Цирк проклятых. Кафе лунатиков - Лорел Гамильтон

— Ты велел Зебровски меня проверить?

Дольф просто на меня посмотрел. Посмотрел — и все. Глазами холодными и далекими. Глазами копа.

— Если не считать Доминги Сальвадор, — сказал Зебровски.

— Анита сказала, что не знает, что случилось с миссис Сальвадор, — ответил ему Дольф. Он все еще смотрел на меня взглядом полицейского — вот у кого бы бедняжке Кирлин поучиться.

Я подавила желание съежиться. Доминга Сальвадор была мертва. Мне это было известно, поскольку я своими глазами видела, как это произошло. Фигурально говоря, это я спустила курок. Дольф подозревал, что я имею какое-то отношение к ее исчезновению, но доказать этого не мог, а она была женщиной очень плохой. Если бы ее обвинили во всем, в чем ее подозревали, она бы автоматически получила смертный приговор. Закон любит ведьм не намного больше, чем вампиров. Я убила ее с помощью зомби. Этого вполне было достаточно, чтобы я сама заработала электрический стул.

У меня пискнул пейджер. Спасенная криком петуха.

Я посмотрела на номер. Незнакомый, но совершенно незачем об этом говорить.

— Срочное дело. Мне надо найти телефон. — И я пошла прочь, пока Дольф больше ничего не сказал. Так надежнее.

Мне дали позвонить по телефону с сестринского поста — очень с их стороны любезно. Ричард снял трубку после первого гудка.

— Анита?

— Я. Что случилось?

— Я в школе. Сегодня утром Луи не пришел на свои уроки. — Ричард так понизил голос, что мне чуть ли не пришлось вбить наушник себе в ухо. — Сейчас полнолуние. Он никогда уроков не пропускал. Это вызывает подозрения.

— А почему ты звонишь мне?

— Он сказал, что собирается на встречу с твоей знакомой, Эльвирой Дрю.

— Эльвирой Дрю? — У меня перед глазами возник ее образ. Сине-зеленые глаза цвета океанской волны. Блин!

— Кажется, так.

— Когда у него встреча?

— Сегодня утром.

— Он туда пришел?

— Я не знаю. Я на работе и у него сегодня еще не был.

— Ты боишься, что с ним что-то случилось?

— Да.

— Встречу организовывала не я. Я позвоню на работу и узнаю, кто этим занимался. Ты будешь по этому телефону?

— Мне надо вернуться в класс. Но я перезвоню тебе, как только смогу.

— Ладно. А я тебе позвоню, как только что-то узнаю.

— Мне пора, — сказал он.

— Погоди, я, кажется, знаю, что случилось с пропавшими оборотнями.

— Что?!

— Сейчас идет полицейское расследование. Рассказывать рано, но если я смогу сказать полиции о пропавших оборотнях, нам, быть может, удастся быстрее найти Луи и Джейсона.

— Маркус велел не говорить?

— Да.

Целую минуту он молчал.

— Скажи им. Ответственность я беру на себя.

— Отлично. Я перезвоню.

Я повесила трубку, но только услышав снова длинный гудок, я сообразила, что не сказала «я люблю тебя». Ну что ж.

Я позвонила на работу. Трубку взяла Мэри. Не ожидая, пока она закончит свое приветствие, я перебила:

— Дай мне Берта.

— У тебя все в порядке?

— Дай Берта.

Она не стала спорить — умница.

— Анита, у тебя действительно что-то важное? Я занят с клиентом.

— Ты говорил с кем-нибудь насчет найти сегодня крысолюда?

— По правде говоря, да.

У меня в груди сжался тяжелый ком.

— Где и когда назначена встреча?

— На сегодняшнее утро около шести. Мистер Фейн хотел успеть до работы.

— Где?

— У нее дома.

— Дай мне адрес.

— В чем дело?

— Я подозреваю, что Эльвира Дрю могла подстроить его убийство.

— Ты шутишь?!

— Адрес, Берт.

Он дал мне адрес.

— Может быть, я сегодня не приду на работу.

— Анита…

— Помолчи, Берт. Если его убьют, это мы его подставили.

— Ладно, ладно. Делай, что считаешь нужным.

Я повесила трубку. Впервые в истории Берт уступил. Это произвело бы на меня более сильное впечатление, если бы я не знала, что у него перед глазами мелькали все прелести судебного преследования.

Я вернулась к нашей группе. Никто ни с кем ни о чем не говорил.

— В этом округе исчезли семеро оборотней, — сказала я.

— Погоди, ты о чем? — начал Дольф.

— Слушай и не перебивай.

Я рассказала ему обо всех исчезновениях и закончила фразой:

— Сегодня исчезли еще двое. Те, кто ободрал нагу, наверняка считали его ликантропом. Существует возможность с помощью волшебства и снятой шкуры оборотня перекидываться самому. Получаешь все преимущества — силу, быстроту и так далее, но без привязки к луне.

— А почему с нагой этого не получилось? — спросил Зебровски.

— Он бессмертен. В конце всей процедуры оборотень должен умереть.

— Так, мы знаем мотив. Но где искать, черт побери? — сказал Дольф.

— У меня есть адрес.

— Откуда?

— По дороге объясню. Заклинание должно совершаться после темноты, но мы не можем рисковать и рассчитывать, что они останутся в живых. Их должно было взволновать, что нага поправляется и начал говорить.

— Таким, как я его сегодня видел, — я бы не волновался, — сказал Зебровски.

— Да, но ты не ведьма.

Мы отправились. Мне бы хотелось иметь у себя за спиной Эдуарда. Если мы найдем нескольких отчаянных ведьм и с ними оборотней в ночь полнолуния, наличие за спиной Эдуарда очень не повредило бы. Только как это организовать — я понятия не имела. Дольф и Зебровски не растяпы, но они — копы. Им не полагается стрелять в человека, не дав ему сначала все возможности сдаться. Эльвира Дрю содрала кожу с наги. И я не была уверена, что хочу предоставлять ей возможность. Я не была уверена, что после этого мы останемся в живых.

36

Узкий двухэтажный дом Эльвиры Дрю стоял в стороне от дороги за густой стеной кустов и деревьев. Даже двора не видно, пока не свернешь к дому. Весь дворик был окружен лесом, будто кто-то построил здесь дом и забыл об этом сообщить.

Патрульная машина ехала за нами по гравийной дорожке. Дольф припарковался возле ярко-зеленой «гранд-америкен». Автомобиль под цвет ее глаз.

Во дворе висел знак «Сдается внаем». Еще один такой же лежал рядом, ожидая, пока его воткнут в землю. Наверное, это будет у дороги.

В машине лежали две сумки с вещами, заднее сиденье уставлено коробками. Возможность быстрого отхода.

— Если она убийца, зачем она дала вам свой настоящий адрес? — спросил Зебровски.

— Мы своих клиентов проверяем. У них должен быть постоянный адрес в подтверждение личности. У нас требуют больше документов, чем в некоторых банках.

— Зачем?

— Потому что к нам то и дело приходят психи или репортеры бульварных газет. Нам надо знать, с кем мы имеем дело. Уверена, что она пыталась заплатить наличными, не показывая документов, а когда ее попросили заполнить три анкеты, оказалась к этому не готовой.