The Gathering Storm - Роберт Джордан

– И где же он сейчас?

Хозяин виновато пожал плечами.

– До последнего времени мы были уверены, что за его исчезновением стоит Совет Торговцев. Они редко когда позволяли Королю исчезать из их поля зрения, и мы решили, что после беспорядков на юге они увезли Его Величество в безопасное место.

– Но?

– Но мои источники, – это он имел в виду жену, – в этом больше не уверены. В последнее время Совет Торговцев не был сплочен, каждый из них пытался урвать себе собственный кусок от разваливающейся страны. Если б Король был у них, к настоящему моменту они бы его уже показали.

Кадсуане беспокойно постучала ногтем по бокалу. А может, мальчишка ал'Тор прав, утверждая, что Алсалам в плену у Отрекшейся?

– Что еще?

– В городе Айил, леди, – сказал Квиллин, стирая невидимое пятнышко со стола.

Она ответила ему спокойным взглядом.

– А я и не заметила.

Он усмехнулся.

– Да, да. Полагаю, это очевидно. Но точное их количество в этом районе двадцать четыре тысячи. Некоторые утверждают, что Возрожденный Дракон привел их, просто чтобы утвердить свою власть и влияние. В конце концов, кто слышал про Айил, раздающих еду? Половина городских бедняков боится идти к пунктам раздачи, они опасаются, что зерно отравлено каким-нибудь айильским ядом.

– Айильским ядом? – раньше она не слышала эту сплетню.

Квиллин кивнул.

– Некоторые утверждают, миледи, что пища портится именно по этой причине.

– Но продукты портились и до прибытия в страну Айил, не так ли?

– Да, да, конечно, – сказал Квиллин, – но тяжело вспомнить подобные факты, увидев столько пропавшего зря зерна. Кроме того, с прибытием лорда Дракона порча продуктов многократно усилилась.

Кадсуане скрыла свое недовольство за глотком вина. С прибытием ал’Тора порча усилилась? Правда это или всего лишь слух? Она опустила бокал.

– А другие странности в городе случались? -спросила она осторожно, чтобы узнать, не выплывет ли что-то еще.

– Значит, вы тоже слышали об этом? – наклонившись, сказал Квиллин. – Люди не любят об этом болтать, но мои источники кое-что слышали. Мертворожденные дети, люди, умершие при падениях, когда должны были отделаться лишь парой ушибов, торговки, погибшие от свалившегося с дома на голову камня. Настали опасные времена, миледи. Боюсь скатиться до банальных сплетен, но многое я видел собственными глазами!

Сами по себе данные события не были неожиданностью.

– Но, конечно, они были уравновешены.

– Уравновешены?

– Внезапными свадьбами, – сказала она, взмахнув рукой, – детьми, повстречавшими голодных зверей, но чудесным образом спасшимися, кладами, неожиданно обнаруженными под половицей в доме бедняка. Чем-то подобным.

– Да, это было бы здорово, – усмехнувшись, ответил Квиллин. – Будем надеяться и ждать, миледи.

– Что, ничего такого не слышно? – удивленно уточнила Кадсуане.

– Нет, миледи. Но я могу поспрашивать, если пожелаете.

– Да, поспрашивай, – Ал’Тор – та’верен, но Узор любит все уравновешивать. Любой внезапной смерти, вызванной присутствием Ранда в городе, всегда противопоставлялось чудесное спасение.

Если все изменилось, то, что это может значить?

Она начала задавать Квиллину отдельные вопросы, в первую очередь о местоположении членов Совета Торговцев. Ей было известно, что мальчишка ал’Тор хочет захватить их всех. Если ей удастся раздобыть информацию, которой не будет у него, это можно будет выгодно использовать. Кроме того, она попросила Квиллина узнать экономическую ситуацию в других крупных доманийских городах и сообщать любые новости о мятежниках или прорывах тарабонцев через границу.

Выйдя из таверны на грязную вечернюю улицу, с неохотой натянув капюшон, Кадсуане поняла, что разговор с Квиллином оставил больше вопросов, чем было до визита к нему.

Похоже, собирался дождь. Конечно, в последнее время часто казалось, что он вот-вот пойдет. Пасмурно и сумрачно, серое небо в облаках, слившихся воедино в тусклую дымку. По крайней мере, прошлой ночью и вправду шел дождь. Почему-то из-за него мрачное небо переносилось легче, словно оно было более естественным, позволяя ей представить, что вечный сумрак не являлся еще одним знаком того, что Темный шевелится. Он иссушал человечество неслыханной жарой, он морозил его внезапными холодами, а теперь он собрался уничтожить его глубоким унынием.

Кадсуане покачала головой, потопав, убедилась, что месилки крепко сидят на ногах, и пошла по грязным тротуарам в сторону порта. Нужно проверить, насколько верны эти слухи о порче продовольствия. Странные события вокруг ал’Тора в самом деле становятся разрушительнее, или она, как пуганая ворона, уже каждого куста боится?

Ал’Тор. Ей нужно признать: она с ним не справилась. Конечно, что бы ал’Тор ни говорил, никаких ошибок с мужским ай’дамом она не совершила. Кто бы ни сумел выкрасть ошейник – он был чрезвычайно силен и искусен. Любой, способный на такой подвиг, с той же легкостью мог добыть у Шончан еще один мужской ай’дам. Судя по всему, этого добра у них предостаточно.

Нет, ай’дам забрали из ее комнаты, чтобы посеять к ней недоверие. Она была в этом уверена. Возможно даже, эта кража была призвана скрыть нечто иное: возвращение ал’Тору статуэтки. Его характер стал таким мрачным, что уже нельзя предсказать, на какие разрушения он может решиться.

Бедный, глупый мальчик. Ни за что на свете он не заслужил страданий в ошейнике от рук одной из Отрекшихся. Это только напомнило ему о пленении и издевательствах Айз Седай. Это сделает ее работу во сто крат труднее, или вообще невыполнимой.

Вот вопрос, на который ей нужно ответить. Можно ли его спасти? Не поздно ли его изменять? И если поздно – то что, если еще возможно, ей делать? Возрожденный Дракон должен сразиться с Темным на склонах Шайол Гул. Если этого не случится, все будет потеряно. Но что, если его битва с Темным обернется такой же катастрофой?

Нет, она отказывалась верить, что их борьба уже проиграна.

Должно быть нечто, способное изменить ал’Тора. Но что именно?

Ал’Тор вел себя иначе, чем простой крестьянин, на которого внезапно обрушилось могущество. Он не стал эгоистичным и мелочным. Он не стремился к богатству, не зациклился на детской мстительности тем, кто донимал его в юности. Безусловно, многие его решения были мудрыми – те, где он не заигрывал с опасностью.

Кадсуане шла по тротуару, проходя мимо доманийских беженцев в нелепых, ярких одеждах. Ей неоднократно приходилось обходить сидящих на мокрых бревнах людей, их импровизированные стоянки близ переулков или у заколоченных боковых входов в здания. Никто не уступал ей дорогу. Какой толк иметь лицо Айз Седай и прятать его? Этот город совсем переполнен.