Великий Сталин - Сергей Кремлев

Зато закупочные цены на мясо в проекте постановления предлагалось повысить сразу почти в четыре раза! Например, цену на мясоразрубочных свиней комиссия Хрущёва предлагала повысить с 72 копеек за килограмм до 3 рублей! Конкретные цифры исходили, конечно, от экспертов, и уж не знаю – было ли это с их стороны глупостью или тонкой провокацией. Лично я, с учётом дальнейшего развития событий в стране, склонен предполагать второе. Ведь такое «благодеяние» – не решая проблему кардинально, потому что не обеспечивало той заинтересованности колхозников, о которой писал Холодов и говорил Бенедиктову Сталин, – или подняло бы розничные государственные цены в городах, или потребовало бы от государства больших дополнительных расходов, что, собственно, в проекте постановления и предусматривалось.

Холодов же предлагал иное… Если бы были приняты его предложения, то продуктивность животноводства можно было быстро повысить вдвое, а то и втрое, и даже при повышении закупочных цен всего в полтора-два раза (на чём настаивал Сталин) достаток колхозников весомо увеличился бы в считаные год-два!

Но Хрущёв и Микоян настаивали на «своём» (а фактически – на том, что им подсовывали референты), и «вопрос», что называется, завис… Коровы тем временем даже под Москвой утопали в навозе и под прохудившимися крышами ферм заболевали. И это положения Хрущёва не упрочивало. Вероятность его исключения из высшей руководящей «пятёрки» возрастала, и он – надо полагать – всё более боялся из неё выпасть.

И боялся Хрущёв не зря… В недрах сталинского мозга уже зарождалась идея особой и таинственной структуры власти, места в которой для Хрущёва не предусматривалось.

А что это был за орган, я сейчас скажу…

Глава двенадцатая

Быль о «Тройке»

Сталин старел… Многими авторами приводились со ссылками на знаменитый уже «Журнал посещений И.В. Сталина в его кремлёвском кабинете» данные о том, что к 1952 году Сталин резко сократил приём посетителей в Кремле. Действительно, если в 1940 году в журнале было зафиксировано более двух тысяч посещений, то в 1950-м их было около семисот, а в 1951-м и 1952-м – менее пятисот, причём последний длительный перерыв составил более полугода – с 9 августа 1951 года по 12 февраля 1952 года.

Но ещё более показательным и доказательным в этом смысле оказывается Постановление Бюро Президиума ЦК КПСС о работе Бюро Президиума ЦК КПСС и Бюро Президиума Совета Министров СССР от 10 ноября 1952 года.

Поскольку все его положения для дальнейшего повествования важны, мне придётся его (и ещё один, примыкающий к нему документ) привести полностью.

Итак:

«IV. О работе Бюро Президиума ЦК КПСС и Бюро Президиума Совмина СССР.

1. Признать необходимым, чтобы т. Маленков Г.М. сосредоточился на работе в ЦК КПСС и в Постоянной Комиссии по внешним делам при Президиуме ЦК КПСС, освободив его в связи с этим от обязанностей заместителя председателя Совмина СССР, члена Бюро Президиума и Президиума Совмина СССР.

2. Признать необходимым, чтобы т. Булганин Н.А. сосредоточился на работе в Постоянной Комиссии по вопросам обороны при Президиуме ЦК КПСС, освободив его в связи с этим от обязанностей члена Бюро Президиума и Президиума Совмина СССР.

3. Освободить секретаря ЦК КПСС т. Хрущёва Н.С. от обязанностей члена Бюро Президиума Совмина СССР, обязав его сосредоточиться на работе в Московской партийной организации и в Бюро Президиума ЦК КПСС.

4. Председательствование на заседаниях Бюро Президиума и Президиума ЦК КПСС в случае отсутствия тов. Сталина возложить поочередно на тт. Маленкова, Хрущёва, Булганина. Поручить им также рассмотрение и решение текущих вопросов.

Постановления ЦК КПСС издавать за подписью Бюро Президиума ЦК КПСС.

5. Председательствование на заседаниях Бюро Президиума Совета Министров СССР и Президиума Совета Министров СССР в случае отсутствия тов. Сталина возложить поочередно на заместителей председателя Совета Министров СССР тт. Берия, Первухина и Сабурова. Поручить им также рассмотрение и решение текущих вопросов.

Постановления и распоряжения Совета Министров СССР издавать за подписью председателя Совета Министров СССР тов. Сталина.

Протокол № 2».

17 же ноября 1952 года было принято ещё и Постановление Бюро Президиума ЦК КПСС о работе Секретариата ЦК КПСС:

«74. – О работе Секретариата ЦК КПСС».

Принять следующее предложение Секретариата ЦК КПСС:

Заседания Секретариата ЦК КПСС созывать регулярно раз в неделю и по мере необходимости в зависимости от срочности вопросов.

Председательствование на заседаниях Секретариата ЦК КПСС в случае отсутствия тов. Сталина возложить поочередно на тт. Маленкова, Пегова и Суслова. Поручить им также рассмотрение и решение текущих вопросов.

Постановления Секретариата ЦК КПСС издавать за подписью Секретариата ЦК КПСС.

Протокол № 3».

Как всё это надо было понимать?

На поверхности лежало очевидное – Сталин был уже не в состоянии оперативно рассматривать и решать все «текущие дела». А жизнь огромной Державы ждать и замирать не могла.

Но у этого двойного решения Бюро Президиума ЦК, одна часть которого была отделена от другой интервалом всего в неделю, была, как я понимаю, и потаённая подкладка. Впрочем, для основных политических фигур в Кремле она, надо полагать, особой тайной не была и давала обильную информацию к размышлению всем.

Маленков и Булганин освобождались, по сути, от дел, связанных с Совмином, и теперь должны были заниматься работой лишь «по партийной линии». Относительно «штатного» партаппаратчика Маленкова это было ещё более-менее объяснимо, но Булганин…

Николай Булганин никогда чистым партийным работником не был, начав своё восхождение в 1937 году – в 36 лет, с поста председателя исполкома Моссовета, а затем двигаясь по линии Совнаркома и Совмина. И его фактический «перевод» в ЦК при сохранении поста зампредсовмина мог означать лишь усиление «совминовского» начала в высшем руководстве партии. А «сосредоточение» на ЦК Маленкова объективно отодвигало на второй план Хрущёва. Да и порядок председательствования в Бюро Президиума ЦК эту вторую (если не третью) роль Хрущёва закреплял вполне определенно, а постановление о работе Секретариата ЦК от 17 ноября еще более выдвигало в партийном отношении Маленкова и еще более «задвигало» Хрущёва.

При этом Хрущёв лишался своих позиций в Совмине СССР – то есть в высшем органе исполнительной власти. То есть Хрущёву и тем, кто «ставил» на Хрущёва, здесь было над чем подумать. А тут ещё не ко времени – для Хрущёва – возник веттехник Холодов со своим колючим письмом.