Том 3. Рассказы 1903-1915. Публицистика - Владимир Короленко

По воспоминаниям В. Д. Бонч-Бруевича, Ленину и Советскому правительству было хорошо известно, что «В. Г. Короленко весьма неодобрительно относится к деятельности представителей Советской власти, считает совершенно ненужным и зловредным решительную борьбу диктатуры пролетариата с эксплуататорскими классами, называя ее „излишней жестокостью“. Ленин, продолжает Бонч-Бруевич, говорил: „Надо просить А. В. Луначарского вступить с ним в переписку: ему удобней всего, как комиссару народного просвещения и к тому же писателю. Пусть попытается, как он это отлично умеет, все поподробней рассказать Владимиру Галактионовичу, — по крайней мере, пусть он знает мотивы всего, что совершается“» (Короленко в восп. С. 507–508).

Встреча Короленко и Луначарского состоялась 7 июня 1920 г. в Полтаве. Об этой встрече вспоминает дочь Короленко, Софья Владимировна: «…приехал А. В. Луначарский и посетил отца. Они долго разговаривали. Луначарский предложил Короленко писать ему все, что он думает о происходящем, и обещал печатать его „письма“ в сопровождении своих ответов. Отец принял это предложение… 19 июня отец отправил первое из „Писем к Луначарскому“. Второе „письмо“ было отправлено 11 июля. Отец ждал их появления в печати, однако света они не увидели» (Короленко СВ. Книга об отце. Ижевск, 1968. С. 349–350).

В 1923 г., готовя к публикации статьи о Короленко, Луначарский писал: «Считаю нужным выяснить здесь некоторые обстоятельства касательно писем В. Г. Короленко ко мне, писем, которые, благодаря чьей-то некорректности, оказались изданными за границей. Во время пребывания моего в Полтаве в 1920 году я несколько раз виделся с Владимиром Галактионовичем. В результате нашей беседы им предложена была комбинация: он-де пришлет мне несколько писем, в которых откровенно изложит свою точку зрения на происходящие в России события. Я, со своей стороны, по получении писем, поговорив с ЦК партии, удобно ли их печатать, причем за мною оставалось право ответить на них теми аргументами, которые я найду подходящими. Таким образом, письма должны были быть изданы как письма Короленко ко мне с моими ответами. К сожалению, какие-то особенности почты или передачи писем ко мне вообще повели к тому, что я получил лишь первое, второе и четвертое письмо, остальные до меня не дошли. Я два раза просил Короленко дослать мне не дошедшие до меня письма, но никакого ответа на это от него не получил. Затем последовала смерть писателя. Я вновь обратился к семье Короленко, прося дослать мне неполученные письма. Вновь никакого ответа, а затем — появление этих писем за границей без всякого моего ответа на них. Таковы обстоятельства, о которых ходит много неправильных слухов. Отношения между мною и Владимиром Галактионовичем в течение всего моего пребывания в Полтаве были самыми сердечными» (Луначарский А. В. Собр. соч.: В 8 т. М., 1968. Т. 2. С. 134).

Публикация писем Короленко в «Современных записках» (1922. Кн. 9. С. 54) завершалась статьей М. Алданова, в которой он писал следующее: «Что сказать об его шести письмах к Луначарскому, печатаемых в настоящей книге „Современных записок“? Очень незлобливую душу, очень большую веру в силу и спасительность слова нужно было иметь для того, чтобы вступить в подобную переписку с Луначарским. В этих письмах Короленко мы видим облик прекрасного человека, уже стоящего над краем могилы и не желающего уходить из мира со словами ненависти на устах».

Письмо первое*

…кошмарный эпизод с расстрелами во время Вашего приезда… — С. В. Короленко пишет об этом: «Не успел Луначарский уйти от нас, как к отцу прибежали с плачем родственники двух арестованных ранее полтавских мукомолов, Аронова и Миркина. Они получили сведения о том, что эти бывшие владельцы мельниц приговорены к расстрелу.

Отец знал, что Луначарский собирался выступить на митинге в городском театре. Он решил отправиться на митинг, чтобы увидеть наркома и просить его о заступничестве перед Чрезвычайной комиссией за приговоренных к смертной казни.

Когда отец обратился к Луначарскому, то от приступа резкой боли в груди и волнения не мог удержать слез. Луначарский был искренно взволнован состоянием отца и дал ему обещание, что Аронов и Миркин не будут казнены <…>.

Ночью нарком уехал. Наутро отец узнал, что Аронов и Миркин расстреляны еще до приезда Луначарского. Это известие потрясло Короленко» (Короленко СВ. Книга об отце. С. 349–350).

…еще до получения Вашей записки… — После отъезда Луначарского Короленко получил от него следующую записку: «Дорогой, глубокоуважаемый Владимир Галактионович. Мне ужасно больно, что с заявлением мне опоздали. Я, конечно, сделал бы все, чтобы спасти этих людей уже ради Вас, — но им уже нельзя помочь. Приговор приведен в исполнение еще до моего приезда. Любящий Вас Луначарский» (Вопр. лит. 1970. № 7. С. 37).

…я «сеял не одни розы». — Короленко цитирует статью Луначарского «Владимир Галактионович Короленко», которая заканчивалась следующими словами: «Пусть останется в стороне. Мы его любим, и чтим, и гордимся его талантом и благородством, столь прекрасным в мирное время <…>. Победим, тогда уж, конечно, не попрекнем, но нежно, любовно скажем: „Отец наш, милый апостол жалости, правды, любви. Не сердись, что свобода и братство добываются насилием и гражданской войною. Теперь дело сделано. <…> Вот теперь — наступает весна красоты, и любви, и правды: твори, отец, учи. Грозное время, когда ты, мягкосердечный, невольно растерялся, — прошло. Потоп схлынул. Вот, голубь с масличною ветвью, иди сажать розы на обновленной земле“» (Пламя. 1918. № 15. 11 авг.).

…деле Юсупова… деле Глускера… озверевший Скалон… — Подробно об этих делах и о деятельности Е. Н. Скалона Короленко писал в статьях «Дело Глускера» и «Черты военного правосудия».

…в прошлом году мне пришлось описать в письме к Христ(иану) Георг(иевичу) Раковскому… — X. Г. Раковский (1873–1941) — участник социалистического движения в Болгарии, Румынии, Швейцарии, Франции. Большевик с 1917 г. С 1918 г. — председатель Совнаркома Украины. С 1923 г. — полпред СССР в Англии и Франции. В 1927 г. исключен из партии, в 1936 г. восстановлен. В 1938 г. осужден Военной коллегией Верховного суда СССР, в 1941 г. расстрелян. Реабилитирован в 1988 г. Вероятно, имеется в виду письмо Короленко к Раковскому от 21 апр. 1919 г., в котором, протестуя против расстрелов, он писал: «Я не могу представить себе такого положения, где я мог бы оставаться зрителем таких происшествий и не сделать попытки вмешаться. Теперь писать для печати мне негде. Приходится поневоле говорить о частных случаях, превратиться в ходатая» (Короленко СВ. Книга об отце. С. 328). Подробнее о взаимоотношениях Короленко и Раковского см.: Память: Исторический альманах. Вып. 2. Париж, 1979. С. 412–416.

Письмо второе*

С. 447. Б1893 году я был на всемирной выставке в Чикаго. — «Дни с 8 по 28 августа отец провел в Чикаго, ежедневно посещая выставку, переходя из одного национального отдела в другой, отмечая свои встречи, наблюдения, заметки в дневниках, записных книжках и письмах домой <…>. Отец бывал на митингах рабочих и безработных, слушал Генри Джорджа и других ораторов. Его внимание привлекла фигура Алтгелджа, губернатора штата Иллинойс. Пользуясь своим правом, он помиловал трех анархистов, заявив, что это не милость, а запоздалое правосудие» (Короленко СВ. Десять лет в провинции. Ижевск, 1966. С. 150). Описание митинга безработных и выступавших на нем ораторов частично повторяет записи Короленко в дневнике 1893 г. (см.: Поли. поем. собр. Т. 2. С 92–93).

Недавно здесь был Энгельс. Он говорил: «Ваш капитал отлично исполняет свою роль…» — Энгельс посетил США и Канаду в авг-сент. 1888 г. В одном из писем он назвал Америку «обетованной землей капиталистического производства» (Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 37. С. 83). Цитируемого Короленко высказывания в работах Энгельса нет. Оно могло быть высказано на одной из встреч с американскими социалистами.

Доброджану-Теря Константин (1855–1920) — русский политический эмигрант С. Кац, основатель румынской социал-демократической партии, писатель, критик, публицист. Короленко познакомился с ним в 1893 г. в Лондоне, после чего между ними установились неизменные дружеские отношения.

Приезд делегации английских рабочих закончился горьким письмом к ним Ленина… — В «Письме к английским рабочим» от 30 мая 1920 г. (Ленин В. И. Поли. собр. соч. Т. 41. С. 124–128) Ленин отмечал, что ряд членов английской делегации «стоит не на точке зрения рабочего класса, а на точке зрения буржуазии».

Письмо третье*

…начавшиеся с «бытового явления»… — См. статью «Бытовое явление» в наст. томе.