Река меж зеленых холмов - Евгений Валерьевич Лотош

обязана остаться! – заявил Кайсин. – Ты, в конце концов, Художница и должна развивать Ракуэн.

– Но что означает «не знаю»? – скептически осведомилась Итиган. – Ты либо в порядке, либо нет. Похоже, ты все еще не в себе. Откроешься для внешнего анализа?

– Что? – удивилась Бокува. – Что сделаю?

– Так… – Итиган переглянулась с Мириэрой и Кайсином. – А говоришь – в порядке. Бокува, я в числе прочего отвечаю за диагностику демонов. Позволишь мне тебя просмотреть?

– Я не понимаю. Но я разрешаю тебе делать все, что необходимо.

– Отлично, – одноглазая бретерка вновь извлекла шпагу из ножен. – Просто расслабься. Мириэра, посторонись.

– Осторожнее! – встревоженно предупредила та. – Твои процедуры диагностики могут оказаться неподходящими. У Бокува совершенно иной уровень самоосознания, чем у демонов.

– Я помню. Бокува, расслабься! – и Итиган резким движением вонзила клинок шпаги Бокува в грудь. Карина дернулась, но разноглазая девочка-кукла даже не пошевелилась.

Шпага засветилась, переливаясь всеми цветами радуги. Свечение спустилось по клинку от эфеса и перешло на Бокува. Ее тело тоже начало переливаться, внутри проглядывали какие-то разноцветные формы – комки, спирали, конусы…

– По-моему, у Джа совсем плохо с абстрактным мышлением, – тихо прокомментировал Палек. – Уже не в первый раз замечаю, что системы визуализации в Ракуэне попадаются, мягко говоря, странные. По-моему, следует приложить к нему руку художника. К Ракуэну, я имею в виду, не к папочке.

– Лика, мне страшно подумать, что станется с миром, если ты приложишь к нему руку, – так же тихо парировала Карина. – Особенно если ты твердо задашься целью сотворить что-нибудь оригинальное.

– Даже родная сестра меня не понимает! – Палек картинно схватился за сердце. – Ну, пусть сводная! Пойти, что ли, Каси пожаловаться? Она-то меня ценит.

– Базовая функциональность в норме, – прокомментировала Итиган, выдергивая из Бокува шпагу. – Однако эмоциональный блок мало развит, а база знаний меньше, чем даже у меня в момент пробуждения. Бокува, на всякий случай я перезаписала тебе блок технических знаний по Ракуэну. Бокува, ты уже говорила с отцом?

– Что? – глаза Бокува полыхнули синим. – С отцом? Я могу с ним встретиться? Поговорить?

– Разумеется, – подтвердила Мириэра. – Он в Ракуэне. И он сильно переживал, что не смог тебя закончить. Я думаю, он очень обрадуется тебе.

– О, класс! – встрепенулся Палек. – Я еще ни разу не говорил с восставшим из мертвых. Те, что в телевизоре показывают, почему-то не отвечают. Полетели к дядьке, познакомимся и с ним заодно!

Бокува глянула на Карину, и в ее медленно потухающих глазах почудилась мольба.

– Лика, она впервые встретится с отцом, – твердо сказала Карина. – Можно подумать, только твоих ехидных замечаний при первой встрече им не хватало. Госпожа Бокува, лети. Мы еще встретимся. Госпожа Мириэра, ты ведь ей поможешь?

– Конечно, – синее платье Художницы ярко засветилось в тон зрачкам Бокува, рубиновая брошь полыхнула алым проблеском. – Я думаю, что мы должны поприветствовать нашу сестру как следует. Итиган, Кайсин, смещайтесь к Дому-на-холме и зовите остальных. Бокува, доверься мне, – она протянула руку, и Бокува несмело вложила в нее свою ладонь.

– Мы еще увидимся, госпожа Карина, – Мириэра повернула свою точеную головку и тепло улыбнулась. – Мне очень интересно с тобой поговорить. Но чуть позже.

И четверо искинов исчезли, словно их никогда тут и не было. Пятеро людей остались в одиночестве.

– И опять глупость, – проворчал Палек. – В реальности при телепортации воздух должен хлопнуть при заполнении объемов, оставшихся от тел. Физические модели в Ракуэне, похоже, тоже никакие. Определенно, придется нам с Би взяться за него как следует.

– Госпожа Карина, – робко проговорила одни из девочек-операторов, Уцура. – Значит, ты тоже строишь Ракуэн?

– Нет, молодая госпожа, – Карина покачала головой. – Не строю. Я… меня сюда пригласили. Мы о Ракуэне узнали всего полчаса назад. А вы, значит, строите?

– Да. Госпожа Карина… – девочка внезапно смутилась и потупилась. – Я видела весной ту передачу. И потом телевизор про тебя много раз смотрела на новостных сайтах. Я… я… я твоя фанатка. Ты мне автограф дашь?

– Уца, ты что к ней пристаешь! – вторая катонийка пихнула ее локтем в бок. – Не лезь!

– Все нормально, – улыбнулась Карина. – Вам я с удовольствием дам автографы, если пожелаете. Только вот как их отсюда в реальность вынести?

– Не надо выносить! – быстро сказала Уцура. – Пусть здесь остается. Вот, госпожа, можно прямо пальцем писать…

Она махнула рукой, и в воздухе перед Кариной материализовался чистый белый лист.

– Нет, чтобы у меня кто автограф попросил! – возмутился Палек. – Меня не ценят и не уважают! Ну ничего, я докажу, я всем покажу! У-у…

Он несколько раз взмахнул руками, и на белом листе проявился рисунок. Нагая молодая девушка с развевающимися по ветру длинными волосами, набросанная карандашом в излюбленной Ликой манере, вполоборота сидела на пятках под стволом толстого старого тикурина, и широкие пятипалые листья осторожно мостились у нее на плечах и коленях. Девушка мечтательно улыбалась, и ее взгляд устремлялся куда-то поверх плеча зрителя. В ее лице чувствовалось что-то очень знакомое – и внезапно Карина охнула от нахлынувшего понимания.

– Лика! – грозно спросила она, разворачиваясь к брату. – Во-первых, я никогда не носила длинные волосы. Во-вторых, совершенно непохоже.

– Да ну? – саркастически осведомился несносный братец. – Девчонки, а вы как считаете – похоже или нет?

На лицах все троих девочек проступило благоговение.

– Ух ты! – прошептала северянка. – Класс! Очень похоже, господин… господин…

– Палек, – подсказал тот, явно довольный эффектом. – Палек Мураций к вашим услугам.

Он тронул лист пальцем, и в нижнем левом углу портрета засветился летящий росчерк из пяти слившихся буквослогов: «Май Куданно».

– Дарю! – сказал он довольно. – Наслаждайтесь портретом своего кумира, только не передеритесь из-за него. Кара, ну-ка, живо подписывайся, – и он протянул неизвестно откуда взявшееся стило. – Люди ждут. А насчет «непохоже» – я, между прочим, набросок с фотографии делал.

– Лика, сколько раз я тебе говорила, чтобы ты меня не рисовал! – сердито сказала Карина, ставя подпись на рисунке (лица девочек отчетливо засветились тихим счастьем). – Я всегда плохо получаюсь, что на фото, что на картинках.

Лика оттянул пальцем нижнее веко и показал ей язык. Потом его голова неожиданно превратилась в голову арикуя, тоже высунувшую язык – длинный, тонкий и противный.

– У-тю-тю, какие мы закомплексованные! – пропищал арикуй тонким голоском, прежде чем снова стать Палеком. – Вот скажу Яни, она тебя сеансами психоанализа замучает.

– Господин Палек, как ты это делаешь? – пораженно спросила Умайя. – Сначала облако, потом кролик, а теперь… та штука. Я тоже хочу научиться внешность менять, а не только одежду. Научишь?

– А как же! – жизнерадостно согласился молодой человек. – Я вас научу, а вы мне в обмен обзорную экскурсию по местным садам удовольствий организуете.