совершает <дела> Свои, в чем именно усматриваешь ты здесь доказательство возмездия, о, человек? Покажи мне!

17. Итак, не будем приписывать <делам> Божиим и <действиям> по отношению к нам намерение отомстить. Напротив, <будем говорить> об отцовском промышлении, о мудром домостроительстве, о совершенной воле, направленной к нашему благу, о совершенной любви. Где любовь, там нет возмездия; а где возмездие, там нет любви. Любовь, когда совершает добрые дела или исправляет прошлые поступки, не воздает тем самым за дела прошлого.[1375] Но заботится она о том, что наиболее полезно в будущем: она исследует грядущее, а не прошедшее.

И если противным образом думаем мы, тогда, в соответствии с таким ребяческим взглядом, Создатель окажется немощным, — я говорю как человек, — ибо после того, как созданное Им растлилось против Его воли, Он задумал какое–то другое средство и в воздаяние за его растление уготовал для него <множество> зол. Такие мнения являются немощными по отношению к Создателю!

18. Ибо если мы задумаемся о том, что поистине есть некое сокровенное домостроительство в движении творения, и если мы исследуем судьбы Божии, которые несут <в себе> некую тайну, — ибо негодны такие выражения и такое словоупотребление, когда к Естеству Создателя мы приближаемся созерцанием, так как они несостоятельны в отношении знания и свойств этого Естества, проявляющихся в действиях <Божиих>,[1376] — <тогда> придем и воскликнем Богу вместе с блаженным Давидом, говоря: Судьбы Твои — бездна великая! Поистине, таково сознание, которое ощутило, по дару духовного знания, то, что превыше тела и что является более внутренним, чем <словесные> выражения и телесные образы.

19. Хотя и <говорится> о ярости, гневе, ненависти и прочем применительно к Создателю, мы не должны представлять, что Он также и делает что–либо из гнева, ненависти или зависти. Многие образы употреблены в божественных Писаниях по отношению к Богу, которые весьма далеки от естества Его. И как разумное естество мало помалу все более просвещается и умудряется в святом знании о тайнах, сокрытых в словах о Боге,[1377] — то есть, что мы не все должны понимать как написано, но <что мы> должны видеть под телесной внешностью[1378] повествований сокровенное домостроительство вечного знания, которое ведет всех, — точно так же многое предстоит нам постичь и ощутить, <по отношению к чему> наше теперешнее знание окажется противоположным <тому, каким оно будет> тогда;[1379] и все тамошние устроения уничтожат всякое точное мнение,[1380] которое мы имеем сейчас в наших предположениях относительно истины. Ибо много поистине бесконечных вещей, которые даже не приходят в наше сознание здесь — даже в качестве обещаний или обетований.