Жизнь замечательных времен. 1975-1979 гг. Время, события, люди - Федор Раззаков

7 ноября на Красной площади состоялся традиционный военный парад. Принимали его, как и положено, члены Политбюро, выстроившиеся на трибуне Мавзолея. Парад продлился два часа. На улице было морозно, поэтому, чтобы руководители государства не замерзли, им включили обогреватели (они располагались под трибуной), накрыли неподалеку столы с горячей закуской (члены Политбюро подходили к столу поодиночке и таким образом грелись). Но главный «сугрев» начался после парада — в банкетном зале Кремля. Там, под икорку и балычок, членам Политбюро был показан концерт, в котором принимали участие сплошь звезды советской эстрады. Но были среди них и дебютанты: например, ленинградская певица Ирина Понаровская, которая удостоилась чести быть приглашенной туда после своего недавнего успеха на фестивале в Сопоте. Певица ехала в Москву на крыльях радости, а уезжала, глубоко оскорбленная. Впервые она воочию увидела, что такое петь перед жующей публикой, причем не простой, а самой высокопоставленной. Концерт завершился в половине третьего дня, после чего всех артистов скоренько выпроводили восвояси, даже не накормив. Понаровской сунули билет на «Красную стрелу», который отбывал из столицы… глубокой ночью. В итоге в течение семи часов она просидела на вокзале, продрогшая и голодная. С тех пор она дала себе зарок никогда больше не выступать на подобных мероприятиях.

Те праздничные дни принесли огорчение и другой советской певице — Алле Пугачевой. Вечером 7 ноября по ЦТ был показан праздничный «Голубой огонек», в котором она исполнила две песни: одну из телефильма «Ирония судьбы» (ей подпевала Барбара Брыльска) и одну новинку — песню «Ты любил, и я любила». Что было потом, вспоминает сама певица:

«Выступив на «Огоньке», я сделала промах. Алексей Зубов написал отличную аранжировку в стиле регтайма: самой интересно, но выходить с этой песней на многомиллионную аудиторию, думаю, было преждевременно. На следующий день спрашивала знакомых: «Ну как?» Они отвечали: «А что, ничего, ты была в порядке, прическа эффектная». — «А песня-то как?» — «А ты какую пела?» Вот это меня просто подкосило. Певица имеет право на телевизионное выступление, когда есть полная уверенность, что запомнят не ее прическу, а ее работу. А то появилась Пугачева, телезритель зовет соседа: «Вась, твоя поет». Вася садится перед телевизором и отмечает: она сегодня в новом платье (или, допустим, похудела). Разве это в пользу исполнительницы? Вот если Вася, или Петя, или, точнее, миллионы зрителей послушают и улыбнуться радостно, а может, завздыхают — значит, что-то хорошее, личное вспомнили… Но главное — забудут, как выглядела певица, зато назавтра станут говорить: «Песня-то вчера была какая задушевная…»

Кроме Пугачевой, в том «Огоньке» также выступили: София Ротару, Юрий Богатиков, Юрий Гуляев и др. Зарубежную эстраду представила Мирей Матье, которая на борту легендарного крейсера «Аврора» спела песню про Октябрьскую революцию. Гостями передачи были также две дочери чилийского коммуниста Луиса Корвалана: Вивиана и Мария-Виктория.

10 ноября в Ленинграде на 51-м году жизни умер писатель Виктор Курочкин. Придя в большую литературу в 50-е годы, он за два десятилетия написал несколько книг. Однако самой блистательной из них стала повесть «На войне как на войне» — о фронтовых подвигах танкистов-самоходчиков (сам Курочкин в 40-е закончил самоходное училище). В конце 60-х режиссер Леонид Трегубович снял по этой повести фильм, который по праву вошел в сокровищницу отечественного военного кинематографа. К несчастью, в дни, когда снимался фильм — в 68-м, — Курочкин попал в беду. Однажды, возвращаясь из гостей, он был остановлен милицейским патрулем. Стражи порядка, придравшись к подвыпившему писателю, затолкали его в «воронок» и отвезли в отделение. Там Курочкина избили. Да так жестоко, что у него случился инсульт. И хотя врачам удалось спасти писателю жизнь, однако вернуть ему полноценное здоровье было уже не в их силах. Как напишет в своем дневнике Федор Абрамов:

«Виктор Курочкин отмучился. Его поразил неизлечимый недуг в сорок лет. Да, последние восемь лет — это годы муки. Он был обречен на молчание. Все понимать, все знать и ничего не мочь. Это ли не страшно?

И что еще: болезнь застала его в пору расцвета. Одна из самых ярких «звезд» на литературном небе послевоенном. И вот только что разработался, набрал силы и — катастрофа.

Но Виктор Курочкин не зря прожил жизнь…

Он был с чудинкой, выражаясь шолоховским языком. И не это ли делало его поэтом.

В последние дни видел: с собакой. Поводырь. Но он и этого поводыря лишился. Собака умерла…»

В эти же дни будущий писатель Юрий Поляков был далек от литературы и служил в армии — он загремел туда аккурат месяц назад. 12 ноября, в свой 22-й день рождения (его взяли в армию позже сверстников), Поляков оказался на пересыльном пункте в ГДР. Настроение у парня было неважнецкое. Он даже забыл, что у него сегодня день рождения! А когда вспомнил, то не удержался и поделился этой новостью со своими сослуживцами. А те внезапно обрадовались: как же, появился повод отвлечься от грустных мыслей. Тут же был сооружен импровизированный стол, на который каждый из присутствующих выложил остатки своей домашней снеди. Гуляли до вечера. Такого душевного дня рождения у Полякова больше не было.

Но вернемся обратно на родину. В те дни чуть ли не вся Москва рвалась в Сокольники, где с 11 ноября функционировала выставка «200 лет США». Причем народ по большей части стремился туда совсем не за тем, чтобы знакомиться с экспозицией, а только ради сувениров, которые бесплатно (на халяву) раздавались устроителями всем посетителям. Но добраться до этих сувениров было не просто — требовалось отстоять километровые очереди при уже морозной погоде. Именно по причине трудности попадания ваш покорный слуга не поехал на эту выставку (хотя на автобусе № 78, который ходил прямо от моего дома, мне до Сокольников было рукой подать), но я хорошо помню тот ажиотаж, который сопутствовал этому событию. После этой выставки чуть ли не половина москвичей щеголяла с полиэтиленовыми пакетами «Мэйд ин USA». Эти пакеты люди берегли как зеницу ока: стирали их, а если на них появлялись дырки, заклеивали скотчем. Когда я теперь рассказываю об этом своей дочери, она не верит. По сегодняшним меркам это действительно выглядит просто дико. Но ведь было!

Кинорежиссер Андрей Михалков-Кончаловский продолжает съемки фильма «Сибириада». С 10 ноября началась работа над одним из самых кульминационных и сложных эпизодов ленты — пожаром на нефтепромысле. Эпизод снимался в одном из лесных районов в Татарии. Там была специально поставлена списанная нефтяная буровая вышка, под которой провели нефтепровод с выбросом нефти под давлением на 60 метров в высоту. Вокруг вышки были возведены декорации, выкопаны грейфоны (ямы), в которые должна была падать искореженная от пожара техника — трактора, машины (тоже, естественно, списанные). К месту съемок нагнали тучу пожарных, которым предстояло этот грандиозный пожар тушить. Короче, съемки получились не менее впечатляющие, чем в Голливуде. Продлятся они до 30 ноября.

В субботу, 13 ноября, завершился регулярный чемпионат страны по футболу. Как мы помним, досрочными чемпионами стали футболисты столичного «Торпедо», набравшие 20 очков, 2-е место заняли киевские динамовцы (18), 3-е их одноклубники из Тбилиси (17). Беда пришла на улицу болельщиков столичного «Спартака» (к ним относится и ваш покорный слуга) — их любимая команда ВПЕРВЫЕ в истории отечественного футбола вылетела из высшей лиги в первую. «Спартак» набрал всего лишь 13 очков и занял предпоследнее, 15-е место. В болельщицких кругах ходили упорные слухи, что этот вылет был специально подстроен недоброжелателями всенародно любимой команды. Судите сами: в последнем туре «Спартак» встречался в Киеве с лидером чемпионата — тамошним «Динамо» — и проиграл 1:3.

Однако шансы остаться в высшей лиге у него еще были, если бы его земляки — торпедовцы и железнодорожники из «Локомотива» — обыграли его ближайших конкурентов — ереванский «Арарат» и донецкий «Шахтер». А те, как будто нарочно, проиграли с минимальным счетом 0:1.

Продолжаются съемки «Служебного романа» — вот уже почти месяц как съемочная группа переместилась с улиц Москвы в 10-й павильон «Мосфильма», где выстроены декорации «кабинет Калугиной», «приемная», «рабочий зал». Так, 15 ноября снимался один из самых кульминационных эпизодов ленты: Новосельцев (Андрей Мягков), узнав о том, что Самохвалов (Олег Басилашвили) вынес на суд общественности любовные письма Ольги к нему, возвращает ему долг и отвешивает увесистую оплеуху. Самохвалов, вместо того чтобы ответить по-мужски (тем более что свидетелем этой сцены становится их начальница Калугина), трусливо ретируется.

Пока одни фильмы снимаются, другие выходят на широкий экран. В первой половине ноября в московских кинотеатрах демонстрировались следующие новинки кинематографа: 1-го — спортивная мелодрама «Центровой из поднебесья» Исаака Магитона с участием: Сергея Кретова, Людмилы Суворокиной и др. (в фильме звучали новые песни Александра Зацепина на слова Леонида Дербенева в исполнении Аллы Пугачевой: «До свидания, лето» и «Любовь одна виновата»); историко-революционная драма «Победитель» Андрея Ладынина и Эдгара Ходжикяна с участием: Александра Збруева, Георгия Тараторкина и др.; 15-го — детская комедия «Ар-хи-меды!». Из новинок зарубежного кино выделю две ленты: итальянский фильм «Конформист» и «Дефа-вестерн» «Ульзана» (продолжение фильма «Апачи») с Гойко Митичем в главной роли (последний фильм демонстрировался в «Октябре» и «России» с 15 ноября).