Putin. His Life and Times - Филип Шорт

буквальном смысле, может сойти с рук убийство, если они того пожелают. С моральной точки зрения он был виновен в этом не меньше, чем если бы сам санкционировал убийства. Вопреки широко распространенному на Западе мнению, это не так. Но результат был тот же.

Та же циничная, прагматичная аргументация защищала высокопоставленных чиновников, замешанных в крупных коррупционных делах.

В ноябре 2005 г. финансист Билл Браудер был объявлен "угрозой национальной безопасности России" и депортирован в Великобританию. Его преступление заключалось в разоблачении коррупции в Газпроме и других государственных предприятиях. Спустя 18 месяцев фонд Браудера Hermitage стал объектом сложной аферы с участием высокопоставленных чиновников МВД и налоговой инспекции, коррумпированных судей и организованной преступной группы, в результате которой было получено 230 млн. долларов США в виде фиктивных налоговых вычетов. Деньги так и не были возвращены, и никто из участников не понес наказания.

Не менее показателен и другой крупный коррупционный скандал второго срока Путина - так называемое дело "Трех китов". Он начался в 2000 году, когда Таможенное управление обвинило одноименную московскую компанию в уклонении от уплаты пошлин на сумму 5 млн. долларов США путем занижения стоимости ввозимой ею итальянской мебели. МВД начало расследование. Но уже через два месяца выяснилось, что одним из спонсоров компании был Евгений Заостровцев, генерал-майор в отставке, который в начале своей карьеры был наставником начальника ФСБ Николая Патрушева. Сын Заостровцева, Юрий, стал первым заместителем Патрушева. Дело было немедленно закрыто, и в течение последующих пяти лет Генеральный прокурор Владимир Устинов и ФСБ прилагали все усилия, чтобы оно не было возобновлено. Первоначальные следователи были уволены и обвинены в злоупотреблении служебным положением. Судье, вынесшему оправдательный приговор, угрожали расправой. Другой судья, рассматривавший то же дело, был отстранен от должности Верховным судом. Был убит ключевой свидетель и еще двое получили огнестрельные ранения. Смерть Юрия Щекочихина, депутата Госдумы, отравленного в 2003 году, также оказалась связана с этим делом. После того как он начал парламентское расследование этого дела, друзья в ФСБ предупредили его, что его жизнь находится в опасности.

В июне 2006 года Устинов был уволен. Его преемник Юрий Чайка возобновил расследование и приказал арестовать главу компании "Три кита" Сергея Зуева и четырех его помощников. Стали ходить слухи, что речь идет не только о неоплаченных пошлинах на мебель, но и об отмывании денег и крупной контрабанде из Китая, которая приносила доход в десятки и сотни раз больший.

Сначала предполагалось, что Путин решил, что дело "Трех китов" стало позорным и не может быть продолжено. На самом деле все оказалось сложнее. Проблема заключалась не столько в коррупции, сколько в расколе, который она вызвала среди ближайших союзников президента в силовых структурах. То, что начиналось как борьба между таможней и МВД, с одной стороны, и прокуратурой и ФСБ - с другой, втянуло в себя и другие фигуры. Расследование Чайки поддержали глава Наркоконтроля Виктор Черкесов, главный телохранитель Путина Виктор Золотов, влиятельный глава ФСО - Федеральной службы охраны численностью 50 тыс. человек - генерал Евгений Муров. Против них выступали Устинов, опала которого оказалась недолгой: через пять недель после увольнения он был назначен министром юстиции; Игорь Сечин, дочь которого Инга была замужем за сыном Устинова, и Николай Патрушев.

Чтобы распутать эти противоречия, Путин настоял на привлечении стороннего прокурора, якобы для того, чтобы, по его словам, "следователи не были связаны с московскими правоохранительными органами", но на самом деле потому, что ему нужно было политическое, а не юридическое решение. Для этого он выбрал бывшего однокурсника по Ленинградскому юридическому факультету Владимира Лоскутова.

Через три месяца было объявлено, что за участие в этом деле уволены 19 высокопоставленных сотрудников ФСБ, в том числе два генерал-полковника и один генерал-лейтенант. Однако, как это часто бывает в России, все оказалось не так, как представлялось. Многие из тех, кого якобы уволили, так и не ушли. В одних случаях Патрушеву удалось их отстоять, в других - их увольнение было фикцией. После этого шеф ФСБ отомстил. Золотова и Мурова, находившихся под личной охраной Путина, он тронуть не смог, а вот Черкесов - другое дело. Сначала Патрушев приказал задержать заместителя Черкесова по Наркомату под предлогом осуществления незаконной прослушки. Затем он начал расследование в отношении нескольких помощников Черкесова. Наконец, в 2008 году сам Черкесов был переведен на менее значимую должность, а через два года и вовсе покинул администрацию.

Это была цена, которую Путин готов был заплатить за восстановление гармонии среди ключевой части элиты. Высокопоставленные чиновники, скрывавшие скандал, наживавшиеся на нем и прибегавшие к запугиванию и убийствам, чтобы сохранить его в тайне, не понесли даже символического наказания. Сергей Зуев после отбытия срока заключения смог вернуться и продолжить руководить компанией "Три кита" в прежнем режиме.

К концу второго срока Путина безнаказанность стала одной из отличительных черт его режима. Такие люди, как Патрушев, Сечин и Устинов, защищали тех своих подчиненных, которые были пойманы за руку в кассе, потому что такова была роль крыши, "крыши". Получатели такой защиты отвечали им лояльностью, обеспечивая надежную опору для укрепления их власти. Путин, как последняя крыша, защищал элиту, от которой зависела его собственная власть.

В течение двух лет, с весны 2006 г. по март 2008 г., доминировал вопрос о преемственности Путина. Попросит ли он Думу внести изменения в Конституцию, чтобы остаться на третий срок, как того хотели многие из его окружения? Или же он уйдет в отставку, и в этом случае кто станет его преемником и каково будет его собственное будущее?

Сам Путин неоднократно заявлял, что уйдет в отставку в соответствии с планом. Ельцин отказался от власти добровольно. Не сделать то же самое было бы унизительно. Это был вопрос самоуважения. Если бы было видно, что он манипулирует системой только для того, чтобы остаться на своем посту, то он бы опустил себя в собственной и чужой оценке, и это было бы предательством идеалов, которым он продолжал поклоняться и в которые в какой-то степени продолжал верить. Кроме того, быть президентом - это тяжелый труд. Он не раз, даже в первый срок, в частном порядке жаловался, что устал от нее. К этому следовало относиться с долей соли, как и к его рассказам в Петербурге о том, что он все бросил, чтобы стать таксистом или написать университетскую диссертацию, или к его жалобам Юмашеву, что ему надоела работа в Администрации Президента. Но уход с поста президента дал бы ему возможность отойти в сторону и посмотреть,