Абстрактный мир. Трилогия (СИ) - Галина Черкасова

— Деньги, по всей видимости, сливал Карезал через счета общины, к которым у него был доступ как начальника полиции, — капитан охраны, усмехнувшись, посмотрел на Арельсара. — Что скажешь об этом, Рельс? Ведь из-за тебя расследованию не дали хода. Ты сам, часом, не участвовал в сговоре с «Детьми Теней»?

— Чинньез выполнял свой долг перед общиной, — фыркнул Рассалар.

— Долг? — Элладор, так и оставшись стоять на коленях, повернула голову к Арельсару. В тусклом свете свечи её волосы казались капюшоном черного плаща, накинутого на плечи. — Здесь разве кто-то знает, что такое долг?

— Давайте сдадим их эльфам, — предложил бородатый кевт. — Скажем, миротворцы привезли террористов. Вот, забирайте!

— Тоже вариант, — поддакнул второй, щурясь. Он вроде бы смотрел на свечу, но даже искорки не отражалось в его глазах.

— До заявления Компериата и решения ордена мы ничего предпринимать не будем, — отрезал глава миссии.

— Мы не подчиняемся ни Компериату, ни ордену, — твердо произнес староста. — С рассветом отправим посыльных к КПП, спросим, нужна ли помощь.

— Не забудьте выдать им бронежилеты и пару-тройку автоматов, — съязвил Лам. — Или «Дети теней» не додумались к взрывчатке приложить оружие?

— Оружие есть в подвале замка, — произнесла Элладор, поднимаясь и садясь на скамью. — Думаю, оно скоро понадобится.

Лам закатил глаза, староста схватился за голову, а его помощники недоуменно переглянулись. Арельсар лишь пожал плечами.

— Чего и следовало ожидать, — произнес он, почесывая шрам. — Вас загоняют в горящий дом и показывают единственный выход. Кто заминировал КПП?

— Не знаю, — Элладор покачала головой. — Мне нужно было лишь набрать комбинацию цифр на телефоне.

— А кто выходил с вами на связь здесь?

— Никто. Все данные мы получили на острове, — Элладор насмешливо посмотрела на Арельсара. — Что, обошли тебя, чинньез?

Кевт ничего не ответил. Он некоторое время смотрел на сумасшедшую, не слушая перебранку между старостой и главой миссии о том, стоит ли вести виновников трагедии к эльфам.

— Предлагаю вам подумать об эвакуации детей и женщин, — внезапно произнес Арельсар и, кивнув мне, двинулся прочь из комнаты.

— Что это значит? На нас не нападут! — возмутился староста. — Мы ничего не сделали.

— Надо было думать об этом раньше, — Лам поднялся со стула, отряхнулся. — Сколько, Арельсар?

— Я насчитал семь бомбардировщиков, садились к югу от КПП, — наставник поправил висевший на боку «Серп».

— Бомбардировщиков? — староста закашлялся, хватаясь за ворот тулупа. — Нет, они не… кхе-кхе-кхе… воды! Кхе-кхе-кхе…

Бородатый кевт принялся носиться по комнате в поисках кувшина. Глава миссии выскочил вперед нас в зал, крича, чтобы принесли воды. Кто-то заорал, что старосту убили, и тут поднялся такой шум и толчея, что меня едва не раздавили.

Вывалившись в холодный коридор, где стояло ещё с десяток встревоженных жителей поселка, я поспешила к лестнице, на ходу застегивая куртку. Арельсар шел за мной, отмахиваясь от расспросов.

На улице, по сравнению с прошлыми ночами, было довольно тепло. У входа в дом кевтов оказалось ещё больше, чем внутри. Близ крыльца стояли двое вооруженных миротворцев. Арельсар направился к ним.

— Сколько увидели?

— Шесть! — хором отозвались парни.

— Обсчитался, вот незадача, — кевт запахнул куртку, пряча «Серп», и бросил мне. — Пошли.

— Арельсар, что происходит? — несмотря на то, что я не мерзла, у меня зуб на зуб не попадал. — Взрывы устроили террористы?

— Не без участия двух молодых идиотов, как ты могла заметить.

— Эльфы нападут на поселок?

— Скорее всего.

— Почему? Здесь же тысячи ни в чем неповинных кевтов!

— И среди них те, кто минировал КПП.

— Но староста же сказал…

Арельсар вздохнул.

— Именно это он и сказал, Антея. Одни уходят из поселка, другие приходят. Давай-ка прибавим шагу.

— Куда мы идем?

— В дом миссионеров, собирать вещи. Мы покидаем поселок.

— Но… как же остальные?

— Остальные меня не интересуют.

— Ты же должен был присматривать за Элладор и Рассаларом! — я остановилась. — Ты же предполагал, что так всё оно и будет и ничего не сделал!

— Ты считаешь меня всемогущим? — Арельсар замер. — Я не знаю всего, Антея. Просто я этого не показываю.

— Слабо верится!

— Пошли, мы должны до рассвета покинуть поселок.

— А Кэрроу? А Кельвет?

— Кто такой Кельвет?

Я снова остановилась.

— Арельсар, мы не должны уходить! Это из-за нашей миссии им угрожает опасность. Нужно… переговорить с эльфами, сообщить в орден…

— Ты слышишь, что я тебе говорю? Нам здесь делать нечего.

— Нам некуда идти!

— Я найду выход.

— Мы должны помочь им! Рельс, мы же миротворцы! Как ты… не понимаешь!

— Прекрасно понимаю. Всех не спасешь.

— Ну, хоть кого-нибудь!

— Хватит с меня капризов, Антея, — неожиданно зло рявкнул кевт и, схватив меня за локоть, потащил по улице. — Это не наше дело.

— Мне что, выстрелить тебе в голову? — в отчаянии вскричала я.

Арельсар резко остановился, ослабив хватку. Мгновение мы, молча, стояли посреди пустой улицы. Он — вспоминая прошлое, я — надеясь на иное будущее.

— Иди в дом, — произнес кевт, не оборачиваясь и отпуская мою руку.

— Арельсар, прости, я…

— Иди в дом и жди эвакуации, — он резко развернулся и пошел обратно, по дороге со всей дури пнув подвернувшийся под ногу разбитый черпак.

Вздохнув, я почесала руку (хватка у кевта была что надо, похуже, чем у моего отца), и направилась к дому миссионеров, с трудом понимая, чем, в сущности, я могу помочь жителям Ям.

В доме миссии царила тишина. Либо миротворцы сидели по комнатам, либо здесь вообще никого не было. Меня клонило в сон — столько событий случилось в один день, что голова шла кругом. За неделю нашего пребывания в Ямах не происходило ровным счетом ничего: одни кевты уходили в лес и на побережье, другие возвращались с дичью и рыбой. Дети чинили луки и делали стрелы, кормили кур и скотину, женщины готовили, стирали, латали, следили за клетками. Вставали на рассвете, ложились на закате — жизнь местных кевтов казалась на удивление размеренной и скучной. Они не говорили о войне, не вспоминали погибших, не мечтали о другой жизни и не жаловались на эту. Хотя, может быть, мы этого не замечали…

И, несмотря на то, что местные кевты не были похожи на своих резких, импульсивных, характерных прэнских соотечественников, за кажущейся простотой, молчаливостью и спокойствием скрывались всё та же непокорность и ярость вымирающего народа.