Золотой стандарт: теория, история, политика - Сборник

Вполне может быть так, что состояние вещей, возникшее как результат регулирования цен, по крайней мере временно совпадает с целями государственной политики, как было, например, в США во время топливного кризиса 1970-х годов. Тем не менее вполне ясно, что с точки зрения функции денег как средства социального координирования в противоположность их функции как политического инструмента регулируемая цена по определению ущербна по сравнению с ценой, определяемой свободным рынком. Или, иными словами, целенаправленно пытаясь превратить стихийные рыночные цены в инструмент реализации своих собственных внерыночных целей, государственные плановики делают их менее пригодными для решения многочисленных задач, которые ставят перед собой участники рынка.

Аналогичным образом, когда политические власти присваивают себе законодательную монополию на выпуск денег, характер процесса предложения денег претерпевает радикальную трансформацию. Государственные менеджеры, управляющие декретными деньгами, не в состоянии получить ту же информацию об изменении условий, влияющих на спрос денежного товара и его производство, которую получают поставщики денег на свободном рынке. Кроме того, будучи де-факто монополистами, они не имеют стимулов к тому, чтобы должным образом реагировать на такую информацию, даже если каким-то чудом они ее получат. В результате участники рынка имеют в своем распоряжении низкокачественное средство обмена, неизбежно подверженное инфляции и сильно ухудшающее их координацию, а следовательно, и достижение индивидуальных целей. Так произойдет даже в том случае, если, вопреки урокам теории и истории, мы предположим, что государственные менеджеры, управляющие денежным обращением, ведут борьбу с инфляцией и преуспели в достижении заявленных ими макростатистических политических целей, таких как стабильный уровень цен, относительно высокий и постоянный уровень роста реального производства и т.д. Причина этого в том, что деньги и монетарная политика не «нейтральны» по отношению к микроэкономическим процессам и величинам, из которых и складывается экономика в целом. Поэтому манипулирование денежной массой с целью обеспечения конкретных агрегированных статистических результатов неизбежно сказывается на этих процессах и величинах, препятствуя тому, чтобы они соответствовали предпочтениям рыночных потребителей-сберегателей.

Приложение

Дэвид Мейзелман[875] В золоте ли дело?

Любой призыв к отмене монополии, включая мнимую монополию государства на производство или выпуск денег, несет в себе большую привлекательность. Профессор Салерно ранее уже утверждал, что «Дорога к долгосрочной монетарной стабильности в конечном счете ведет к полному отказу от государственной монополии на выпуск денег»[876]. Однако убеждение в том, что государство обладает монополией на выпуск денег, представляет собой искажение фактов; оно попросту неверно. Мы живем в мире банковского дела с частичным резервированием. Вне зависимости от разногласий и путаницы по поводу того, какой набор активов следует называть деньгами и где проходит граница между деньгами и не-деньгами, факт состоит в том, что бóльшая часть денежной массы США представляет собой требования на частные банки и частные финансовые учреждения.

Непосредственно государством эмитируются лишь монеты и банкноты. В сумме они составляют лишь 27,4% (или примерно 133 млрд долл.) узкого измерителя денежной массы М1, составляющего сейчас 485 млрд долл. В широком измерителе денежной массы наличные деньги занимают еще меньшую долю. Короче говоря, государственной монополии на выпуск денег не существует. Более того, мне неизвестны сколько-нибудь заметные выступления за отмену банковской системы с частичным резервированием, при которой большая часть наших денег представляет собой банковские депозиты. Система 100%-ного резервирования существует только в научных дискуссиях, но не в серьезных обсуждениях или в проектах реформирования денежной системы и управления денежным обращением.

Возможно, профессор Салерно и другие авторы путают монополию на выпуск денег с монопольным контролем за денежной базой – суммой наличности, находящейся в распоряжении публики, плюс резервы, хранящиеся на депозитах в Федеральном резерве. Контроль за денежной базой играет ключевую роль при контроле за денежной массой, но, к сожалению, не он служит объектом критики профессора Салерно; по-видимому, не занимает он существенного места и в рассуждениях многих авторов из числа тех, кто видит причину всех проблем в мнимой, но реально несуществующей государственной монополии на выпуск денег.

Я согласен с профессором Салерно в том, что 100%-ный золотой стандарт обладает большой привлекательностью. Результаты государственной монетарной политики варьировались от неудовлетворительных до откровенно катастрофических. Это особенно верно в отношении дискреционной монетарной политики при нашей нынешней системе декретных денег с частичным резервированием.

Привлекательность денег, привязанных к золоту, основана на нескольких важных факторах. Во-первых, при 100%-ном золотом стандарте или при какой-либо иной системе золотого стандарта всегда имеется возможность существования механизма автокоррекции и высокая способность к стабилизации. Эти вопросы обсуждаются в выступлениях других участников этой конференции, анализирующих альтернативные монетарные системы. Я же отмечу лишь, что хотя согласно общему заключению система, привязанная к золоту, или даже 100%-ный золотой стандарт могут быть более удачны, чем альтернативные системы, однако золото в принципе не может обеспечить стабильность цен и стабильность экономики, о чем свидетельствует история различных систем на основе золота. Действительно, как ясно продемонстрировали события 1929—1933 гг. в США и Великобритании, сохранение фиксированной цены золота вообще может привести к катастрофе.

Нестабильность и банковский крах за пределами США, так же как и целенаправленное девальвирование французского франка в попытке французского правительства привлечь в страну золото из других стран, стали главными факторами, обусловившими резкое сокращение золотого запаса США в 1930—1931 гг. Соблюдая правила золотого стандарта, Федеральный резерв поднял учетную ставку и предпринял другие дефляционные меры для защиты золотого запаса в тот момент, когда американская экономика уже переживала дефляцию и тяжелый кризис. Золото, правда, перестало утекать из страны. Разумеется, по критериям золотого стандарта политика Федерального резерва была успешной. Однако неприятным побочным эффектом этой политики стал последовавший экономический коллапс.