Джон Леннон - Альберт Голдман

Привыкший к стереотипам Джон Леннон, вероятно, ожидал увидеть седовласого старого еврея с сигарой, зажатой между пухлыми красными губами. Вместо этого перед ним сидел сурового вида мужчина лет около пятидесяти с внешностью боксера. После коротких представлений Леви наклонился к Леннону и прорычал: «Так в чем дело?»

К этому моменту Леннон уже столько раз пересказал историю своих злоключений с Филом Спектором, что она успела принять масштабы комической эпопеи. Леннон знал, что на этот раз ему надо выступить как нельзя лучше. Поэтому в течение почти целого часа он рассказывал сказку про Фила Ужасного, в то время как Леви покачивал головой с видом человека, который где-то уже слышал нечто подобное. Когда наконец история была поведана и смех утих, Леннон почувствовал, что обстановка ничуть не разрядилась.

«Да, вы, действительно, попали, – пробормотал Леви. – Ну и что же мы теперь будем делать?»

«А как по-вашему, не помогут ли нам двести тысяч долларов закрыть этот вопрос?» – дурашливо поинтересовался Сайдер.

На лице Леви не отразилось ни тени улыбки. Вместо этого он повернулся к Калу и произнес: «Объясни ему, почему двести тысяч не помогут».

Кал пустился в пространные рассуждения о том, сколько сотен тысяч долларов могла бы заработать «Биг Севен», если бы Джон Леннон выполнил свое обязательство. Подобный выпад не произвел бы никакого впечатления на выпускника Гарварда, но в данном случае достиг цели: Леннон цонял, что задешево Леви от него не отстанет.

И стороны перешли к обсуждению вопроса о том, что можно сделать с пленками, которые удалось заполучить назад. Леннон объяснил, что в таком виде их нельзя запускать в производство, помимо прочего, из-за чисто технических проблем. Три вещи можно было выпустить, но для целого альбома этого было маловато!

Леннон признался, как ему неприятно то, что он спустил 90 тысяч долларов коту под хвост, но теперь он утратил всякий интерес к этому проекту. Момент был упущен. Волна ностальгии по рок-н-роллу достигла своего пика год назад, с выходом на экраны фильма «American Graffiti» («Американские зарисовки»). Выпустить альбом старых хитов теперь значило попасть на спад этой волны. Учитывая тот шум, которым сопровождалась работа в лос-анджелесской студии звукозаписи, все не преминут наброситься на пластинку и будут разбирать ее по косточкам, поэтому, считал Джон, он не мог позволить себе ни малейшей слабины. И это особенно обидно, продолжал Леннон, поскольку у него созрело немало замечательных идей по рекламе и маркетингу нового диска. По телевидению недавно прошла реклама «Севен-Ап», в которой появлялся парень с набриолиненным под пятидесятые годы коком на голове и говорил: «Привет! Помните меня?» Леннон решил, что и ему можно было бы натянуть кожаную куртку, набриолинить чуб, как он делал прежде, когда одевался под тедди-боя, и исполнить тот же номер. Он уставился бы в камеру и произнес: «Жаль, что вас там не было!»

«Над этим можно было бы классно поработать, Джон! – неожиданно воскликнул Моррис Леви, добавив: – Вы когда-нибудь слышали об Адаме VIII?» Так называлась одна из компаний, которые рекламировали по телевидению «20 бессмертных хитов Чабби Чекера за 4 доллара и 98 центов»; она тоже являлась частью бизнеса Морриса Леви.

В ответ старые акулы шоу-бизнеса стали излагать знаменитому рок-музыканту, как происходит продажа пластинок по почте: «охват» одного региона, затем другого, интенсивная реклама, в ходе которой постоянно корректируется цена товара. Для тех, кто не пользуется услугами почты, организуются рекламно-торговые акции в супермаркетах, где желающие имеют возможность приобрести пластинку на специально оборудованных стендах. И так сбываются тонны пластинок!

Два года назад Леви потратил много усилий на подготовку совместного с Алленом Кляйном проекта по продаже двойного альбома «Битлз». И в ходе работы выяснилось, что в контракте «Битлз» с компанией «Кэпитол» имелась оговорка, согласно которой «Эппл» могла самостоятельно, без специального разрешения компании грамзаписи, выпускать пластинки для рассылки по почте. Так что Леннон имел законное право заключить с Леви подобную сделку.

Чем дальше продолжалась беседа, тем больше нравилась Джону эта идея. Что бы там ни говорили, Джон всегда был настоящим теленаркоманом. Кто, как не он, мог оценить волшебную силу средств массовой информации? Он понимал, что, согласившись продавать свой альбом со старыми хитами с помощью телерекламы, сможет решить уйму проблем. Выйдя за рамки привычных каналов реализации, он, в обход критиков, донесет свой товар прямо до покупателя. Он освоит новый рынок, так как до него ни один выдающийся музыкант не продавал по почте ничего, кроме компиляций или переизданий того, что уже выходило. И наконец, он получит возможность показать язык «И-Эм-Ай», которая всегда наживалась за его счет. Чем больше Леннон размышлял, тем больше этот проект приходился ему по вкусу.

И Гарольд Сайдер отправился на переговоры с патроном «И-Эм-Ай Рекордз» Леном Вудом, с которым у Леннона был подписан контракт до января 1976 года, а Джон принялся за работу. В следующий понедельник он сообщил Леви, что дела движутся полным ходом. Несколько основных музыкантов должны были вот-вот прилететь с Западного побережья, остальных набрали в Нью-Йорке. Джон зарезервировал студию и активно занимался поисками записей и партитур. Оставалось собрать вместе всех музыкантов и тщательно отрепетировать материал, чтобы с началом .работы в студии им не пришлось тратить время попусту.– И лишь одна проблема не давала ему покоя: как обеспечить условия, при которых все музыканты работали бы по строго намеченному графику. Рокеры мало чем отличались от детей: стойло хоть самую малость ослабить контроль, как .они могли разбежаться кто куда и остановить рабочий процесс.

Решение нашел Леви. Почему бы не перевезти музыкантов к нему на ферму? Здесь они могли спокойно порепетировать в течение нескольких дней, а затем перебраться в город и сразу засесть в студии.

На ферме все было готово к приезду музыкантов. Фил Кал правильно расположил фортепьяно, расставил пюпитры так, как это будет сделано позже в студии, и даже разложил в алфавитном порядке партитуры для каждого члена группы.

Уик-энд прошел спокойно. Компания обильно завтракала в девять утра, затем до обеда репетировали, после обеда – гуляли по лесу, а затем опять репетировали до самого ужина. Когда наступал вечер, ребята играли в триктрак или кидали кости на кофейном столике. Джон умудрился проиграть полторы тысячи, даже не прикоснувшись к костям – Моррис показывал ему, как надо играть. Как-то во второй половине дня, во время отдыха, Джесси Эд вытащил из оружейного шкафа три ружья и, набрав патронов, предложил пойти пострелять по мишеням. Они расположились на специально отведенной для стрельбы позиции сзади дома, напротив пруда. Когда очередь дошла до Джона, он опустошил магазин, ни разу не попав по мишени. Расстроившись, он направился вместе с остальными обратно в дом, когда внезапно со стороны пруда послышалось громкое бульканье. Обернувшись на звук, музыканты увидели, что гребная шлюпка Морриса пошла ко дну.