Сквозь Пекло - Елена Асеева

И сызнова потянул палку на себя, а та внезапно, мягко, и плавно, словно катятся сани по наезженной дороге, пошла на Святозара. Еще мгновение и палка уже была в руках наследника.

— Ох, ох, ох! — застонал Пан, и наследник услышал, как громко цокая своими копытами, тот покинул его темницу.

Вий стоял какое-то время рядом, и молчал, потом он протянул руку, схватил подбородок Святозара и приподнял его, да откинув с лица наследника волосы, тихо, словно разговаривая сам с собой, сказал:

— Не может быть… неужели ты, мальчишечка, за этим сюда пришел? — наследник услышал в голосе воеводы одновременно страх и тревогу.

— За этим, зачем, за этим? — не понимая вопроса Вия, ответил Святозар. — Воевода о чем ты говоришь? Я тебя не понимаю, ты как Чернобог — то, не на пускай тумана. Коли, что-то хочешь узнать, возьми напрямую и спроси… А я, тебе честно, все отвечу.

— Честно ответишь…,- раздумчиво произнес воевода, и осторожно провел пальцем по глазам, носу и губам наследника. — Что ж ответь тогда, зачем тебя послал в Пекло ДажьБог?

— Он послал меня, — ровным голосом отозвался Святозар. — Чтобы я освободил душу матери, которая по моей вине попала сюда… ДажьБог знал, что моя душа будет страдать, думая о том, что именно я повинен в мучениях Долы. Поэтому он поведал мне, как я могу ее освободить, и я пришел и освободил.

— Вижу, — чуть слышно протянул воевода. — Правду, ты, говоришь… потому что душа твоя светлая врать не умеет… — Вий немного помолчал, и вздохнув, добавил, — ох, ох, ох! Эти Боги, вечно, что-то выдумывают, вечно им, что-то надо от таких как ты… Бедный, ты, мальчишечка… столько страданий, столько боли перенес… Теперь мне ясно, зачем ты сюда пришел, и почему тебе сохранил жизнь Чернобог. Одно только не понятно, что же он дальше предпримет… ведь ты все равно остался светлым.

— Вий, я тебя не понимаю, — удивленно, молвил Святозар. — Может, ты поделишься со мной своими мыслями и расскажешь, зачем Чернобог сохранил мне жизнь и позволяет лечить ногу.

— Эх, мальчишечка, мальчишечка, — откликнулся Вий, и нежно провел рукой по его волосам. — Иногда неведение, лучше знаний… Сиди здесь тихонечко и прошу тебя, прошу тебя не связывайся с Паном…поверь мне то, что задумали Боги не понравится тебе…

Воевода отпустил подбородок наследника, развернулся и вышел из темницы, послышался скрип затворяемой решетки, а Святозар зная, что Вий сейчас уйдет, шагнул к двери и негромко заметил:

— Воевода, но я всегда считал в жизни: «Легче тому, кто видит лицо опасности». Поверь мне, лучше знание, чем неведение. И почему ты, считаешь, что мне не понравится то, что задумали Боги?

— Сиди тихо и наслаждайся неведением, — как-то слишком грустно проговорил Вий, и протяжно выдохнул. — И не в коем случае не связывайся с Паном… Потому, что если Чернобогу ты нужен живой и здоровый… — Воевода вновь выдохнул. — Это может быть еще хуже, чем разорванный на части.

Вий громко зашипел и гулко топая своими ногами, ушел к себе во дворец. Не успел еще смолкнуть его топот, как Джюли громко засмеялся, а Святозар открыв глаза, увидел его счастливое и довольное лицо, и отогнал от себя всякие мысли о неприятном разговоре с воеводой, в ответ улыбнувшись. Наследник посмотрел на лазурную палку, которая наполовину была в бурой, вязкой крови Пана, и, наклонившись, вытер ее о край покрывала, да протянув Джюли, добавил:

— Выходит Джюли у Пана в голове и вовсе мозгов нет, потому как попади такая палка в мою голову, да войди в нее на такую глубину, я тут же бы умер.

— Жаль Святозар, что ты не видел лица Пана, — разворачиваясь к камню и принимаясь за свой труд, откликнулся Джюли. — Лица Пана, когда Вий вышел из твоей темницы и повелел закрыть дверь, совершенно позабыв про своего истекающего кровью и умирающего сына.

— Я, конечно, не видел это, но слышал, как Пан стонал, — засмеявшись, ответил Святозар. — Наверно у него был такой же несчастный вид, как и плаксивый голос.

— Дасуни идут, — кивнув в сторону дворца воеводы, сказал Джюли, и улыбка сбежала с его фиолетовых губ.

И правда, вскоре, со стороны дворца пришли двое дасуней с кнутами в руках и встали один около валуна Джюли, а другой с правой стороны темницы, возле решетки.

— Зачем вы пришли, — вопросил Святозар дасуня, который стоял с правой стороны от темницы. — Чего вам тут надо?

Дасунь повернулся спиной к темнице и наследнику, и, распустив длинный кнут, положил его конец на землю, тот второй служка, который стоял возле валуна сделал тоже самое.

— Эй, дасунь, ты чего не слышишь моего вопроса, — раздраженным голосом, окликнул служку Святозар, и подошел вплотную к решетке.

Дасунь развернул голову, посмотрел с интересом на наследника своими впалыми глазами, и тонким, точно щелочка ртом ответил:

— Его мудреность, воевода Вий, повелел нам охранять тебя, чтобы тебе никто не мог навредить.

Святозар тяжело вздохнул, понимая, что теперь под охраной злобных дасуней Джюли будет дюже тяжело добыть для него воду.

Глава сорок шестая

Все последующее время, дасуни сменяли друг друга на постах, не позволяя Джюли петь и разговаривать со Святозаром. Вий приходил редко, а всякий раз, когда приходил, брал подбородок наследника пальцами, приподнимал, и, заглядывая ему в лицо, подолгу смотрел на него и почему-то протяжно вздыхал. Чаще приходили Маргаст и Иглед, колдун мазал незаживающие раны наследника мазью и пищал-шептал над ними, снимая боль, а Иглед приносил еду и настойку. Взгляд Чернобога появлялся в темнице также часто, только теперь в нем чувствовалось не беспокойство, а огромный затаенный интерес. Всякий раз, когда властитель Пекла смотрел на Святозара, он, ощущая боль в ранах, начинал стонать и Чернобог словно не желая утомлять и обессиливать его уходил.

Святозар видел несколько раз Пана, тот проходил в сопровождении своих дасуней, мимо его темницы, рядом с вереницей душ. Все эти разы он останавливался, злобно смотрел на наследника, махал своим посохом и шипел. Дырка в его лбу так и не зажила, ее края, покрытые легкой, буроватой лазурью немного светились. Всякий раз когда он остановившись, начинал смотреть на наследника и грозить ему своим посохом, Святозар громко смеялся, в ответ предлагая Пану, все же вернуть палку обратно. Тогда Пан еще больше свирепел, тревожно щупал дырку, и громко шипя, да стуча по земле своими копытами, уходил.

Однажды после очередного ухода Пана, к темнице подошел Маргаст, он пришел один без Игледа и дасуней, с черной неглубокой чашей в руках, где была мазь. Его серая кожа лица была покрыта черно-зелеными пятнами, глаза беспокойно бегали из стороны в сторону, он тяжело дышал, а плечи взволнованно вздрагивали. Трясущимися руками открыв замок в решетке, колдун вошел в темницу и остановился. Святозару сразу не понравилось выражение лица Маргаста, его зелено-черные пятна по поверхности кожи и тяжелое дыхание. Наследник глянул на мазь, и сердце его тут же тревожно застучало, он перевел взгляд с чаши на лицо Маргаста, посмотрел прямо в его черные, навыкате глаза и спросил: