Столетняя война. Том III. Разделенные дома - Джонатан Сампшен

зале заседаний. Поэтому Большой Совет, одобривший проведение конференции, также постановил собрать армию из 6.000 человек для вторжения во Францию под командованием самого молодого короля в случае, если дипломатия потерпит неудачу. К сожалению, дворяне, собравшиеся в Виндзоре, не имели права назначать налоги и не смогли предложить других способов финансирования армии. У министров короля не было ни денег, ни союзников на континенте, кроме Португалии. В марте 1382 года они с горечью размышляли о том, что не смогут вести войну и не смогут заключить мир. Для тех в Вестминстере, кто искал выход из этого затруднительного положения, появление эмиссаров Филиппа ван Артевелде через несколько дней после закрытия Большого Совета было просто находкой. Оно открывало перспективу вторжения во Францию с севера при поддержке фламандцев, причем гораздо большими силами, чем Англия могла собрать из своих собственных ресурсов. Кампания на севере также с большей вероятностью могла найти поддержку в Парламенте и среди финансистов Лондона, где влияние гражданской войны во Фландрии на торговлю шерстью уже вызывало беспокойство[639].

Совет Ричарда II подхватил инициативу Артевелде. Но Совет представлял собой коалицию людей с разными интересами и предрассудками. Те, кто хотел добиться успеха мирной конференции, поддержали предложения фламандцев из тактических соображений. Но в последующие недели их вытеснили другие, преследовавшие более масштабные цели. Некоторые из них считали, что восстание в Генте действительно может послужить средством восстановления стратегического баланса с Францией. Некоторые были больше заинтересованы в том, чтобы покончить с делами на юге, которым отдавал предпочтение Джон Гонт. В результате интерес к миротворчеству начал ослабевать. Было созвано собрание корабельных мастеров, чтобы проконсультироваться по поводу логистических проблем, связанных с отправкой войск в восточную Фландрию. Были разработаны предварительные планы по доставке на континент предполагаемой армии в 6.000 человек на восьмидесяти больших кораблях и высадке ее в Антверпене в устье Шельды. Экспедиция, по оптимистичным прогнозам, должна была обойтись примерно в 60.000 фунтов стерлингов. Для рассмотрения способов сбора этой суммы без парламентского налогообложения была созвана еще одна ассамблея, состоящая из купцов и финансистов. В нее вошли представители всех торговых городов Англии и итальянских банковских домов в Лондоне. Финансисты решили, что деньги можно выделить, но только в том случае, если Парламент будет готов подкрепить заем обещаниями введения новых налогов. Итак, 24 марта 1382 года Парламент был созван на очередное заседание в надежде, что он пересмотрит свое предыдущее решение. Открытие было назначено на 7 мая. Эмиссарам Артевелде было сказано, что через неделю после этого они получат твердый ответ. Английские послы все еще находились в Пикардии, внося последние штрихи в подготовку к мирной конференции, но к моменту их возвращения в Вестминстер в конце марта Совет уже в частном порядке отказался от политики урегулирования с Францией. На смену ему пришла политика, характерная для оппортунизма английского мышления: программа дипломатических уклонений и временных решений, растянувшаяся на лето и призванная выиграть время, пока министры Ричарда II спорили о том, стоит ли вмешиваться в дела во Фландрии или Кастилии, и смотрели через Ла-Манш, что можно извлечь из все более запутанной ситуации во Франции[640].

Агенты Филиппа ван Артевелде покинули Англию 7 апреля 1382 года. Примерно через две недели исчезла последняя надежда на мир во Фландрии. В соборном городе Турне была созвана конференция, по крайней мере, третья по счету, под эгидой правителей Голландии, Эно, Брабанта и Льежа, которые были обеспокоены дестабилизирующим влиянием гражданской войны во Фландрии. Все крупные фламандские города прислали своих представителей. На Гент возлагались большие надежды. Когда Филипп ван Артевелде отправлялся в Турне во главе делегации, улицы города были заполнены людьми, молившимися за его успех. Но когда дело дошло до дела, Людовик Мальский отказался вести переговоры. Он никогда не желал никакой конференции, так как уже знал о переговорах Филиппа ван Артевелде с английским правительством, о которых ему сообщили его шпионы в Лондоне. Граф активно набирал войска для последней попытки подавить восстание силой и был уверен в победе. Находясь в замке Мале Людовик объявил, что Совет объявит его требования в надлежащее время. И когда в конце концов его требования стали известны, они были мрачными. Он согласится на сдачу Гента, сказал граф, при условии, что все взрослые мужчины города предстанут перед ним, чтобы покаяться в своих деяниях, одетые в одни рубашки, с обнаженной головой и с петлями на шее, а он решит их судьбу в тот же день. Бальи Эно пытался убедить представителей Гента покориться даже на таких условиях. Но Филипп ван Артевелде ответил, что он и его коллеги не имеют права распоряжаться жизнями своих сограждан, после чего уехал[641].

Глава X.

Фландрия, 1382–1383 гг.

3 мая 1382 года, через несколько дней после краха переговоров в Турне, Филипп ван Артевелде поставил судьбу Гента на карту одним отчаянным предприятием. Около 4.000 человек из Гента внезапно появились у стен Брюгге. Их возглавлял сам Филипп и два его главных лейтенанта, Питер ван ден Босше и Франс Аккерман. Они вышли из Гента накануне и скрытно двигались всю ночь. Большинство из этой армии были городскими ополченцами. Но был также небольшой отряд немецких и английских наемников и артиллерийский обоз. 3 мая был днем, когда брюггцы по традиции рано прекращали работу, чтобы принять участие в процессии Святой Крови и напиться до бесчувствия. К концу дня армия Гента остановилась на большом лугу к юго-западу от города, известном как Беверхаутсвельд. Граф Фландрии находился в замке на восточной стороне города, когда ему принесли новости. Было проведено спешное совещание с лидерами гильдий и капитаном города. Капитан предложил закрыть ворота и не спеша организовать оборону. Но граф высказался за более решительные действия. Поэтому глашатаи прошли по переполненным улицам, призывая людей к оружию.

В середине дня Людовик Мальский вывел из ворот свою армию — состоящую их опытных солдат и вооруженных горожан. Брюггцы двигались вперед без порядка и дисциплины, "полные мяса и вина". День выдался не по сезону теплым, солнце уже высоко поднялось в  небе и светило им в лицо. Армия Гента ожидала их стоя в боевом порядке. Лучники гентцев находились впереди вместе с артиллерией. Когда армия Брюгге приблизилась, лучники и пушки одновременно открыли огонь. Армия графа содрогнулась от этого удара. Ее передовые линии поредели, люди и лошади падали на землю под залпами стрел и картечи. Затем гентцы пошли в атаку и начали убивать брюггцев. Отряд графа был окружен, а сам Людовик ненадолго лишился лошади. В этот момент некоторые из брюггцев перешли на сторону противника. Почти наверняка это были члены гильдий ткачей и валяльщиков шерсти, люди, которые поддержали дело Гента в 1379 году. В суматохе вся масса брюггцев повернулась и побежала в сторону города, преследуемая победоносными гентцами, ворвавшимися в городские ворота вслед за