Так было… - Юрий Корольков

Избежал ареста только генерал Тобеску, руководитель жандармского корпуса. Это был старый воробей, которого не так-то легко провести. Он заподозрил неладное и не поехал во дворец короля Михая. Когда стало известно о перевороте, шеф жандармерии бросился в германское посольство. Здесь он рассчитывал найти пристанище. Посол фон Киллингер не сразу поверил генералу Тобеску. Слишком уж фантастичен был его взволнованный рассказ. Звонок из Берлина заставил посла поверить.

Звонил Гитлер. Он спросил, что произошло в Бухаресте, и, как обычно, не дожидаясь ответа, заговорил сам. Он приказал немедленно погасить путч.

— Я поручаю это вам, Манфред фон Киллингер, — внушительно произнес Гитлер. — Имейте в виду, если вы не наведете в Румынии порядок, вам придется снова встать перед шеренгой солдат. На этот раз они не опустят ружья…

— Да, мой фюрер! — Это все, что Киллингер смог пробормотать в трубку.

Фон Киллингер понял угрозу — яснее не скажешь. Гитлер напомнил о событиях многолетней давности — о ремовском путче, когда фон Киллингер оказался в списках СА, обреченных на смерть. Он уже стоял перед взводом солдат Гейдриха. Солдаты вскинули ружья, но в этот момент казнь отменили. С тех пор никто не напоминал Киллингеру о происшествии. Манфред был на хорошем счету, его выдвигали. Он работал в Соединенных Штатах, потом на Балканах инспектором политической разведки при министерстве иностранных дел. Его ценил Риббентроп, давал поручения Гитлер.

Ровно семь лет назад эмиссар Гитлера барон фон Киллингер выступил на тайном сборе апостолов американского делового мира — перед членами всесильной промышленной ассоциации. Он просвещал и соблазнял их достоинствами фашистского режима. С ним был еще барон фон Типпельскирх. Столпы американских монополий — Ламот Дюпон, Альфред Слоун, сенатор Ванденберг — слушали нацистских эмиссаров с открытыми, горящими глазами. Вот бы Америке своего Гитлера! Слова эмиссаров падали на благодатную почву. Фашизм в Америке давал свои всходы. Гитлер остался доволен. Вскоре фон Киллингера переправили на Балканы. Он стал германским послом в Бухаресте, готовил войну с Россией. И вот, оказывается, Гитлер ничего не забыл Посол фон Киллингер понял, что его карьера кончена.

В Берлине не ограничились только распоряжением послу Киллингеру. В действие вступил план «Маргарита-II», заранее подготовленный на случай такого переворота в Румынии. В сейфах министерства иностранных дел, в управлении гестапо, в генеральном штабе лежали целые серии подобных планов: «Ось» — для Италии, «Маргарита-I» — для Венгрии… Оказывается, эти планы недаром ждали своего часа.

Из концлагеря Дахау в Берлин срочно привезли Хориа Симу, главаря румынской «Железной гвардии». Вместе с ним доставили и других участников путча. Несколько лет назад железногвардейцы пытались устроить в Румынии переворот, свергнуть Антонеску и захватить власть. Диктатор удержался на немецких штыках. Путч прекратился, начались расправы — аресты, расстрелы. Но германская разведка спасла десятка полтора легионеров «Железной гвардии» На всякий случай… Это предложил сделать фон Киллингер. Легионеров переодели в форму немецких солдат, погрузили в санитарный автобус и под видом раненых вывезли в Германию. Всех посадили в концлагерь, но теперь они пригодились.

Хориа Сима возглавил новое румынское правительство, которое в самом спешном порядке сформировали в Берлине. Кресло премьера все же несравненно лучше жестких деревянных нар в немецком концлагере…

Двадцать третьего августа король Михай арестовал прогерманских чиновников, а 24 августа германская авиация совершила налет на Бухарест. На другой день налет повторился. Немецкие летчики действовали в соответствии с планом «Маргарита-II». Но уже ничто не могло изменить обстановку. Румыния Антонеску была выбита из войны. Наступление советских войск продолжалось. Вскоре оно завершилось окружением и разгромом пятнадцати германских дивизий в районе Ясс и Кишинева. Князь Барбару Стирбей вернулся из Египта и унылый отправился в Москву подписывать перемирие.

Германский посол в Бухаресте барон Манфред фон Киллингер тоже не мог восстановить положение в Румынии. Старый нацист-разведчик, организатор тайных политических убийств, участник поджога рейхстага сделал так, как всегда приказывал своим людям. Он говорил: «Разведчик обязан поступать, как скорпион, — убивать себя, если нет иного выхода».

Выхода не было… Фон Киллингер покончил самоубийством. Перед тем он застрелил свою любовницу-секретаршу.

Когда Гитлер узнал о смерти посла, он сказал:

— А все-таки Киллингер был хорошим нацистом…

Вслед за Румынией из войны вышла Болгария. Сотруднику Интеллидженс сервис майору Боксхоллу пришлось на время сделаться дипломатом. Там же, в Александрии, он встретил болгарских делегатов. Они появились тайком и соглашались на все. Напуганные, робкие посланцы нового премьер-министра Косты Муравьева говорили тихими голосами, как на панихиде. Казалось, что они боятся собственного голоса.

Делегаты умоляли Боксхолла посодействовать, чтобы Англия и Соединенные Штаты приняли их страну под свое покровительство. Только, ради бога, скорее! Если у союзников нет поблизости войск, пусть Болгарию оккупируют турки, пусть кто угодно, только не большевики… С приближением советских войск в стране активизируются левые элементы…

Но майор Боксхолл был разведчиком, а не дипломатом. Он направил делегатов в Каир, пусть разговаривают в британском военном штабе.

Уинстон Черчилль как в воду глядел, когда поторапливал турок порвать с Гитлером. Теперь через Турцию можно послать войска в Болгарию, оттуда в Румынию. Лишь бы успеть!

А пока что из Каира отправили в Софию британских офицеров. В случае чего они должны принять капитуляцию Болгарии.

Но события опередили посланцев британского штаба. Едва передовые советские части переправились через Дунай, как по всей Болгарии вспыхнуло народное восстание сторонников антифашистского Отечественного фронта. С фашистским режимом было покончено.

В те же самые дни прекратила борьбу и Финляндия. Финский премьер-министр заявил по радио, что его правительство порывает всякие отношения с Гитлером. Это был третий союзник, потерянный Гитлером в течение двух последних недель.

Такой ход событий вызвал странную реакцию в Лондоне и Вашингтоне. Черчилль должен был признать, что значительная часть Балкан для него потеряна. Но признать — еще не значит смириться. За несколько часов до того, как советские войска вступили в Плоешти, расположенный в центре нефтяного района, англо-американская авиация совершила массированный налет на город и окружающие его нефтяные промыслы. Такого налета еще не бывало за всю войну…

Покушение 20 июля не прошло для Гитлера бесследно. Он как-то вдруг сгорбился, поник, постарел на целый десяток лет. Расхаживая по блиндажу, Гитлер шаркал по-стариковски ногами, а левая рука его так дрожала, что он вынужден был прижимать ее к туловищу. Временами у него начинала подергиваться голова.

Отто Скорцени просто ужаснулся, когда увидел Адольфа Гитлера после июльских событий. Это произошло в октябре, когда новый начальник генерального штаба Гейнц Гудериан позвонил Скорцени и предложил ему срочно прибыть в главную ставку.

В Вольфшанце кое-что изменилось с тех пор, как Скорцени был здесь последний раз. Картографический кабинет, где произошел взрыв, перенесли в другое место. Для фюрера выстроили новый блиндаж, недосягаемый для бомб любого калибра. Помещение находилось глубоко под землей, а сверху над потолком лежал семиметровый слой железобетона. Теперь это действительно напоминало волчью нору… Вольфшанце!..

Было здесь и еще одно новшество: после июльского покушения фон Штауфенберга в Вольфшанце теперь обыскивали всех посетителей. Всех без исключения, будь то министр или фельдмаршал. Даже Кейтель подвергался этой унизительной процедуре.

Привычными движениями два гестаповца ощупали карманы Скорцени и, козырнув, разрешили ему следовать дальше.

В связи с тем, что обстановка на фронте менялась молниеносно, Гитлер проводил теперь ежедневно два оперативных совещания — в полдень и поздно вечером. Капитана Скорцени пригласили на дневное, в два часа дня.

В блиндаже собралось несколько генералов и полковников генерального штаба. Присутствовало еще несколько военных из действующей армии. Их сразу можно было отличить по одежде, носившей фронтовые следы. Все ждали фюрера.

Гитлер вошел ссутулившись, заметно подволакивая правую ногу. На нем был серый китель с нарукавной повязкой — белый круг, черная свастика. Совещание тотчас же началось. Гудериан докладывал о положении на юго-востоке. После того как Болгария и Румыния вышли из войны, обстановка здесь складывается катастрофически. Советские войска прорвались к Белграду и с юга угрожают Венгрии. Последние дни ценой значительных потерь удалось задержать русских в Карпатских горах, но положение остается тяжелым. В Венгрии больше миллиона германских солдат, которые будут потеряны, если не удастся стабилизировать положение.