Айдол-ян. Часть 4. Смерть айдола - Андрей Геннадьевич Кощиенко

– Считаю, что предложение, сделанное мне «NIS» – глубоко оскорбительно. – говорю я, решив высказаться до конца, раз слушают. – Я совершенно не заслужила такого обращения с собой. Свои обязательства перед армией я выполняю. Мои музыка и песни – побеждают. Но я не вижу в ответ встречных шагов. Мне была обещана юридическая помощь. И вот уже сколько времени ничего не происходит! Может, мне стоит готовиться к моменту, когда все разведут руками и скажут – «нужно было раньше приходить»! Да?

Учащённо дыша от того, что разозлился, замолкаю, ожидая ответа. Пауза. Длинная.

– Заданные вами вопросы, сангса, находятся вне моей компетенции. – нарушая тишину, наконец, произносит командир части. – Я обращусь к генералу Им ЧхеМу с просьбой рассмотреть их в самое ближайшее время.

– Спасибо, господин подполковник. – благодарю я, не став «лезть дальше в бутылку» и напоминать, что уже слышал подобные обещания.

– Мы отклонились от темы разговора. – кивнув в ответ, говорит он. – Сейчас необходимо решить другой вопрос. Сангса ЮнМи, вы готовы написать рапорт о событиях вчерашнего дня?

– Так точно. – отвечаю я.

– Отлично. Тогда, господин капитан вас проводит и создаст все необходимые условия для работы. Идите и работайте.

– Есть. – козыряю я.

(чуть позже)

– Подумать только! – возмущённо восклицает командир части, смотря на дверь, которая только что закрылась за ЮнМи и капитаном. – Мне устроила выволочку сангса! И где?! В моём же кабинете! И при этом спокойная, как… Как не знаю кто! Словно она чашку разбила, а не переполошила армии как минимум двух стран!

– Трёх. – поправляет начальник штаба. – В Пукхан наверняка заметили наши приготовления и у них тоже объявлена тревога.

– Я и говорю, – «как минимум двух стран»! И даже тени волнения на лице нет! Так уверена, что ей всё сойдёт с рук?

– Не так уж она неправа, рассчитывая на такой исход. Рассказать миру, что Республика Корея испугалась чучела с моторчиком, сделанного из мусорных мешков школьницей, это гарантировано означает потерю лица. По крайней мере, японцы точно не упустят такой возможности посмеяться над нами.

Командир части несколько секунд молчит.

– Происшествие имеет мировую огласку. – говорит он. – Командовать в такой ситуации должны люди соответствующих компетенций и званий. Пока сангса пишет рапорт, я подумаю над тем, что доложить генералу Им ЧхеМу. ЮнМи – его человек, пусть он и принимает решение. Я же, на уровне своей компетенции, сейчас могу только отдать её под суд, чему, как я понимаю, никто не обрадуется.

Подполковник, сделав паузу, смотрит на начальника штаба.

– И попрошу генерала забрать эту ходячую проблему из моей части. – произносит он, отвечая на немой вопрос в глазах майора. – Уже после того, как она чуть не уплыла на катере через границу в Пукхан, – следовало понять, что с ней что-то не то!

– Я очень надеюсь, что генерал пойдёт навстречу вашей просьбе. – с надеждой в голосе отвечает на этот спич начальник штаба. – Чем дольше я думаю о последствиях, тем больше понимаю, что если эта история действительно попадёт в средства массовой информации, то дело одними взысканиями не закончится. Скорее, тут пахнет понижением в звании…

Майор и подполковник смотрят друг на друга.

– Может, запереть её где-нибудь? – предлагает старший по званию. – Пока идёт процесс принятия решения?

– Не стоит. – отвечает майор. – Видите, какая она самоуверенная? Если обидится, вполне потом может сделать заявление для журналистов. Тогда здесь точно начнётся извержение вулкана. Лучше занять её делом, которое ей нравится. Музыкой или танцами там… Чтобы не скучала.

– Предлагаете согласиться на шантаж? – прищуривается командир части.

– Нужно продержаться до того, как Им ЧхеМу, или ещё кто-нибудь, заберёт её отсюда. – отвечает начальник штаба. – И постараться дожить до этого момента без новых происшествий. Кто его знает, что ей ещё в голову может прийти?

Подполковник, подумав, кивает.

– Тогда найдите на это время ей занятие. – требует он. – Проведите беседу, узнайте, чего она хочет. Создайте видимость, что мы заинтересованы в установлении дружеских отношений. Вы правильно сказали, – нужно продержаться до момента, когда генерал заберёт её. Тяните время.

– А если генерал тоже будет затягивать с принятием решения?

– Думаю, – не будет. Но, если всё же это случится, – используйте отговорки. Вроде того, что я размышляю над тем, как придать её желаниям вид армейской деятельности. Понятно?

– Так точно. – отвечает начальник штаба и видно, что он совсем не рад поручению.

– И потом. – произносит командир части. – Действительно, кто нажимал кнопки на пульте управления тревогой? Откуда возникла информация о нападении?

Подполковник с вопросом смотрит на майора.

– Расследование ведётся, о результатах доложу. – обещает тот.

– Поторопите. Мне самому ещё рапорт писать.

– Так точно.

– Что за история с АйЮ? Чьё она место заняла?

– Не знаю, господин подполковник. – признаётся начальник штаба. – Я не слежу за тем, что происходит в шоу-бизнесе.

– Найдите того, кто за этим следит. Пусть объяснит.

– Будет сделано.

– Лично у меня возникло подозрение, что девочки что-то не поделили.

– Агдан и АйЮ? Прошу прощения, но мне кажется, что у Агдан не тот уровень, чтобы делить что-либо с АйЮ.

– Вы же слышали, как ЮнМи сказала, что номинирована на американскую премию?

– Да, конечно. Только АйЮ работает уже много лет, а Агдан, как я знаю, в шоу-бизнесе совсем недавно. И вдруг единственная номинация уравнивает их между собой.

– «Грэмми» – высшая музыкальная премия Америки и это всё объясняет. И потом, в жизни бывают моменты, когда женщины цапаются друг с другом, не обращая внимания на статус. И горе тому, кто попробует их разнять в этот момент.

– Кажется, я понимаю, о чём вы говорите, господин подполковник.

– Вот и хорошо. Поэтому, – узнайте. Не хочу вдруг оказаться замешанным в скандал со звёздами.

– Будет сделано!

(дом мамы ЮнМи, вечер)

«… вчера, в ответ на очередную провокацию Пхеньяна, вооружённые силы страны были приведены в состояние повышенной боевой готовности. Соблюдая Договор о взаимной обороне, правительство